– В таком случае и я попрошу подбирать более вежливых стражей. – Не повышая тона стоял на своём Елеазар. – Я и за меньшую дерзость лишал жизни.
– Ты не в том месте чтобы делать что вздумается, диктуя свои правила, запомни это. – Наконец встретился Иларон лицом к лицу с Елеазаром. – А теперь сделай так чтобы мой солдат смог продолжить службу.
Елеазар понимал что перегнул палку, но о своём не жалел. Он действительно не соврал что и за меньшее лишал жизни; из всех вещей что выводят Елеазара из себя, дерзость, пожалуй одна из главнейших. Кроме того, он как раз хотел намекнуть Иларону, что за все успешно-выполненные задачи, ему пора уже выдать постоянный пропуск.
– Не переживайте главмагистр, он сможет продолжить службу через двадцать минут. Я попал ему в болевую точку поэтому его шейные мышцы так сильно сжались. Сокращение мышц это естественная реакция тела на слишком сильную и внезапную боль.
На слова Елеазара главмагистр ничего не ответил, однако всем своим видом показал что не оценил «выходку». На его памяти это уже второй раз когда Елеазар совершил подобную глупость; первый раз он сломал охраннику нос, но в том был виноват не только Елеазар. К несчастью для охранников они привыкли что в красном списке на самые почетные гости, вот и позволяют себе лишнего. Играет свою роль и то что Елеазар чуть ниже среднего роста, и на вид почти не отличается от обычного горожанина, за исключением его странной чёрной одежды с капюшоном, идеально-чистых чёрных волос, и чёрной сумки средних размеров которую он всюду носит с собой.
– Ты ошибаешься если думаешь что я ничему этому не обучен. Уверен ты знаешь, как расслабить шейные мышцы, и так же я уверен что ты это сделаешь если не хочешь потерять моё доверие.
– Хм. – Ухмыльнулся Елеазар и неторопливо пошел к охраннику который, к этому времени, уже стоял на одном колене держась за шею. Любое движение шеей доставляло ему ужасно-острую боль, это Елеазар знал не понаслышке ведь «добрый» Назар после обучения чему-то, не редко демонстрировал ученику эффект на нём же. «Практика» помогала лучше понимать когда, и при каких условиях, использовать ту или иную болевую точку.
– Убери руки от шеи. – Подойдя к здоровячку проговорил Елеазар. – Будет слегка больно но ты должен быть расслаблен.
Иларон догадывался на что способна сила Елеазара, однако он никогда не видел чтобы Елеазар оказывал кому-то помощь. Характер человека проявляется во всём, будь это взгляд, движение, или случайно сказанное слово. Благодаря врожденной наблюдательности Иларон крайне редко ошибается в людях, но даже так, Елеазар до сих пор оставался для него загадкой. Не зря говорят что глаза это зеркало души, иногда только взглянув в них Иларон может увидеть очертания личности. Он видел усталый взгляд, видел глаза полные сил и эмоций, а так же видел «блестящие» глаза ищущие наживу, однако таких глаз как у Елеазара он не видел никогда. В его чёрных глазах не чувствуется эмоций или желаний, такое ощущение что в них и вовсе ничего нет кроме темной пустоты.
Чем больше Иларон следил за движениями Елеазара, тем больше он убеждался что Елеазар отличается от всех убийц которых он когда-либо знал. Когда человек занимается тем, чем не привык заниматься его движения неосознанно приобретают оттенки характера и личности, но наблюдая за Елеазаром Иларон видел сплошные противоречия.
– Как могут в безжалостном убийце одновременно доминировать ненависть, непреклонность, доброта, и забота? – Мысленно говорил Иларон в попытках понять Елеазара. – Это возможно только в одном случае: видимо в Елеазаре до сих пор живёт часть утерянного, но не забытого прошлого. Если так, то всё сходится, война никого не обошла стороной, после неё любовь, забота, и доброта Елеазара скрылись глубоко в душе, а их место заняла ненависть.
Столько времени прошло… – Промелькнуло в мыслях Елеазара. – Иногда кажется что это был лишь сон, и что моя жизнь всегда была такой, без капли света и надежды. Всё хорошее осталось в прошлом, а прошлого не вернуть, не исправить, и даже не забыть. Капкан который захлопнулся и оставил другого меня в воспоминаниях, навсегда.
Последние воспоминания Елеазара о младшем брате, двенадцать лет назад.
– Ну ты даёшь. – Удивлённо и одновременно восторженно проговорил Елеазар разминая лодыжку Севастьяну, своему младшему брату. – Как ты так умудрился её надорвать? Что ты вообще делал!?
– Я искал подходящую заготовку… – Виновато произнёс Севастьян. – Папа сказал что для резки нужна свежая древесина, иначе получится некрасиво…
– А не рановато ли, в семь лет заниматься резкой? – Взволнованно посмотрел на Севастьяна Елеазар. – Ножом можно очень сильно порезаться…
– Меня папа научил, он сказал что у меня хорошо получается. – С честными глазами ответил Севастьян и достал две грубовытесанные фигурки похожие на мечи, правда, довольно «толстые».
– И точно, у тебя талант. – Совершенно серьёзно проговорил Елеазар. – Ты сам их сделал?
– Да, и никто мне не помогал. – На этих словах у Севастьяна ещё больше загорелись глаза. – Я видел как ты красиво рисуешь, и мне тоже захотелось чем-нибудь таким заняться. Только вот рисовать намного труднее чем кажется, поэтому я решил пока что повырезать фигурки из дерева, как папа.
– Не пытайся ровняться на меня, у тебя куча своих талантов. В семь лет я не умел рисовать и уж тем более не умел вырезать фигурки, в отличие от тебя.
– Но ведь на тебя даже Ноланд ровняется.
– Кто тебе такое сказал? – Закончил Елеазар разминать лодыжку и сел рядом со Севастьяном на уличную скамью.
– Папа сказал… – Опять Севастьян припустил голову.
– Вчера на тренировке он мне здорово вмазал, я от него даже не ожидал. – Улыбнулся Елеазар. – У него, как и у нас всех, куча талантов. Кстати о Ноланде, он наверняка уже всё приготовил…
– Вы куда-то с ним уходите? – Всё ещё со сверкающими
