А похвастать – не похвастать бессчетной золотой казной:
На свою бессчетну золоту казну
Повыкуплю товары новогородские,
Худые товары и добрые! <…>
На третий день ставал Садко раным-рано,
Будил свою дружину хоробрую,
Без счета давал золотой казны
И распускал дружину по улицам торговыим,
Не только добра, что много серебра.
ПословицаА сам-то прямо шел в гостиный ряд:
Втройне товаров принавезено,
Втройне товаров принаполнено,
Подоспели товары московские
На тую на великую на славу новогородскую.
Как тут Садко пораздумался:
„Не выкупить товара со всего бела света:
Еще повыкуплю товары московские,
Подоспеют товары заморские.
Не я, видно, купец богат новогородский —
Побогаче меня славный Новгород“».
«Садко»И. Репин. Портрет Саввы Мамонтова, 1880. Савва Иванович Мамонтов – русский купец и меценат
В. Васнецов. Тр и царевны подземного царства, 1981. Царевны олицетворяют собой богатства подземных недр: золото, самоцветы и каменный уголь
Диво видел я в Славянской земле на пути своем сюда. Видел бани деревянные, и натопят их сильно, и разденутся, и будут наги, и обольются квасом кожевенным, и берут веники, и начинают себя хвостать, и до того себя добьют, что едва вылезут, чуть живые, и обольются водою студеною, и только так оживут.
Рассказ апостола Андрея, «Повесть временных лет»Любое ремесло почетно
Ремесло гробовщика Адриана Прохорова из повести Александра Пушкина очень непростое не в последнюю очередь из-за отношения окружающих. Люди недолюбливают все, что напоминает им о смерти, и к тем, кто занимается изготовлением ритуальных вещей, относятся с неприязнью. Когда соседи, чьи ремесла вполне уважаемы, начинают насмехаться над Адрианом, в его сердце закипает жестокая обида, ведь его работа так же нужна людям, как работа сапожника или булочника. Кто-то должен заниматься и таким скорбным делом, ведь любой труд, приносящий пользу людям, важен и нужен.
* * *«Предложение, как и все, было принято радостно и единодушно. Гости начали друг другу кланяться, портной сапожнику, сапожник портному, булочник им обоим, все булочнику и так далее. Юрко, посреди сих взаимных поклонов, закричал, обратясь к своему соседу: „Что же? пей, батюшка, за здоровье своих мертвецов“. Все захохотали, но гробовщик почел себя обиженным и нахмурился. Никто того не заметил, гости продолжали пить, и уже благовестили к вечерне, когда встали из-за стола.
Гости разошлись поздно и по большей части навеселе. Толстый булочник и переплетчик, коего лицо казалось в красненьком сафьянном переплете, под руки отвели Юрку в его будку, наблюдая в сем случае русскую пословицу: долг платежом красен. Гробовщик пришел домой пьян и сердит. „Что ж это, в самом деле, – рассуждал он вслух, – чем ремесло мое нечестнее прочих? разве гробовщик брат палачу? чему смеются басурмане? разве гробовщик гаер святочный? Хотелось бы мне позвать их на новоселье, задать им пир горой: ин не бывать же тому! А созову я тех, на которых работаю: мертвецов православных“. – „Что ты, батюшка? – сказала работница, которая в это время разувала его, – что ты это городишь? Перекрестись! Созывать мертвых на новоселие! Экая страсть!“ – „Ей-богу, созову, – продолжал Адриан, – и на завтрашний же день».
А. Пушкин, «Гробовщик»Не место красит человека, а человек место.
ПословицаРачительный хозяин все делает с умом
Существует мнение, что помещика Константина Костанжогло Николай Гоголь писал с известного русского промышленника Дмитрия Бенардаки. Тот отличался необыкновенной предприимчивостью и деловой хваткой, на его предприятиях использовались самые инновационные методы. Так же предприимчив и Костанжогло. Прибыль для него – дело второстепенное, ему важно создать успешное, работающее хозяйство, где все идет своим чередом: поля дают урожай, вырубленные леса восстанавливаются, крестьяне живут в сытости и достатке.
* * *«„Вот, поглядите-ка, начинаются его земли, – сказал Платонов, – совсем другой вид“.
И в самом деле, через все поле сеянный лес – ровные, как стрелки, дерева; за ними другой, повыше, тоже молодник; за ними старый лесняк, и все один выше другого. <…>
„Расспросите у него. Это землевед такой, у него ничего нет даром. Мало, что он почву знает, как знает, какое соседство для кого нужно, возле какого хлеба какие дерева. Всякой у него три, четыре должности разом отправляет. Лес у него, кроме того, что для леса, нужен затем, чтобы в таком-то месте настолько-то влаги прибавить полям, настолько-то унавозить падающим листом, настолько-то дать тени. Когда вокруг засуха, у него нет засухи; когда вокруг неурожай, у него нет неурожая. Жаль, что я сам мало эти вещи знаю, не умею рассказать, а у него такие штуки. Его называют колдуном“. <…>
Нет таких положений и нет таких незначительных дел, в которых не могла бы проявиться мудрость.
Л. Толстой„Да, – подумал Чичиков, – видно, что живет хозяин-туз“. Избы все крепкие; улицы торные; стояла ли где телега – телега была крепкая и новешенькая; мужик попадался с каким-то умным выражением лица; рогатый скот на отбор; даже крестьянская свинья глядела дворянином».
Н. Гоголь, «Мертвые души»Капитал должен работать на благо общества
Сергей Привалов, герой романа Дмитрия Мамина-Сибиряка, стал владельцем земель, фабрик и заводов волею судьбы – они достались ему в наследство. Богатство не вызывает в нем головокружения, не будит низменных инстинктов, он воспринимает свалившиеся на него капиталы как огромную ответственность в первую очередь перед людьми, которые работают на его заводах и живут на принадлежащих ему землях. Главное для Привалова – это выполнить свой долг перед обществом, а не приумножить капиталы для собственного обогащения.
* * *«После короткой паузы Привалов очень подробно объяснил Бахареву, что он не любит заводского дела и считает его искусственно созданной отраслью промышленности. Но отказаться от заводов он не желает и не может – раз, потому, что это родовое имущество, и, во-вторых, что с судьбой заводов связаны судьбы сорокатысячного населения и будущность трехсот тысяч десятин земли на Урале. В заключение Привалов заметил, что ни в каком случае не рассчитывает на доходы с заводов, а будет из этих доходов уплачивать долг и понемногу, постепенно поднимать производительность заводов. <…>
– Еще какой долг?
– А как же, Василий Назарыч… Ведь заводы устроены чьим трудом, по-вашему?
– Как чьим? Заводы устраивал твой пращур, Тит Привалов, – его труд был, потом Гуляев устраивал их, – значит, гуляевский труд.
– Да, это верно, но владельцы сторицей получили за свои хлопоты, а вы забываете башкир, на земле которых построены заводы. Забываете приписных к заводам крестьян. <…>
Чтобы не обидеть тех и других, я должен отлично поставить заводы и тогда постепенно расплачиваться с своими историческими кредиторами. В какой форме устроится все это – я еще теперь не могу вам сказать, но только скажу одно, – именно, что ни одной копейки не возьму лично себе…
– Ах, Сережа, Сережа… – шептал Бахарев, качая головой. – Добрая у тебя душа-то… золотая… Хорошая ведь в тебе кровь-то. Это она сказывается. Только… мудреное ты дело затеваешь, небывалое… Вот я – скоро и помирать пора, а не
