Тем не менее в результате он явился в назначенное время и прошел испытание без всяких осложнений. Типичная для того времени поверхностная экспертиза не содержала вопросов, на которые он не мог бы ответить правдиво. Его спрашивали об употреблении наркотиков, а не об инсайдерской торговле.
В Hutton Уилкис, судя по всему, наконец-то нашел свою нишу. Он чувствовал, что с ним обращаются как со зрелым профессионалом, важным членом команды M&A, который хоть и не является одним из основных «игроков», но неуклонно оттачивает свое мастерство. Стремясь ни в чем не отставать от Ливайна, он отметил переход на новую работу покупкой квартиры на Парк-авеню и снова принялся размышлять над тем, как бы дистанцироваться от лучшего друга.
Ужиная с четой Уилкисов, Ливайн часто и подолгу бубнил, хвастаясь своими подвигами в Drexel, а его жена Лори имела обыкновение мечтательно глядеть куда-то ввысь. Жену Уилкиса эти вечера сводили с ума, и она попросила положить им конец. Кроме того, Уилкис потерял источник в Lazard: Секола закончил свою практику в фирме и осенью того года уехал в Гарвардскую бизнес-школу. «Не подкинете ли мне пару-тройку интересных новостей, пока я буду в бизнес-школе?» – умолял Секола, мечтавший сохранить свою торговлю. Уилкис же не видел шанса завербовать кого-то еще и не хотел ставить под угрозу свою работу в Hutton. Так или иначе, Ливайн отдалялся от него, все больше погружаясь в мир таких денег и удовольствий, о которых Уилкис мог лишь мечтать.
Вскоре после того как Ливайн проработал в Drexel ровно 10 месяцев, у него состоялась первая беседа с Кеем относительно его премии – событие, которое он предвкушал, подсчитывая совокупную прибыль отдела и демонстрируя собственный вклад во все, что только можно. Он не делал секрета из того факта, что размер жалованья имеет для него исключительное значение, часто напоминая Кею о том, что он хочет «стать настолько богатым, насколько это вообще возможно», и «каждый год зарабатывать больше денег, чем в предыдущем». Кей видел в таком отношении одни плюсы, полагая, что оно является наглядным отражением «звездных» качеств в бизнесе M&A. Когда они встретились, Кей проанализировал работу Ливайна в течение года и сказал, что, по его глубокому убеждению, его собеседник является тем человеком, которому «можно смело доверить сделку и не сомневаться в том, что она будет проведена на высшем уровне конфиденциальности и успешно доведена до конца». Далее, будучи полностью уверенным в том, что он награждает Ливайна суммой, превосходящей даже ту цифру, на которую Ливайн рассчитывает за свои труды, Кей сказал: «Твоя премия за 1985 год составляет… один миллион долларов».
«Это, – сказал Ливайн, – оскорбление». Он встал и демонстративно вышел из кабинета Кея.
Глава 6
«Давай выпьем кофе», – сказал Сигел Боски по телефону, использовав их новый пароль, означавший, что надо встретиться. Сигел теперь настаивал на личных встречах; он боялся, что телефоны Боски прослушиваются. Принимая во внимание все разговоры Боски о ЦРУ и недавний случай с экзотическим курьером, Сигел думал, что возможно все. Он прошел несколько кварталов от Kidder, Peabody и, выйдя на Уотер-стрит, принялся ходить взад и вперед. Он пытался придумать отговорку на тот случай, если вдруг встретится кто-то из знакомых. Была зима, январь 1983 года, – не то время, чтобы просто гулять по Нью-Йорку.
Вскоре Боски вышел из вестибюля своего офиса (Уотер-стрит, 55) и поспешил навстречу Сигелу. Во время прогулки Сигел рассказал, что в Kidder, Peabody обратилась Diamond Shamrock Corporation, крупная компания по разработке химических и природных ресурсов, изъявившая желание изучить возможность поглощения какой-нибудь нефтяной компании. Пока еще ничего не было ясно, но Сигелу показали список кандидатов на поглощение, где одной из наиболее вероятных мишеней была сравнительно небольшая нефтедобывающая фирма Natomas Co.
Сигел полагал, что сделка с Natomas заинтересует Боски по следующей причине: если бы тот начал покупку акций сейчас, за много месяцев до предполагаемой сделки, это позволило бы избежать каких бы то ни было проверок на предмет инсайдерской торговли. Единственным отрицательным моментом было то, что Сигел сам еще не был уверен, состоится ли сделка вообще. Боски, разумеется, был не единственным, кто получил бы прибыль от заблаговременной покупки акций. Сигел сам хотел оказать покупательное давление на акции Natomas и, если можно так выразиться, провести артподготовку, чтобы сделать ее более податливой для возможного предложения о слиянии с Diamond Shamrock. Чтобы добиться этого наилучшим образом, нужно было убедить Natomas в том, что она находится «в игре» и вполне может оказаться мишенью гораздо менее привлекательного враждебного предложения о поглощении.
Мужчины свернули с Уотер-стрит и пошли по направлению к Ист-Ривер через сравнительно малолюдный район Манхэттена к югу от порта на Саут-стрит. Не повышая голоса и время от времени посматривая по сторонам, чтобы убедиться, что за ними никто не наблюдает, Сигел изложил планы Diamond Shamrock, настоятельно попросил Боски скупать акции постепенно и предупредил его о возможности того, что сделка не будет заключена.
Вскоре Боски приступил к покупкам. Все шло гладко до тех пор, пока в марте Diamond Shamrock внезапно не решила приостановить ход сделки из-за возникших проблем с привлечением финансовых ресурсов для ее осуществления. Боски едва не запаниковал, но Сигел его успокоил, убедив держать позицию.
В конце концов благодаря размещению своих акций на рынке Diamond Shamrock удалось аккумулировать необходимые средства для осуществления поглощения, и в мае сделка с успехом завершилась. К тому времени Боски накопил огромную позицию, хотя он никогда не сообщал Сигелу, сколько именно акций он покупает и по какой цене. Сигел не позволял ему обсуждать позицию и ее параметры по телефону. Лишь впоследствии, просматривая данные по поглощению, Сигел к своему изумлению обнаружил, что Боски приобрел более 800 000 акций. Общая прибыль Боски от сделки составила 4,8 млн. долларов. Это, полагал Сигел, должно было гарантировать его щедрость позднее.
У Сигела вскоре появилась еще одна возможность поработать на Боски, а также на собственного клиента. В сентябре позвонил Гордон Гетти, эксцентричный наследник состояния Дж. Пола Гетти. Он был недоволен тем, как ведутся дела в компании Getty Oil, и хотел продать свой пакет акций. Сигел подумал, что он мог бы сам начать процедуру тендерного предложения, возможно, с союзниками, или же продать долю Гетти кому-то, кто захочет купить всю компанию.
Цены акций компаний, контролируемых семейными кланами, часто сильно занижены в связи с тем, что их практически невозможно поглотить, поэтому каждая новость о снижении влияния той или иной семьи воспринимается арбитражерами с огромным энтузиазмом. Сигел рассказал о звонке Гетти Боски, который сразу же купил опционы на акции Getty, прибыль
