Характер Вильгельма был властный, повелевающий, упорный и решительный. К нему довольно близко подходил девиз французского короля-абсолютиста: «Государство — это я». Характер суровый, злопамятный, сокрушительный для недругов и высокомерный, проявлявшийся даже в отношениях с самыми близкими людьми. Он легко добивался послушания своим планам и целям и быстро обращал на свою сторону даже противников своего курса. Вильгельм II искренне и глубоко верил в божественность своего призвания, и в то же время он обладал всеми привычками германского буржуа, от кого он перенял скромность и простоту домашних нравов, чуждую русскому барству и расточительству в аристократических кругах России. Человек — нервный и крайне самолюбивый, жадный до впечатлений, до их игры и постоянной перемены, — любитель природы, воздуха, моря, путешествий и спорта. Нервность была у него очень сильной — император часто не владел ею, и она нередко брала верх над его уравновешенностью и самообладанием.
Будучи кронпринцем, Вильгельм высоко чтил канцлера Бисмарка, беря у него уроки государственной мудрости и дипломатической прозорливости, но, став императором, он не потерпел никакого вмешательства в проводимую им внутреннюю и внешнюю политику и грубо удалил Бисмарка от дел.
Бисмарк был последний государственный деятель в Германии, кто мог удержать императора Вильгельма II от авантюризма в политике с великими державами Европы и тем более «войны против всех», какой в действительности оказалась Первая мировая война для немцев. После такого отношения к великому канцлеру сильные умы в Германии замолчали, и их сменили карьеристы, единственной заслугой которых была способность бесстыдно льстить кайзеру, за что они быстро возвышались к престолу и в личные друзья Вильгельма II.
Воинственные заявления кайзера цитировались германскими публицистами, руководителями промышленности и торговли, писателями и преподавателями высших школ и офицерами армии и флота и становились программой их деятельности.
Военные расходы Германии по смете на 1913 год достигли 1850 млн. марок и составляли свыше 50 % ее имперского бюджета[16]. С таким военным напряжением бюджета государство долго жить не могло, и все промышленные, финансовые и политические силы Германии подталкивали Вильгельма II к войне. И кайзер отвечал им теми же настроениями. Празднуя столетие освободительной войны 1813 года и выступая в Кенигсберге, Вильгельм II заговорил о всегдашней готовности пруссаков «лечь костьми за благо и величие отечества» и закончил свое выступление фразой, уже употребленной Бисмарком, что «немцы никого на свете не боятся, кроме Бога»[17]. Ему вторил германский канцлер Бетман-Гольвег, пожелавший всем пруссакам, чтобы «всякий, кто способен носить оружие — был солдатом»[18].
Сухопутная армия Германии уже к 1914 году осуществила программу своего усиления, а 31 марта закончила мобилизационную подготовку. Рост военных расходов и увеличение численности сухопутной армии и флота не мог продолжаться бесконечно, и в деловых кругах Германии понимали, что если своевременно не использовать эти преимущества, то громадные капиталы, вложенные в развитие вооружений, перестанут приносить доходы, и Германия может столкнуться с кризисом, с каким ее национальная экономика не справится. В правительстве и в прусских руководящих кругах постепенно сложилось и утвердилось мнение, что нужно воспользоваться достигнутыми преимуществами в экономике и военной мощи для завоевания господства на всем европейском континенте.
Для овладения всей Европой Германии мешала Великобритания, но в Берлине существовала крупная группа влиятельных лиц, полагавших и уверявших себя и кайзера, что прочные национальные и династические узы, связывающие немцев и британцев, удержат Англию, в случае конфликта немцев с Францией и Россией, в рамках нейтралитета. Отсутствие сильных политических деятелей вокруг Вильгельма II только усиливало это ошибочное мнение, и среди его окружения не нашлось человека, кто по силе своего духа и ума мог сравниться с Бисмарком и предостеречь германского императора от роковых решений.
Политическая и идеологическая подготовка к войне, целью которой ставилось завоевание Европы и мира, велась в Германии и Австро-Венгрии настойчиво и непрерывно, и в ней участвовали лучшие умы германской нации. Германские ученые и публицисты, члены образованного в апреле 1891 года Пангерманского союза, изо дня в день твердили немецкому обывателю в газетах, журналах, брошюрах и в научных трудах, что германский народ имеет биологическое, историческое и нравственное право на владение Европой, Азией и Африкой и что для этого он имеет материальные средства для реализации своего прирожденного права «народа господ» на мировую гегемонию. Фактически термин «всенемец» (или пангерманец), Alldentscher, был заимствован у поэта Арндта, певца национального возрождения того времени. Но если у поэта он означал единение, во имя национальной солидарности всех немцев, тогда разъединенных по отдельным германским государствам для совместной борьбы с французскими угнетателями, то в устах пангерманцев он означал объединение всех немцев Европы и мира во имя превосходства германского народа для завоевания колоний и «жизненного пространства» в самой Европе[19]. Надуманное превосходство германского народа доказывалось необычайными его успехами во всех областях человеческой деятельности, и успехи эти объяснялись наличием в крови всех немцев «особых мистических расовых качеств, которые и надлежало держать в особой чистоте»[20].
Избрав центром своей пропаганды среди австрийцев столицу Баварии Мюнхен, недалеко от австрийской границы, пангерманцы основали там издательство под многоговорящим названием «Один» (от северогерманского языческого бога Одина, соответствовавшего южно-германскому Волену) и оттуда забрасывали Австрию своей литературой, распространяя ее на Чехию, Богемию, Румынию, Болгарию и другие страны Европы. К концу XIX века пангерманские союзы были созданы во всей Восточной Европе и Турции, а в России, помимо этих союзов, образованных во всех западных ее губерниях, в столице империи, в царском дворе, была создана немецкая партия, ставившая вначале своей целью подчинение политики России интересам Германской империи, а после Русско-японской войны — и отторжения от России Польши, Финляндии и всех ее западных земель. В 1895 году вышла книжка одного автора под названием «„Пангерманец“. Великогермания и Срединная Европа в
