Тимнев добавил:
— С этим «375»-м народ в армии да и на гражданке мучился.
Валевич воскликнул:
— Оп-па! Командир. Из Мукада на дорогу к Кадаму выходят четыре пикапа «Тойота». Кстати, те же самые, номера аппаратура зафиксировала.
— Это уже интересней, — проговорил подполковник, — приблизь, Толя, нам эту колонну.
— Может, вызвать штурмовики из Хмеймима? Да разнести эти пикапы?
— А если техника сугубо мирных жителей? Смотрим.
— Приближаю!
Он выставил картинку на пикапы. Кузова их, как и в первый раз, были закрыты тентами.
Авилов сказал:
— А у пикапов задние борта открыты.
— Сейчас вижу, — ответил Валевич, — это значит, везут что-то превышающее по длине габариты кузова.
— И что это может быть?
— Увидим при разгрузке, если увидим. Может помешать дом перед навесами.
— Может, коптер запустить?
— Не успеем. Пока подготовим, запустим, выведем на объект, пикапы уже разгрузятся.
— Ладно.
Пикапы шли с прежней скоростью в шестьдесят километров в час. Расстояние в десять километров они преодолели за двенадцать минут. Въехали во двор между домом и навесами, фронтальные стороны которых были закрыты пологами. Сманеврировали и встали кузовами к навесам. Из дома появились люди, восемь человек. При них были две лебедки. Двое запрыгнули в кузов первого пикапа, двое — второго, по двое с лебедками остались на дворе.
Действовали грузчики умело и быстро. Стянули тенты, набросили их на кабины.
Валевич чертыхнулся:
— Твою мать, ни черта не видно, что в кузове.
Грузчики тем временем стащили из кузовов какие-то предметы.
— Похоже, труба.
— Вроде да.
Снятое с кузова затащили под навесы, приподняв пологи. Манипуляции с двумя другими пикапами спецназовцы не могли видеть, так как их прикрывал большой дом. Не прошло и двадцати минут, как «Тойоты», развернувшись во дворе, вышли на улицу, с нее на дорогу и с тентами у кабины пошли в сторону поселка Мурада.
— Ну и что они привезли? — спросил Авилов.
Валевич пожал плечами:
— Точно сказать невозможно. Но видел трубу.
— Трубу, — усмехнулся командир группы, — это я и через бинокль увидел бы. На какой хрен нам этот новейший прибор визуальной разведки, если он не способен в полном объеме провести эту самую разведку?
— Прибор предназначен для обнаружения, идентификации и передачи данных по целям на открытой местности.
— Понятно. И что это мог быть за груз?
Слово вставил Тимаев:
— А если минометы?
И Авилов, и Валевич посмотрели на старшего лейтенанта.
— Минометы? — одновременно произнесли они.
— Ну да, скажем, «Васильки».
Командир группы отрицательно покачал головой:
— Нет. «Васильки» зачем им в Кадаме? Они по дальности стрельбы не достанут батальона, ну если только взвод боевого охранения. Но для взвода восемь минометов? Это слишком.
Тимнев продолжил развивать тему:
— Вы же сами, товарищ подполковник, сказали, что задние кузова пикапов открыты, а значит, груз превышает длину кузова. У этих «Тойот» он один метр пятьдесят пять сантиметров.
— Дальше?
— А у полкового миномета «М-120» длина один метр девяносто пять сантиметров. Разница в сорок сантиметров, как раз борт. И ширина позволяет. К тому же миномет мог быть в разобранном состоянии, а стаскивать лебедкой могли лафет или буксируемое устройство с колесами и плитой. В кузов поместился бы и ящик со стандартным боезапасом в двадцать мин.
Валевич проговорил:
— Товарищ подполковник, а ведь Андрюха прав. В машинах вполне могли быть полковые минометы «М-120». У них дальность стрельбы свыше семи километров. Вот они накроют позиции батальона, да и не только батальона, что стоит здесь, но и соседние. Восемь минометов — это батарея. Сто шестьдесят мин с зоной поражения каждой мины как минимум тысяча двести метров. А если батарея ударит по нашему батальону?
— Вопрос, для чего это боевикам? Ну повредят позиции батальона, сожгут несколько бэтээров, минометов, побьют немного личного состава. Так это быстро восполнится. Прошу прощения за цинизм, каждая жизнь бесценна, но не для фанатиков-радикалов, для них она ничто. Минометный обстрел эффективен в качестве артподготовки к наступлению в отсутствие тяжелой артиллерии. Утверждать мы ничего не можем, зацепим батарею, только когда она откроется перед стрельбой, однако предупредить комбата надо. Черт знает этих «духов», что у них на уме.
— А может, они и готовят наступление? — предположил Валевич.
— Какими силами? — спросил командир группы. — отрядом в сто — сто пятьдесят «духов»?
— Разве нам известно, какие силы сосредоточены в той же Сабре? А это большой поселок, и он в руках боевиков.
— Так, — подвел черту Авилов, — я к комбату, Валевичу смотреть только за Кадамом, Мукадой и дорогой между селениями, все остальное мониторит Тимнев. И подготовить один коптер.
— Есть, — ответили офицеры.
Командир группы направился на командно-наблюдательный пункт сирийского батальона.
Глава пятая
В небольшом одноэтажном доме в центре поселка Сабра, ничем не отличающемся от других строений, в большой комнате перед низким столиком, сложив ноги, сидел полевой командир Аббас Диани. На столике карта района, фарфоровый чайник с зеленым чаем, пиала и крохотная конфетница. Диани смотрел на карту, и физиономия его выражала явное удовольствие. Отпив глоток, он крикнул в сторону двери:
— Вали!
— Я, господин, — донеслось из глубины дома.
— Ко мне!
— Слушаюсь.
Послышались торопливые шаги, и в проеме возник молодой тщедушный мужчина лет двадцати, помощник, а точнее, слуга полевого командира.
— Разрешите, господин?
— Я же сказал, ко мне, значит, быть рядом.
Помощник вошел, склонил голову:
— Слушаю вас, господин.
— Где начальник штаба? Я не могу ни по радиостанции его вызвать, ни по телефону?
— Господин Абдулла Кабран оставил радиостанцию Гафуру.
Гафур Бери являлся также помощником полевого командира и одновременно связистом, прошедшим обучение на базе США в Иордании.
— Зачем он это сделал?
— Что-то
