— Кто из его помощников? Шило? Гвоздь?
— Гвоздь. За ним следовал Мак Роуз, командир. Доехав до Роут-стрит, 17 Западный слез. Вошел в дом, где сдают меблированные комнаты. Сейчас он там. Но есть подозрение, что он там недолго останется.
— Почему, Джефри?
— Исхожу из господских замашек Западного Джорджа, командир. Этот старый клоповник явно не в его вкусе. К тому же он осматривался по сторонам так, словно впервые в этом районе. Стал бы человек прятаться в таком месте, если не знает о нем ничего? Я бы не стал. Отсюда можно сделать вывод. Это временное пристанище.
— Скорее всего, приехал с кем-то там встретиться… Кто там из наших парней?
— Арчи Круз, Стив Каллиган и Мак Роуз.
Я махнул рукой Карлу, подзывая его: — Галопом к Сержанту, а оттуда с ним на склад.
Парни заметили меня раньше, чем я разглядел их в уличной толчее. Не успел кэб остановиться, как тут же от фонаря, до этого подпиравшего его, отделилась крепкая фигура уличного хулигана. Касторовая шляпа с начесом, приталенное пальто и брюки, заправленные в тяжелые ботинки. Расхлябанной походкой он подошел к нам.
— Эй, мистер, закурить есть?!
— Будет! — и я стал копаться во внутреннем кармане, как бы ища папиросы.
Арчи Круз тут же доложил: — Западный не выходил, командир. Стив снял комнату, напротив той в которую занял Западный Джордж.
Чтобы со стороны не было так заметно движение губ, он оглаживал рукой усы.
— Ничего подозрительного?
— За исключением двух господ, смахивающих на полицейских, которые приехали сюда пятнадцать минут назад. Вон стоит кэб, на котором они приехали.
Я посмотрел в том направлении, которое он мне указал. Мать моя! На месте кучера сидел помощник инспектора Бута.
— Парни, за мной!
Удара ногой дряхлый замок не выдержал. Дверь с грохотом распахнулась. Наш визит оказался настолько неожиданным, что когда мы ворвались в комнату, реакции всех троих хватило только на то чтобы вскочить и замереть под дулами револьверов. Между ними на старом, обшарпанном столе кучками лежали банковские упаковки денег. Судя по всему, они их делили перед нашим приходом. Бут вытаращил глаза при виде меня и замер, не веря своим глазам. Судя по всему, он меньше всего ожидал меня здесь увидеть. Западный Джордж криво усмехнулся, так как уже сообразил, что произошло. Незнакомец, довольно упитанный мужчина, в хорошо сшитом пальто, похоже, был наиболее труслив из всех троих, так как буквально стал белеть на глазах. Не обращая больше внимания на этих двоих, я двинулся к Буту, который тут же начал пятиться. Шаг за шагом, пока не уперся спиной в стену.
— Давно не виделись, инспектор, — и в следующий миг с силой вогнал ствол револьвера ему в живот.
Некоторое время смотрел, как Бут сползал по стене с выпученными глазами и белым от боли лицом. Затем, развернувшись, подошел к Джорджу: — Ну, что урод допрыгался?
— Ты, сучий ублюдок, — зашипел он. — Да я тебя голыми руками порву… А-а-ах! У-у-у!
Удар рукоятью револьвера в лицо бросил налетчика на пол. Развернувшись в пол оборота, стал разглядывать незнакомца с рыхлым телом и мучнистым от страха лицом. Его аккуратно подстриженная бородка подпрыгивала вместе с трясущимся подбородком.
"Похоже, его и спрашивать не надо будет. Сам все расскажет. И что знает, и что не знает".
Поднял револьвер на уровень его переносицы и взвел курок.
— Вы… не име-ете… пра-ва. Я… инспе-ктор… поли-ции, — он не говорил, а выталкивал слова трясущимися от страха губами.
— Бут тоже полицейский, чем ты лучше?
— Я из Депар-тамента… поли-ции… Сан-Франциско, — проблеял он.
— Сан-Франциско?! Каким ветром тебя к нам занесло, инспектор?
— Я скажу. Скажу! Моя информация для вас имеет большую ценность, — тут он сделал паузу, выжидающе глядя на меня.
— Не волнуйся. Расскажешь, все как есть, уйдешь своими ногами.
— Западного Джорджа взяли на месте преступления при ограблении банка. Нас навели на него. Была организована засада. В перестрелке был убит один его человек. Банджо Смит. Чтобы не идти в тюрьму, Западный предложил нам план.
— Нам, это кому?
— Ну… Можно без имен? Все-таки начальство. Вам не нужно, а мне лишнее беспокойство.
"Похоже, совсем оправился, раз стал проявлять заботу о начальстве".
— Хорошо. Продолжай.
— Джордж предложил нам деньги. Он грабит пару банков и отдает большую часть нам.
Но так как в Сан-Франциском полицейском управлении кое-кто знал о его задержании, то решили провернуть дело в Нью-Йорке. Я приехал сюда и переговорил с инспектором Бутом. Он, в свою очередь, переговорил кое с кем из своих, а после дал согласие. Правда, с одним условием, Западный должен ограбить не два банка, а три. Им было мало выделенной доли. Мне-то что, три так три. Я должен был получить восемьдесят процентов от суммы с двух банков, а остальное меня не касалось. Сегодня я оказался здесь, чтобы забрать свою долю.
У меня даже дыхание перехватило от такой непомерной наглости и вместо меня высказался, стоявший за моей спиной Арчи: — Ну, вы и суки полицейские! Твари алчные! Вас гадов, как бешеных собак, надо отстреливать за такие дела!
Полицейский из Сан-Франциско тут же принял слова на свой счет и жалобно залепетал: — Я здесь, не при чем! Это не я! Я только как посредник!
Я посмотрел на него так, что тот сразу заткнулся.
— Ты, — я ткнул пальцем в полицейского из Сан-Франциско, — садись и пиши, все, что ты мне сейчас только что рассказал. Внизу должность, звание, номер жетона, имя.
Я перевел взгляд: — Тебе, Бут, тоже самое. Напишите, останетесь здесь, не напишите, тоже останетесь здесь, но уже в качестве трупов. Решать вам. Арчи, упакуй Западного. Его мы забираем с собой. Стив подгони кэб к черному ходу. Джефри достань бумагу и чернила. Пулей, парни!
— Я не буду писать! — заявил Бут, правда, в его голосе не чувствовалось уверенности.
— Арчи, сделай ему больно! А второй раз заявит подобное — просто перережь ему глотку, — в моем голосе настолько явно прозвучало равнодушие к судьбе Бута, что это поняли все. А в первую очередь, сам Бут.
— Хорошо, хорошо. Я напишу. Не бейте! Не бейте!
Занеся над скорчившимся от страха инспектором руку, Арчи посмотрел на меня. Я показал жестом, чтобы он вернулся к Западному Джорджу.
Сержант был страшен. Его лицо в нормальном состоянии напоминало скелет, теперь же оно напоминало ожившую маску демона смерти, если бы такие существовали в природе. В глазах горело бешенство, рот перекошен в злобном оскале. Он не ругался, не сыпал проклятиями, сберегая дыхание,
