ЦЕЛЬ ВСЕГО ЭТОГО СОСТОИТ В ТОМ, ЧТОБЫ ДАТЬ ВОЗМОЖНОСТЬ ЛЮДЯМ ПРИНИМАТЬ ФИНАНСОВЫЕ РЕШЕНИЯ, КОТОРЫЕ ПОМОГУТ ИМ ЧУВСТВОВАТЬ СЕБЯ СОСТОЯТЕЛЬНЫМИ, А НЕ ПОЗВОЛИТЬ ИМ ДЕЙСТВОВАТЬ ТАК, КАК БОГАТЫЕ.
Я предпочитаю другого экономиста, Рональда М. Шмидта из бизнес-школы Университета Рочестер, который перевел анализ неравенства благосостояния в другую плоскость. Он рассматривал, как выбор образования влияет на заработки. В комментариях к отчету Бюджетного управления Конгресса он утверждал, что доходы начали сильно меняться в период с 1979 до 1986 года, и разрыв на самом деле стал уменьшаться в годы после Великой рецессии. Он писал, что неравенство доходов стало уменьшаться после 2000-го – через год после обвала доткомов. Но больший интерес для меня представляла описанная им история о трех мужчинах, которые приняли различные решения по поводу образования, но все окончили школу в 1980 году. Первый на этом остановился, другой отучился в колледже, а третий пошел в аспирантуру. «В 1987-м, когда всем им было от 25 до 34, первый зарабатывал в среднем $22 595, выпускник колледжа $31 631, а отучившийся в аспирантуре $36 667, – писал Шмидт. – Но 20 лет спустя, в 2007-м, соответствующие средние значения для работающих на полную ставку мужчин в возрасте от 45 до 54 были $46 667, $88 242 и $120 391». И здесь важный момент: «Неравные доходы? Так и есть. Но увеличение неравенства выросло потому, что эти люди приняли различные решения о своих доходах, а не потому, что налогообложение делает поблажки для богатых. По сути дела, экономическое неравенство – это еще один стимул вкладывать деньги в образование – или, если на то пошло, в бизнес». Он продолжил возражать против повышения налогов для богатых, но он также привел убедительные доводы в пользу того, чтобы люди поняли, что решения, которые они принимают в своей жизни, имеют экономические последствия. Если вы изучите информацию об Одном Проценте, то увидите, что его взгляды подтверждаются. Примерно треть из них начали вести бизнес. Другая значительная часть состояла из докторов – 16 %. Финансисты почти не отставали – 14 %. Спортсмены и знаменитости, у которых, возможно, было ограниченное образование, составляли 2 % группы. Непонятно было то, каков был старт этих людей в жизни – были ли они рождены с финансовыми и семейными преимуществами, которые заранее дали им превосходство, или они всего добились сами?
Однако мне было интереснее, были ли люди, имеющие такой высокий заработок, богатыми или просто состоятельными? Я считаю, что состоятельность и богатство имеет такие же различия, как любовь к кому-то и секс на первом свидании. Непросто отделить тех, кто имеет больше, чем нужно, от тех, кому в самый раз, и от тех, кто имеет гораздо меньше, чем ему нужно. Тонкая зеленая линия проходит через любой уровень дохода – учительница с ее пенсией на правильной стороне от линии и финансист с высоким уровнем дохода, но с большим количеством кредитов – на неверной. После моего разговора с Tiger 21 я хотел убедиться, что моя семья находится выше линии. Но я также хотел бы увидеть, что другие люди думали об этой линии во всех аспектах их финансовой жизни, начиная с инвестиций и сбережений и заканчивая тратами, благотворительностью и размышлениями о деньгах, которые у них были.
Чтобы это сделать, я разделил книгу, увидевшую свет благодаря этим соображениям, на пять частей. Первая часть углубляется в то, что мы думаем о деньгах и состоятельности и почему быть честным с собой относительно своих страхов и неустойчивого финансового положения – это единственный способ принимать рациональные решения. Вторая часть рассматривает три способа откладывать деньги, отличающиеся от того, как это обычно делают люди. Третья – расходы: как не обанкротиться, как получать от денег удовольствие и как лучше всего их использовать для того, чтобы дать своим детям образование. Четвертая обращает внимание на то, как расставаться с деньгами: благотворительность и наследство. Пятая рассматривает то, как мы принимаем решения и говорим, когда находимся под давлением, когда большинство людей вынуждены беспокоиться о решениях, которые они принимают. Цель всего этого, однако, состоит в том, чтобы дать возможность людям принимать финансовые решения, которые помогут им чувствовать себя состоятельными, а не позволить им действовать так, как богатые.
Думайте об этом
Глава 1
Недооцененный метод корзинок
Я не был уверен, что это был нужный мне дом, когда такси остановилось по адресу, который мне дал Ричард Талер. По одну сторону улицы был ряд старых одноэтажных домов. На стороне Талера было гораздо, гораздо приятнее, даже несмотря на то что его дом был всего в нескольких минутах от пригорода Ла-Хойя, который состоял из множества перекрестков с бензоколонками, ресторанами быстрого питания и такими магазинами, которые бывают в округе, когда жильцы крайне нуждаются в торговом центре. Я попросил таксиста подождать и пошел к двери. Я все еще пытался понять, почему один из ведущих экономических мыслителей своего поколения и многолетний кандидат на Нобелевскую премию по экономике торчит в пригороде Сан-Диего. Он говорил мне, что ему нравилось зимовать вдали от Чикагского университета. Зима в Чикаго холодная, поэтому это было рациональным решением. Но этот район все же приводил меня в замешательство.
Когда он распахнул гигантскую деревянную дверь, я понял, что я сделал то, о чем часто говорил он сам и его коллеги – поведенческие экономисты, и что люди делают постоянно: я сформировал мнение, основанное на моих существующих предубеждениях, которые заставили меня сделать ряд предположений, которые оказались совершенно ошибочны. Я увидел захудалый центр города с путаницей из домов и подумал об этом великом теоретике: насколько иррациональны мы можем быть в принятии финансовых решений, если он сам нерационален. Теперь, когда открылась дверь, я увидел прекрасный мраморный пол, остекленную стену, а за ней Тихий океан. Теперь было понятно, почему дома на этой стороне улицы были лучше.
Талер был вежливым и немного странным, когда пригласил меня внутрь. Стоя рядом с огромной дверью, он напоминал волшебника страны Оз в пляжном костюме. Он был ниже ростом, чем я ожидал, будто бы экономисты должны быть определенного размера, и, когда он повел меня к окну, я обратил внимание на его немного выпирающий живот. Он не знал точно, почему я решил поговорить с ним, но он согласился со мной встретиться, когда я сказал, что я буду в Сан-Диего. Я хотел узнать
