— Золотистый ретривер. Видела я там такую собаку. Она сильно напугана была. Как и вся толпа. Собаки от людей настроение легко перенимают. Толпа испуганно бежала, и собака испугалась, к ногам хозяина прижалась.
— А хозяин? — спросил я.
— Стоял прямо, головой вертел, словно видел что-то. Но он так, наверное, прислушивался, — предположила молодая женщина.
— Может, он и не слепой был вовсе? — прямо спросил рядовой Самохин. — Как выглядел — натурально? Похож был на слепого?
— Стоял прямо, как настоящие слепые стоят. Его толкали. Он не видел, что его толкнуть могут, ни разу не посторонился. Да, скорее, он слушал. То одно ухо поворачивал, то другое. А глаз за темными очками видно не было. Кто ж знает, настоящий он слепой или нет. А что, он на подозрении?
— Пока нет никаких фактов, чтобы кого-то подозревать, — ответил я. — Факты и ищем…
— Хотя я, честно, говоря, больше на собаку смотрела, чем на хозяина. И про самого слепого точно ничего утверждать не буду. А то еще оговорю человека… — аккуратно заметила женщина.
Я показал ей планкарту вокзала и перрона с отметкой:
— Вот здесь он стоял?
— Да. Неподалеку от входа в здание вокзала. Значит, его подозревают, если место у вас отмечено.
— Дело в том, что, предположительно, с этого примерно места велась видеосъемка происшествия. А потом видео было выставлено на сайте ИГИЛ. Слепой видеосъемку не вел?
— Я не заметила, — призналась она.
— А ваш муж?
— Он в машине сидел. На привокзальной площади. Только слышал взрывы и видел, как люди из вокзала убегали…
— И не поспешил на перрон? — переспросил Самохин.
— Такой он человек… — вздохнула Зари. — Чтобы лишний раз пошевелился, его пинать надо…
Я отдал по связи приказ бойцам взвода завершать работу и возвращаться, а до возвращения отправить мне на «планшетник» все данные, а сам сел в машину, и мы поехали в ФСБ.
Машина уже остановилась перед главным подъездом, когда мне на трубку позвонил полковник Коломойников.
— Старший лейтенант Лукрепциев. Слушаю вас, товарищ полковник, — сразу ответил я.
— Старлей! Такое дело. У тебя взвод вооружен, насколько я понимаю?
— В полной выкладке, товарищ полковник. Готов к выполнению любого задания на ближней дистанции. В настоящий момент я дал приказ собираться у здания ФСБ.
— Что значит «на ближней дистанции»? — сердито переспросил Коломойников.
— Это значит, что у нас с собой только «сухого пайка» нет, все остальное в наличии. Даже «выстрелы» для огнемета и гранатометов с собой.
— Это хорошо. Твой взвод и будем задействовать до прибытия подкрепления.
— А что случилось, товарищ полковник?
— Значит, так… Сразу после твоего звонка с сообщением о слепом… наша опергруппа отправилась в дом, куда удалился слепой с собакой. Спецназ, как я уже говорил, с собой не взяли, дежурная группа вылетела на объект, и их решили не дожидаться. Это же потеря двух, если не трех часов. Да и не думали, что могут возникнуть какие-то осложнения. Я сам не думал. А из дома отстреливаться начали. Двух наших оперативников ранили.
— Большая группа отстреливается?
— По крайней мере три ствола… Так мне по телефону сообщили. Сможешь подключиться?
— Адрес давайте… Кажется, Вторая Мелиораторная улица?
— Да. Там, в частном секторе. Номер дома я не удосужился спросить. Но оперативные машины сразу увидишь, две «Газели». У нас тут еще был под рукой бронетранспортер, тоже отправили туда.
— Понял, товарищ полковник. Выезжаю. У меня там поблизости две машины находятся. В одной снайпер с «Кордом», во второй — огнеметчик. Думаю, сгодится.
Я уже открыл на «планшетнике» карту города и нашел нужную улицу. Одновременно включил программу, показывающую местонахождение бойцов взвода, чтобы определить, кто где в данный момент находится. А потом переключился на внутривзводную сеть и отдал новый приказ:
— Агафонов, Кулаков, вы ближе других к месту. Первыми включайтесь. Остальные по мере прибытия. Внимание всем, просьба от ФСБ исходит. Желательно, чтобы было кого допросить, потому бандитов не уничтожать «наглушняк»! Руки-ноги, гениталии можно оторвать, но головы оставьте… Я прибуду, вероятно, последним. Пока я у здания ФСБ, но уже выезжаю. Ничеухин, ты ближе меня, приезжай и принимай командование, пока меня нет, а то другие службы накомандуют там. Все… Работайте…
Я вернулся в машину, движением руки послал на заднее сиденье уже вышедшего размять ноги рядового Самохина и дал приказ водителю, назвав только улицу.
— А номер дома, товарищ старший лейтенант?.. — пожелал водитель уточнения.
— На месте увидим. Там будут стоять оперативные «Газели» ФСБ и бронетранспортер.
— Что-то случилось? — спросил Самохин.
— Вооруженное сопротивление при попытке досмотра дома. Перестрелка. Двое оперативников ранены. Просят помочь…
— А где же хваленый спецназ ФСБ?
— Вылетел на другое задание. И вообще — что за вопросы, когда дан приказ!
Мои резкие слова заставили рядового замолчать. Водитель, как обычно, понимал свое место и вопросов не задавал, только, держа руль одной рукой, второй потрогал свой «тупорылый» автомат АКС-74У.
— Едем быстрее! — распорядился я.
— А правила?
— Плевать на них!
— Понял…
«Уазик» резко пошел на обгон вальяжного «Майбаха», водитель которого свысока и с некоторым удивлением посмотрел на нас, но тут заметил ствол автомата, что я держал в руках, и стал смотреть на дорогу. Надо сказать, повел себя вполне разумно и адекватно ситуации. К сожалению, автотранспорту спецназа ГРУ не полагаются проблесковые «маячки» и громкие сирены даже в случае экстренного выезда, поэтому удивленные взгляды водителей других машин пришлось также гасить демонстрацией своего оружия. Хорошо, что по пути нам не попалось ни одной машины ГИБДД, которые могли бы организовать преследование, а простая полицейская машина с надписью «Дежурная» на дверце, которую мы тоже обогнали, на нашу высокую скорость просто не стала реагировать. Разумно менты поступили. Соображали, видимо, не хуже водителя «Майбаха».
При такой скорости передвижения я рассчитывал приехать раньше многих из
