Виктор Федорович опять сбросил скорость, поехал спокойнее, но больше уже не прижимался близко к бордюру. Нас, конечно, могли толкнуть не только на бордюр, но и на какой-нибудь грузовик. Хоть под передние, хоть под задние колеса. И потому грузовики Виктор Федорович обгонял стремительно.
Чтобы устроить нам аварию в таких условиях, требовалось особое умение, которым водитель преследующей нас машины явно не обладал. В «Ниссане», видимо, шло обсуждение или совещание, потому что он ехал по соседнему ряду впереди на той же дистанции, не ускоряясь и не замедляясь.
Наконец решение там, видимо, было принято. Запульсировали красные фонари. «Ниссан» тормозил и пропускал нас вперед. Мы вперед проехали, обогнали его, и здесь, видимо, расчет людей в машине с тонированными стеклами подтвердился – Виктор Федорович как набрал скорость при обгоне, сбрасывать ее не стал и поехал достаточно быстро. Но «Ниссан» резко рванулся вперед, обогнал нас и перестроился в наш ряд.
– Готовьсь… – снова предупредил по связи Скоморохов. – Сейчас под столкновение подлезать будут.
– Наши действия?
– Я увернусь. Готов, значит, увернусь. А ты держись крепче.
Мы так же ехали на скорости, когда вдруг на «Ниссане» резко загорелись красные сигналы задних фонарей. Эти фонари работают от нажатия педали тормоза. Могли бы на оперативной машине и отключить их каким-то образом. Хотя бы лампочки вывернуть, если продумывали свою подлость. Тогда бы мы точно не сумели сманеврировать.
А здесь Виктор Федорович показал реакцию спецназовца, пусть и отставного. Мотоцикл скорости не сбросил. Более того, двигатель взревел, набирая обороты, так, что даже шлем не помешал расслышать этот дикий рык. Последовало легкое движение рулем, мы попытались обогнать машину с тонированными стеклами.
Пусть мы перестроились в соседний ряд, не включив сигнал поворота, но столкновения удалось избежать. Однако у людей в «Ниссане» реакция тоже была хорошая, только вот терпение скверное. Оно кончилось.
Преследователи не стали опускать стекло в задней дверце, зная, что электрические стеклоподъемники работают плавно и медленно. Они просто распахнули заднюю дверцу, наивно рассчитывая, что мы сможем в нее въехать или хотя бы зацепиться рулем. Но траектория нашего движения проходила на добрых полметра левее.
И тогда из дверцы высунулся пистолет-пулемет с глушителем. Но так держать оружие спецназовец не должен себе позволять. Оружие на вытянутой руке допускается только при стрельбе с дистанции, с которой никто до оружия дотянуться не сможет. Я же дотянуться мог. Но я успел за короткое время просчитать свое поведение и синхронизировать действия руки и ноги. Может быть, и не просчитывал, а просто действовал интуитивно.
Ехали мы быстро. И я мог бы просто не успеть вытянуть ногу. Но я помнил, что у меня протезное колено сделано из высоколегированной нержавеющей стали, и выставил его, сильно потянувшись в сторону. Колено задело только краешек распахнутой дверцы, но она сорвалась с петель и угодила под машину, которая с хрустом по ней проехала.
Одновременно с этим я вытянул руку и ухватил за глушитель пистолет-пулемет. Я повторил то, что делал отставной подполковник Скоморохов, когда Анатолий Пашунин высовывал из машины ствол ружья. Только у Пашунина пальцы уже лежали, видимо, на спусковом крючке, и потому он успел выстрелить. Я же такой возможности противнику не дал. Очередь прозвучать не успела.
Пистолет-пулемет ПП-2000, точно такой же, какими недавно были вооружены «собровцы» областного управления МВД, что пожаловали ко мне в квартиру. Только, судя по весу, этот был с полной обоймой. Едва он оказался в моей руке, я быстро перехватил его за рукоятку пистолетного типа, большим пальцем опустил предохранитель, обернулся и, не прикладывая глаз к коллиматорному прицелу, дал короткую очередь сначала по радиатору «Ниссана», потом по колесу с пассажирской стороны.
«Ниссан» резко повело вправо, на соседнюю полосу движения, прямо под тяжелый автопоезд «Скания». Столкновение было звучным, но мы не остановились, чтобы полюбоваться делом своих рук. Я же вообще думал о том, что мне повезло. Тот, кто собирался в нас стрелять, успел передернуть затвор, но не снял оружие с предохранителя. Тем не менее подготовил себе неприятности.
Показался дом Скоморохова. Совершив небольшой круг, мы проехали мимо всего длинного дома, потом половину дороги мимо стройки и уже из-за кустов могли спокойно рассмотреть место аварии. Еще около своего дома Виктор Федорович воспользовался умной функцией своего мотоцикла и сделал звук двигателя почти бесшумным.
Наше приближение осталось незамеченным, и вообще участникам аварии было не до нас. Это позволило нам скрытно, за высокими кустами, приблизиться метров на пятнадцать. В «Ниссане», как оказалось, было только трое – водитель, высокий немолодой спецназовец в черной униформе и следователь подполковник Пашунин. Стрелять в меня намеревался, видимо, сам Пашунин, взявший автомат из рук спецназовца. Такой вывод я сделал из того, что Пашунин мотал левой рукой. Видимо, когда я вырывал у него пистолет-пулемет, он уже просовывал палец в спусковую скобу, в результате чего палец был, возможно, сломан. Но автоматического оружия у них с собой уже не было, хотя могли быть пистолеты. А у нас были и пистолеты, и трофейный пистолет-пулемет. Что я пущу оружие в ход, никто из них не сомневался. Я только что это продемонстрировал.
Я вытащил трубку и набрал номер капитана Сани.
– Как у тебя успехи?
– Жду Котова. Он поехал лично арестовывать Пашунина. Уже дважды звонил. Того найти не могут. Ждут в кабинете. Задержание будет проводить спецназ Следственного комитета. Ты сам где? Как та машина с тонированными стеклами?
– Тонированные стекла никого до добра не доводят. Машина угодила под тяжелый автопоезд. Но обошлось без жертв. Только саму машину придется уже, видимо, списывать. Пашунин рядом с машиной. В пятнадцати метрах от нас. Котов приехать сюда не успеет. Лучше уж мы его доставим сами. Только на мотоцикле для него места не предусмотрено. Пошли сюда машину.
– Я поняла. Где вы?
– На дороге почти против твоего дома. Чуть-чуть не доехали.
– Машину пришлю из райотдела. Так быстрее будет.
– Хорошо. Будем ждать.
Я убрал трубку и посмотрел на отставного подполковника Скоморохова. Тот мой взгляд понял и согласно кивнул:
– Садись. Поехали.
Пятнадцать метров мы преодолели
