– Мы в самолете на неделю вперед выспались, товарищ полковник, – бодро ответил Радиолов, хотя бодрости особой в своем организме не ощущал, пыльная ночная дорога все же сказывалась, – и готовы к выполнению любой задачи.
Черноиванов, видимо, не уловил в голосе капитана нотки безрадостности или просто сделал вид, что не уловил, как и полагается старшему по званию и по должности.
– Прекрасно! Через шесть часов я зайду за вами и отведу в разведотдел. Всю группу, наверное, брать не стоит. Там командира познакомлю с мусаид аввалем[37] Шакури аз-Зайном, который командует службой «беспилотников». Ему задача уже поставлена генералом Сухелем. Его группа уже вторую неделю по задаче работает, готовит данные для вашей группы. Мусаид авваль введет вас в курс дела. Покажет записи с камер дронов. Я записи уже просмотрел. Потом обменяемся мнениями. Сразу, капитан, в голове план действий прикидывай…
Полковник вышел. Ариф Салман тоже задерживаться не стал, понимая, что бойцам группы следует отдохнуть и он им мешает.
– Устраивайтесь. Если что-то понадобится, звоните мне. – Он вытащил из кармана трубку сотовой связи и назвал вслух свой номер. – Запишите… А я в штаб… Узнаю, что там нового наш пленник сообщил.
– Мы телефонные номера не записываем, – объяснил старший лейтенант Ласточкин с некоторой профессиональной гордостью. – Мы их так запоминаем.
Ариф согласно кивнул и торопливо вышел вслед за полковником, словно стремился его догнать.
– Нам потом результаты допроса доложи… – в спину уходящему сказал Радиолов. Но ариф, кажется, уже не услышал.
После быстрого умывания, которое было не в состоянии смыть с «волкодавов» всю дорожную пыль, стали устраиваться на отдых. Кровать в помещении была всего одна, но большая, двухместная. Распиливать ее, естественно, никто не собирался, но двое не самых стеснительных бойцов вполне могли на ней поместиться. Небольших диванов было три. Таким образом, двум бойцам предстояло устраиваться на полу, но они этим не тяготились. Офицеры спецназа, хотя официально и бывшие, умеют устраиваться с удобствами или без удобств везде, куда их забрасывают обстоятельства.
Капитану Радиолову еще в дороге казалось, что он уснет сразу, как только сомкнет глаза. Но только он их сомкнул, как раздался звонок служебной трубки. Определитель номера показал, что звонит полковник Селиверстов. Необходимо было, прогнав сон, ответить, тем более полковник обещал передать какие-то важные сведения относительно утечки информации. А это было, как думал Радиолов, в настоящий момент наиболее важным делом во всей операции.
Но у полковника были, как оказалось, иные данные. Не менее важные, срочные и спешные, не терпящие отлагательств.
– Алексей Терентьевич! Тебе необходимо предельно ускориться с проведением операции. Я только что разговаривал с полковником Черноивановым. Он уже в курсе всех дел и все объяснит, что от тебя требуется. Он – человек опытный. Генерал Трофимов поставил ему конкретную задачу. Действовать придется почти «с колес», исходя из обстановки. Ты готов?
– Хоть сию минуту.
– Сию минуту не надо. Отдохни. Там события развиваются под нашим контролем. Черноиванов сказал, что дал твоей группе шесть часов на отдых. Используй время для отдыха. Дальше будет напряженная работа, и неизвестно, когда придется отдохнуть. Дело «закрутилось», и тебе, скорее всего, нужно будет проявить активность. Но пока мы не знаем, к чему может привести начало. Возможно, твоей группе придется возвращаться тем же бортом.
Возвращаться, как понимал капитан Радиолов, группа может только в случае выполнения задания или отмены его, например в том случае, если майор Гиваргис аль-Хабиби самостоятельно освободился и прибыл в дивизию спецназа. Второй вариант был более предпочтительным, хотя и не прояснял роли майора Джереми Кокса во всем этом деле. Допускал Радиолов и скоростные действия своей группы по освобождению Гиваргиса. Чтобы не гадать, капитан снова закрыл глаза и не заметил, как уснул…
Глава двенадцатая
Джереми Кокс по дороге к себе в гостиницу, где его уже, судя по времени, должен был дожидаться Абдурахман, познакомился со спасенным им человеком. Звали того Хашим Шукри. Он был по профессии фельдшером, хотя и работал последние несколько лет сельским ветеринаром. Как сам плаксиво сознался, учился когда-то спасать людей, считал это своим призванием, даже хотел со временем, если бы все удачно сложилось, стать врачом и никогда не собирался убивать и уж тем более не есть убитых. Он был слабым человеком по характеру, имел шестерых детей и мечтал только о том, чтобы ему дали возможность их вырастить.
– Где твой дом? – спросил Джереми.
– Здесь. В Кафр-Зите. Раньше мы в деревне жили, там у меня работа была, но деревню русские разбомбили. Там по периметру позиции повстанцев стояли. Их бомбили, а потом, когда они отступили, и деревню с землей сровняли. Два-три дома уцелело. Тогда моего отца с матерью убило. Перебрались в город. Нашли дом, не совсем разваленный. В подвале живем все вместе. Там же, в той же комнате, семья сестры жены.
– Жену с детьми давно не видел?
– С тех пор, как арестовали. А так я всегда дома ночевал. Жена не знает, что со мной произошло, куда пропал. Дети не знают. Уже третий день пошел…
Джереми решил быть добрым до конца.
– Три часа тебе даю, чтобы с семьей повидаться. Сейчас посмотришь, где меня найти, и через три часа приходи. Я верю, что ты не убежишь. Да и зачем тебе бежать, ты сейчас под моей защитой.
– Спасибо…
– Я – офицер американской армии. У нас принято при обращении к офицеру добавлять слово «сэр».
– Спасибо, сэр… – Хашим Шукри оказался покладистым человеком. Легко понял и согласился. Тот же адъютант Салим долго не мог приучиться добавлять это слово. Ему казалось, что такое обращение его унижает. Хотя должен был бы видеть разницу между собой и майором американского ПВО, не говоря уже о полковнике Управления по борьбе с наркотиками. Хашим свое место понял сразу. Понял и принял.
Джереми предупредил часового за столом на этаже, чтобы тот пропускал к нему Хашима, который будет жить здесь же. Часовой обещал передать это и по смене. Часовых было всего трое, и они сменяли один другого по одному и тому же графику. Иначе было нельзя. Часовые должны знать в лицо тех, кого охраняют.
– Там, сэр, – сказал часовой, кивком головы показав на дверь кабинета, – вас ждет Абдурахман. Минут десять-пятнадцать назад пришел…
– Я знаю, – кивнул Кокс. – Хашим, можешь идти. Через три часа я тебя жду. Где меня найти, ты теперь знаешь. У тебя есть часы?
– Нет. Я раньше пользовался часами в трубке, но трубку у меня при аресте забрали и не вернули. Кому-то она приглянулась. Сейчас уже бесполезно искать и спрашивать. Все одно – не вернут. А мне вообще было не до того. Рад остался, что не расстреляли, как многих. Но часы есть у моей жены.
