Подполковник Звягинцев положил большущую руку на мое плечо.
— Дай-ка бинокль, старлей! — Судя по тону, это была не просьба, а приказ.
Я, человек, уважающий воинскую субординацию, подчинился, молча снял с шеи ремень, передал бинокль и принялся наблюдать за тем, как Евгений Андреевич рассматривал небо впереди и чуть в стороне. Увидеть что-то в темноте невооруженным глазом было сложно. Это было бы тяжело сделать даже с помощью тепловизионного прицела автомата.
Но, прежде чем увидеть, следовало, наверное, услышать. Мне и моим бойцам различить шум, видимо, мешали шлемы с плотно прилегающими наушниками. Звягинцев в этом аспекте имел перед нами преимущество, поскольку был без головного убора.
Я снял свой шлем и только тогда услышал характерный гул. Подполковник подтвердил мои соображения по идентификации этого звука.
— Три беспилотника-штурмовика летят, — заявил он. — Но похоже на то, что операторы, которые ведут их, желают, чтобы аппараты обогнули нас, ушли в сторону хребта и спрятались за ним. Я так думаю, они хотят разбомбить наши БМП. Автоматическая пушка с ними не справится. Она только по вертолетам стрелять может. Наш REX 1 в темноте тоже бесполезен. Что будем делать?
— Снайперы сработают, — сказал я, протянул свой шлем Звягинцеву и попросил: — Товарищ подполковник, пожалуйста, объясните им, где искать цели.
Большая голова Звягинцева в шлем не поместилась. Можно было, конечно, распустить крепежные ремни, но на это тоже ушло бы какое-то время. А Евгений Андреевич спешил. Я показал ему, как надо держать шлем, чтобы микрофон выполнял свою прямую функцию и голоса из наушников тоже были бы слышны и ему, и мне. Я приблизил голову вплотную к шлему и включил звук на полную мощность.
— Внимание, снайперы! Говорит подполковник Звягинцев. Три дрона-штурмовика облетают нас слева. Думаю, что они хотят разбомбить БМП. Вы сможете уничтожить их?
— А где наш командир, товарищ подполковник? — невозмутимо спросил сержант Сухогоров, не желая, видимо, принимать командование постороннего человека, пусть и старшего офицера, но чужого ведомства.
Не знаю, что хотел сказать Звягинцев, но я, чтобы время не терять, довольно грубо выхватил шлем из его большой руки, водрузил себе на голову и заявил:
— Здесь я, Вася! Товарищ подполковник, давайте координаты.
— От нас на одиннадцать часов.
Я коротко глянул на монитор планшетника и проговорил в микрофон:
— Снайперы, слушай координаты! Цели от вас на одиннадцать часов. Нельзя их пропустить!
— Работаем, — заявил Сухогоров. — Не пропустим. Цели боковые, довольно удобные.
Через пять секунд ущелье накрыл сильный грохот. Я понял, что был это звук выстрела снайперской винтовки «Корд». Теперь мне и всем моим бойцам стало предельно ясно, что бандиты оповещены о нашем появлении и ждут нас во всеоружии. Потому смысла прятаться и маскироваться уже не было.
Сам я при этом понимал, что выстрел «Корда» был не единичным. Одновременно с ним прозвучали еще два. Но эхо, разгулявшееся по ущелью, заглянуло даже в наши микрофоны и нам помешало услышать их.
Понял это и Евгений Андреевич.
— Где ты таких снайперов, старлей, набрал, на которых полностью полагаешься? — не отрывая от глаз бинокля, спросил подполковник Звягинцев.
— Я на каждого своего бойца полагаюсь точно так же, как на самого себя. А чем мои снайперы вам не угодили, товарищ подполковник? — Я не сразу увидел результат работы моих ребят, но по опыту предыдущих таких же отстрелов мог предположить, что он окажется стопроцентным.
Тут же в подтверждение моих самых радужных надежд в небе одна за другой полыхнули две вспышки. Потом, с небольшим опозданием, поскольку скорость звука намного ниже скорости света, до нас донесся и грохот взрывов. Они раздались не одновременно, и я смог различить, что их было три.
— Все, беспилотников в воздухе больше нет, — опустив бинокль, сообщил подполковник. — Твои снайперы — молодцы, больше ничего добавить не могу! Даже завидно, ей-богу! Они ведь ночью стреляли. Два дрона взорвались сразу. Видимо, пули попали в подвески с ракетами. Один упал на склон и там грохнул. Кажется, ему пулей часть крыла оторвало. В штопор сорвался. Мне бы отделение таких снайперов под команду! Не желаешь поделиться?
— Никак нет, товарищ подполковник! Сделайте официальный запрос в нашу школу снайперов. Там ваших людей основательно подготовят. У нас существует целый курс обучения действиям против беспилотников. Ночью с тепловизором этот аппарат найти даже легче, чем днем, с простым прицелом. Но мои бойцы неплохо умеют и засветло их отстреливать.
Звягинцев только хмыкнул в ответ.
Тут же за всех трех стрелков сделал доклад первый снайпер взвода сержант Сухогоров:
— Товарищ старший лейтенант, задание выполнено! Все дроны уничтожены. Экипажи БМП могут чувствовать себя в безопасности.
— Спасибо, ребята, — сдержанно поблагодарил я.
Экипажи БМП, видимо, чувствовали себя именно так, как предложил им сержант. Потому что до нас, не ушедших далеко от ворот ущелья, тут же донесся звук артиллерийской канонады. Грохот стоял еще тот.
Стомиллиметровые пушки БМП-3 сначала, как я и приказал, стреляли термобарическими снарядами. Их объемные взрывы легко распространяются по окрестностям. Вспышек мы из-за скал не видели, но грохот слышали очень даже хорошо.
Помимо четырех термобарических снарядов каждая такая пушка имела в запасе еще тридцать шесть осколочных. Десяток таковых вылетал из ствола за минуту. То есть на подготовку к каждому выстрелу уходило всего шесть секунд. Свой боекомплект стомиллиметровые пушки должны была израсходовать быстро.
Но на БМП-3 стояли и тридцатимиллиметровые автоматические пушки. Каждая из них могла дать по пятьсот выстрелов. Судя по звуку, именно этим наводчики-операторы теперь и занялись.
В третьем акте этого спектакля должен был произойти расстрел остатков банды из пулеметов и полное уничтожение ее гусеницами БМП. Обычно все это именно так и происходит.
Но на сей раз обстановка сложилась немного иначе.
На связь со мной вышел рядовой Сысоев и доложил:
— Товарищ старший лейтенант, перед нами бандитов не осталось. Первых мы попросту пожгли термобарическими зарядами. От этих взрывов, кстати, в самих воротах, прямо по центру, детонировали три мины. Вы их как-то не заметили. А потом, когда мы уже стреляли из пулеметов, чуть больше десятка бандитов смогли прорваться в ущелье. Бежали они очень шустро. Если не устанут, то вот-вот
