— Я понял, дам отсечку.
— Добро. Отбой!
Зубарев сообщил Белову о договоренности со спецназом.
— Это другое дело, — сказал тот. — Работаю от отсечки до блокпоста.
— Да. Я захожу на позиции за шоссе.
— Принял.
Авилов взглянул на вождя и спросил:
— Господин Муржан, вы точно уверены, что за южной границей селения ваших людей нет?
— Уверен. Все здесь.
— Хорошо.
Подполковник увидел вертолет, заходивший на балку, по которой тянулась тропа, зарядил автомат магазином с трассирующими патронами и дал длинную очередь. Та полоса, которую прочертили пули, и являлась рубежом безопасности.
Командир ведомого скорректировал полет. Оператор открыл огонь из пулеметов, потом ударил по балке и ракетами. В то же время оператор вертолета Зубарева пустил неуправляемые ракеты на позиции, где укрылись боевики, отошедшие за шоссе.
Зубарев вызвал Авилова:
— Гроза, здесь Двадцать Третий!
— Отвечаю!
— Цели отработаны. Еще какие-нибудь пожелания есть? У нас остались и ракеты, и патроны.
— Нет, спасибо.
— Тогда мы идем на базу.
— Счастливого полета!
— До встречи!
Командир группы спецназа положил рацию в чехол, посмотрел на подчиненных и сказал:
— Ну вот и все. В селение!
Так как «Тигр» не мог уместить всех, офицеры пошли пешком. Да и недалеко было до селения.
В Эль-Сауре у дома вождя собралась приличная толпа мужчин. Многие из них были вооружены. Рядом сирийские солдаты, российские военные полицейские. Подошли и спецназовцы. «Тигр» встал рядом с остальными бронемашинами.
Жители селения окружили российских военнослужащих.
Авилов обратился к ним:
— Благодарю вас, доблестные воины племени муали. Только ваша храбрость помогла нам обойтись без потерь. Я буду говорить с вождем, — Авилов кивнул на Муржана. — Пусть он составит список тех своих людей, которые достойны наград. И еще раз большое вам спасибо.
Мужчины племени смутились. Они всегда помогали своим друзьям, но слова российского подполковника были им приятны.
Возле Самолова терся Акрам.
— Дядя Саша, а когда у вас в штабе решат, учиться мне в России или нет? — спросил он.
— Скоро, Акрам. Буду на базе, еще раз подниму этот вопрос. Но надо получить разрешение отца и ходатайство старейшин.
— Вождь говорил со старейшинами. Они не против. Отец подождет меня. Он ведь тоже сможет приезжать в Россию, когда война закончится.
— Конечно, сможет.
— Это хорошо. Он согласится.
— Ты только здесь не наделай глупостей, пока за тебя будут большие люди просить.
— Я никогда не делаю глупостей, — заявил парень и гордо поднял голову.
— А, ну да. Как же я упустил из виду, что ты всегда спрашиваешь разрешение у отца, никогда не нарушаешь наказов вождя, не своевольничаешь?
Басмач в долгу не остался.
— А вы всегда делали так, как надо? Особенно когда были в моем возрасте? — спросил он.
— Слушай, Акрам! Ты хочешь учиться в России?
— Да.
— Тогда закрой рот и стой смирно рядом. Понял?
Басмач вздохнул и заявил:
— Чего тут не понять?
Пока Авилов говорил с мужчинами племени, к Самолову подошел связист сержант Паладин.
— Товарищ старший лейтенант, комбат на связи, — сказал он.
— Вот черт! Я даже не доложил ему. Сейчас вставит по самое не могу.
— Не должен.
Самолов взял трубку и проговорил:
— Извините, Юрий Владимирович, только сейчас выпала свободная минута.
— Только сейчас? — спросил Глухов. — Когда уже вернулись на базу вертолеты, которые добивали бандитов Чали?
— Так им лететь двадцать минут, а я взвод выводил.
— Ладно. Все вышли?
— Так точно!
— Потери есть?
— Нет.
— Вот это молодец! Вот за это тебе моя благодарность. Главное для командира — это его люди.
— Служу Отечеству!
— Ты передай своим парням, что все они представлены к правительственным наградам. Ты — к ордену Мужества.
— А Басмач, то есть Акрам Сахим?
— О нем тоже слышал. Вроде как Суровин подписал представление на медаль «За отвагу».
— Отлично. А насчет учебы?
— Об этом поговорим на базе. Что там командир группы спецназа решил по возвращении? Будет вертушку просить?
— Без нее не обойтись, если, конечно, вы не пришлете в Эль-Саур «Урал». Всех в «Тайфун» и «Тигры» не усадить. Да еще у сирийцев трое раненых лежачих.
— Ясно. Ну, давай, жду на базе.
— До встречи, товарищ полковник.
Авилов действительно вызвал вертолет, в который загрузились все сирийцы и отделение взвода военной полиции. «Ми-8» в сопровождении двух «Ми-24» ушел в Хмеймим. Остальные защитники блокпоста должны были следовать до базы на бронемашинах.
Наступило время прощания. Офицеры и солдаты жали руки местным мужчинам. Женщины не подходили, но стояли рядом.
Акрам Сахим по-прежнему держался рядом с Самоловым.
— Радиостанцию не заберете, дядя Саша? — спросил он.
— Молчи о ней. А то связист услышит и отнимет.
— А пистолет дадите?
— Нет. У поста прорва оружия осталась. Не будь я старшим лейтенантом Самоловым, если первым там окажешься не ты.
Парнишка улыбнулся и заявил:
— Так оно и будет. Никто меня не опередит! А что-нибудь на память?..
— Рации мало?
— Это от взвода. А от вас лично? Мы же друзья.
— Конечно. Что ж, можно и от себя. — Самолов снял защитный шлем, показал на отметину. — Держи, Басмач. Он заговоренный. Видишь, пуля его не пробила.
— Спасибо! Такого ни у кого в селе нет. А вот вам. — Мальчик протянул офицеру свитер, связанный из козьей шерсти.
— От кого?..
— От Халимы.
— А?..
— Она просила ничего не говорить.
— Жаль. Я свяжусь с тобой, как только решится вопрос об учебе. А там, глядишь, в Москве и встретимся.
— В Москве? — удивился парень.
— Ну да. Там есть суворовское
