У порога лежал рядовой Серов, залитый кровью, глаза навыкате, в животе резаная рана. За углом обнаружился сержант Кислицын с располосованным горлом. Еще один мертвый часовой лежал в проходе, вывернув руки с оттопыренными пальцами. Его шейные позвонки были сломаны.
За спиной капитана контрразведки кричали солдаты отдыхающей смены, ругались оперативники. Он этого не замечал, метался в ярости по коридору.
Три решетки были открыты. Пропал Гуляев, мать его за ногу! Лизгун, смертельно раненный в горло, хрипел, ползал по своей клетушке, выплескивал практически черную кровь. Значит, все произошло недавно. Капитан Чаплыгин исчез! Миллион проклятий!
Алексей схватился за голову, застонал, но быстро пришел в себя. Двое арестантов пропали, третий умирает. Еще трое на своих местах, заперты на все замки. Вахновский, Кондратьев и Рожнов стояли в своих камерах, вцепившись в решетки.
«Дьявол, некогда их допрашивать! — подумал Алексей. — Все ясно как день. Я практически поверил перебежчику Гуляеву. Он божился, умолял, хотел искупить свою вину. Непростой оказался кадр.
Неужели это было спланировано? Нет, нереально, всего не предусмотришь. Негодяи действовали по обстановке.
Какого хрена я вывел из камеры Гуляева? Что тот подобрал, когда якобы споткнулся? Кусок проволоки? Булавку? Или ничего не поднимал, уже имел все необходимое, ждал момента?
В абвере учат многому, в том числе и тому, как куском тонкого железа вскрыть замок. Гуляев улучил момент, просунул руку, поковырял в скважине. Потом он ударил часового по шее, сломал позвонки, взял нож, напал на двух других. Этот тип треснул сержанта башкой о стену, метнулся к Серову, вспорол ему брюхо, вернулся к Кислицыну, лежащему в отключке, и спровадил его в загробный мир. У сержанта имелись ключи от всех дверей».
— Что, подтерся, капитан? — прорычал Вахновский и хищно оскалился. — Ну ты и начудил, сыщик хренов.
— Товарищ капитан, ловите их! Всего пара минут прошла, еще можете успеть, — пробормотал взволнованный Рожнов.
— Что случилось? — гаркнул Алексей.
— Я плохо видел.
— А вы еще не поняли? — выкрикнул Кондратьев. — Арестант ваш из крайней камеры вскрыл замок, всю охрану поубивал, потом Чаплыгина выпустил, потащил его на улицу.
Саблин летел по коридору как реактивный снаряд, в несколько прыжков одолел крутую лестницу, вывалился во двор. Оперативники едва поспевали за ним. Работал уличный фонарь — какое достижение! От ворот уже бежали красноармейцы, бряцали амуницией.
— Товарищ капитан, тут двое пробежали! — прокричал рослый сержант. — Часового прирезали, автомат забрали, по нам стрелять начали. Они от сельпо полуторку угнали — она там с ночи разгружалась, — водителя покалечили. На восток поехали, по Хлебной!
«С Гуляевым все ясно, но вот Чаплыгин!.. Да, обладал возможностью, и все же сомнительная кандидатура.
Почему они на восток бегут, а не к линии фронта? Уловка такая?» — на бегу раздумывал Саблин.
— Кто такой?! — проорал он, выпрыгивая за калитку.
— Сержант Калинкин, товарищ капитан.
— Сколько у вас людей?
— Тут около десятка.
— Ищите машину — и за нами!
Со двора с ревом вылетел «газик» опергруппы, ведомый Пустовым. Мастеровые еще вчера проверяли движок. Кто их знает, может, и починили.
Пустовой резко затормозил и завопил:
— Прыгайте, товарищ капитан, догоним гадов! Левторович, ты что там, цыплят высиживаешь?!
Алексей запрыгнул на сиденье. Сзади грохнулся Женька, пискнул, отдавив тощую задницу. Пустовой взял с места в карьер. За спиной кричали люди, шумел двигатель полуторки, выезжающей из штабного гаража.
«Газик» несся по ночному городу, несколько раз едва вписывался в повороты, с опасным креном проходил их. Впереди никого. Эти демоны ушли. Где их искать?
