Вместе с легендами о покорителях Запада, в народе ходили чудесные истории о том, как простой человек из низов может стать невероятно богатым. Вся Америка того времени знала такие фамилии, как Астор, Вандербильт, Ротшильд. Как они начинали с нескольких долларов и благодаря своему уму, практичности и сметливости стали мультимиллионерами. Я их не знал лично, так как не знал, сколько правды в этих историях, зато видел, как растут состояния торговцев, имеющих конторы и офисы в кварталах, примыкающих к Южной улице, лежащей недалеко от порта. Мои попытки наладить с некоторыми из них партнерские отношения натыкались каждый раз на завуалированный отказ, как только они узнавали, кто я на самом деле. Первое время мне было обидно и досадно, но человек ко всему привыкает. Несмотря на неудачи, я не прекращал попыток наладить свой бизнес, одновременно приглядываясь и изучая методы ведения торговли местных коммерсантов. Часть из них работала с постоянными партнерами и товаром, другие же работали на так называемом "перехвате". К кораблю, только что пришедшему и ставшему на рейд, тут же неслись лодки с торговцами. Последующий разговор — торговлю на борту корабля можно приблизительно изложить в таком диалоге.
— Сколько у вас стоит этот мешок с дерьмом? — интересовался торговец, едва перебравшись с лодки на борт судна.
— Какое же это дерьмо! — возмущался капитан торгового судна, пунцовея на глазах. — Это же английская шерсть самой пикантной выделки.
— Какой — такой выделки дерьмо? — кривясь в ухмылке, спрашивал торговец.
— А ну, иди отсюда! — угрожал моряк, уже лиловый от злости.
— Возьму за…, - предлагал сухопутный торговец. — Лучшей цены не найдешь. А то тут такие крутые бандиты в порту появились, что — ого — го!
Моряк старался не прислушиваться, но, будучи опытным человеком, знал, что доля правды в словах сухопутного торгаша есть.
— Да, еще и пошлину платить, — продолжал уговаривать торговец. — А тут — раз, два и дело в шляпе.
Нередко были случаи, когда товар со всего судна моряки продавали, не заходя в нью-йоркский порт.
Но в один прекрасный день все изменилось, когда ко мне в офис ввалился Сиплый в компании с одним из капитанов торгового судна. Оба были навеселе, а значит, были довольны собой и жизнью, но как оказалось, спустя некоторое время, в отношении капитана, я поспешил с выводами.
— Джек, позволь тебе представить моего старинного друга, Генри Джеймса! Моряк, таких еще поискать надо! Только вчера стал на рейде. Работает на одну английскую торговую компанию.
Я уже собирался гнать их в шею, но, услышав про торговую компанию, тут же передумал.
— Как насчет того, чтобы продолжить веселье?! — с этими словами я выставил на стол бутылку хорошего виски.
После короткого знакомства и изложения последних новостей, капитан, в достаточной степени подогретый виски, стал сетовать на жадность местных торговцев. Держат цену, не дают купцам из других городов торговать наравне с ними. Ведь торговцу из Чикаго или Филадельфии товар можно было продать чуть дороже, а закупить у них — чуть дешевле. От этих "чуть" в речи капитана меня стал разбирать смех, я то знал, что местные торговцы на каждом долларе имеют от сорока до шестидесяти центов прибыли. А капитан все продолжал жаловаться: — У меня двоюродный брат живет в Чикаго. Очень богатый торговец. Имеет несколько магазинов и складов. Торгует оптом и в розницу. Он был бы рад работать с торговыми компаниями за океаном, но нью-йоркские крысы — торговцы, заявили ему, что торговать он будет только через них и никак иначе. И по их расценкам. Ты скажи мне, Джек, где справедливость?!
— Почему бы твоему брату и тебе не начать работать со мной?
— А ты, какую компанию представляешь, Джек?!
Я глянул на Сиплого, тот отрицательно качнул головой, дескать, не говорил, кто ты. Я посмотрел на пунцового от выпитого виски капитана и выдал ему напрямик: — Я местный босс. Джон Непомнящий родства.
До этого вольготно развалившийся в кресле капитан, тут же подобрался. Несмотря на приличную дозу виски, капитан пытался усиленно сообразить, что может стоять за подобным предложением. В глазах торговцев и капитанов я был главарем портовой банды, вымогателем и убийцей, что никак не соответствовало имиджу честного торговца. И капитан, каким бы крутым не был, а в этом я не сомневался, иначе бы он не ходил в приятелях Сиплого, не был исключением.
— Э-э… Тут надо… подумать. Посоветоваться. Точно. Посоветоваться!
Реакция капитана меня не удивила. Я уже был готов приплюсовать эту попытку к своим остальным неудачам, как взревел обиженный Сиплый, видя недоверие старинного приятеля к своему боссу.
— Генри, морской бродяга, ты нам не веришь?!! Мне, который тебе жизнь спас!! Если так, ты мне не друг!!
Капитан несколько секунд смотрел на своего возмущенного товарища, после чего залихватски махнул рукой: — Рискну, парни! Будь, что будет!
Торговый союз мы скрепили второй бутылкой виски. Как ни странно, с двоюродным братом капитана и двумя его партнерами по бизнесу, которые в это время находились в Нью-Йорке, я быстро нашел общий язык, а когда они узнали об условиях, на которых я предлагал сотрудничество, тут же были отброшены последние сомнения. При виде оживившихся и начавших уже подсчитывать свои барыши торговцев, я усмехнулся про себя, переиначив широко известный в будущем слоган: "Человеческая жадность — двигатель торговли".
Около четверти товара поставил я, остальной товар нашелся на складах его двоюродного братца, тут же в Нью-Йорке. Через четыре дня корабль капитана Джеймса был загружен и отправлен в обратный путь. Эту сделку сочли удачной все, но больше всех ей радовался я: —