Вблизи развилки, где улица Народная пересекалась с Березовой, Пустовой шумно выругался и затормозил. Здесь располагался стационарный пост, обложенный мешками с песком. Дорогу перекрыли солдаты с автоматами, наставленными на «газик».
— Не стрелять! — взревел Саблин. — Контрразведка СМЕРШ! Ко мне!
К машине подбежал щуплый ефрейтор, ноги которого путались в полах плащ-палатки.
— Капитан Саблин, СМЕРШ! — назвался Алексей. — Мы преследуем автомобиль ГАЗ-АА с откидными бортами. Его угнали диверсанты несколько минут назад. Вы видели эту машину?
— Так точно, товарищ капитан! — ответил ефрейтор. — Они промчались мимо нас минуту назад, неслись как на пожар! Мы пытались их остановить, проверить документы, но они не подчинились, проследовали мимо. Меня чуть не задавили. Так быстро проехали, что мы не успели по колесам пальнуть. А нам преследовать их не на чем. Сержант Петров побежал звонить в штаб.
— Мы сами из штаба, — буркнул Алексей. — Куда они поехали?
— Туда, на Березовую.
— Понял, спасибо! Пойдет машина за нами, отправляйте ее туда же.
Улица Березовая, застроенная частными домами, убегала на юго-восток. Беглецы вряд ли свернули с нее. Переулки критически узкие. Полуторка могла бы втиснуться в один из них, но только на минимальной скорости. А времени у противника не было.
— Держите фуражки, товарищи офицеры! — возбужденно прокричал с заднего сиденья Левторович. — А то ветром унесет к чертовой матери!
Пустовой рисковал, выжимал полный газ. Достаточно небольшой колдобины, и быстрая езда превратится в захватывающий полет с перевертываниями! Алексей вцепился в борт, натянул фуражку на нос.
Он знал, что беглецы не могли уйти с этой дороги. Некуда им податься.
Бледный огонек мелькнул впереди, среди холмов, уже за городом. Начиналась дикая природа.
— Вон они! — взревел Пустовой, чуть не продавив сквозь пол несчастную педаль.
Впереди простиралось поле, по нему плавно змеилась проселочная дорога. Огоньки приближались. До кромки леса оставалось меньше километра. Тут дорога вдруг стала забирать влево, а роща осталась справа. Она была небольшой, но беглецы могли в ней укрыться и встретить преследователей огнем.
Дистанция сокращалась медленно, но верно. Куда уж грузовику тягаться с «газиком»! За спиной тоже объявились огоньки. На помощь оперативникам спешили бойцы сержанта Калинкина. Но они были очень далеко.
— Командир, клиенты уходят с дороги. Что делать? — крикнул Пустовой.
— Снять штаны и бегать! Тоже сворачивай, давай наперерез! Да не угробь нас к той-то маме!
Последние слова командира Пустовой проигнорировал. Он резко вывернул баранку, машина ухнула в кювет и едва выбралась из него. Тут же началась отчаянная болтанка. Все поле было усеяно глубокими бороздами.
— Вадим, ты что творишь? — проорал Левторович. — Кретин, тебя мама в детстве уронила?
Пустовой в ответ только хмыкнул. Мол, я все делаю правильно. Не ползти же нам по этим буграм.
Полуторка давно ушла с дороги и с адским грохотом ковыляла по полю. Да, машина неповоротливая, но дорожный просвет у нее был больше, чем у «газика».
Тот шел наискосок, в ту точку, где полуторка должна была повстречаться с лесом. Пустовой справлялся со своим делом лучше, чем водитель грузовика, но тот уже был у цели.
Алексей в отчаянии обернулся. Подмога пылила по дороге. Те еще тихоходы. Рассчитывать на них не стоило.
Полуторка выдохлась метрах в ста от леса. У нее наконец-то сломалось что-то важное.
Две тени отделились от машины, заскользили по полю. Один человек хромал, отставал, другой тащил его за руку.
Левторович победно заулюлюкал. Оказалось, что совершенно зря. Сглазил! Машина подпрыгнула на упругой кочке,
