Елеазару уже ничего не угрожало, лекарь давно ушел, а Риана и Арлен продолжали говорить, раскрывая друг другу всё больше секретов. Для Рианы это был, пожалуй, первый из взрослых, кто разговаривал с ней на равных, в то время как для Арлена и вовсе, первый человек в жизни, которому не приходилось лгать. Беседа выдалась настолько увлекательной что Арлен не замечал ничего вокруг, во всяком случае пока Риана вдруг не уснула прямо во время очередной истории. Она так и не решилась раскрыть самого главного… Тот кто ранил Елеазара был стражник. Уже два дня подряд их постоянно преследовали, не давая даже сомкнуть глаз. Их разыскивали повсюду, в городе, за городом, в заброшенных домах, и вот наконец случилось то – чего Елеазар боялся больше всего. У него не осталось другого выхода кроме как напасть на стражника и стать убийцей, этот выбор он ненавидел, но ничего не мог поделать. Бой принёс Елеазару порез на ноге, но самая большая рана осталась именно в душе. Он клялся что никогда не будет убивать, что не станет вровень с теми убийцами, которые отняли у него брата и родителей, однако, в выборе между Рианой и принципами, он вновь пожертвовал вторым. Начиная с самой первой встречи Елеазар постоянно причинял себе боль ради чужого спасения, и чем больше Риана об этом думает, тем больше себя ненавидит. Из-за неё Елеазару пришлось пережить столько страданий… А он, вместо того чтобы возненавидеть, снова жертвует собой.
В то время как Риана смотрела уже не первый сон, Арлен сидел рядом и даже глаз не мог сомкнуть от нескончаемого потока мыслей. К нему постоянно возвращался один и тот же вопрос: если они не смогут выжить когда я их отпущу, это будет моя вина, или чья-то ещё?
– Стражники даже ночью патрулируют каждый закоулок в городе, поэтому идти туда с раненной ногой сродни чистому самоубийству. – Мысленно продолжил Арлен. – Их единственный шанс, это переждать в каком-нибудь доме пока Елеазар полностью не поправиться, но в том то и дело, кроме меня этого дома никто не даст. Если только я способен спасти чью-то жизнь, то значит ли это что в случае моего бездействия ответственность за их смерть ляжет на меня? Хотя причём здесь ответственность… Дело совсем в другом… Если из-за моего бездействия с ними что-то случиться, я буду долго об этом жалеть. Пусть я не могу распоряжаться домом, пусть отец в ярости ещё опаснее стражи, но ведь хоть что-то я могу сделать, могу хотя бы попытаться…
До того как Арлен принял окончательное решение в его голове кипел полный хаос из сомнений и мыслей, он осознавал что его задумка подобна детской авантюре, но кроме неё у Арлена больше ничего не было. Весь его выбор лежал между бездействием, и абсурдной идеей, причём что самое странное, когда он выбрал второе у него словно камень с души упал. Арлен неожиданно почувствовал спокойствие, и понял что именно из-за этого решения он уже несколько часов не мог сомкнуть глаз. Конечно от его мнения мало что менялось, и Арлен всё так же не мог оставить детей у себя, но ведь его дом не единственный где возможно спрятаться, если он поговорит с лекарем то может быть они смогут пожить у него, хотя бы первое время.
– Точно… Если кто и может помочь, то только он. – Промелькнуло в мыслях у Арлена. – Осталось только дождаться утра…
Чем дольше Арлен думал о своём решении, тем больше убеждался что поступает правильно. Со временем даже его «голос разума» который до этого то и дело твердел о бредовости всей затеи, начал понемногу утихать, принося с собой усталость и сонливость. Арлен закрыл глаза с ощущением, словно ему впервые в жизни довелось принять действительно важное решение, засыпая он чувствовал умиротворённость и радость в глубине души, пока вдруг, сквозь дрёму, не послышался тихий голос Елеазара. Вначале Арлен конечно же растерялся от неожиданности, и даже попытался встать, но затем, хорошенько подумав, вновь закрыл глаза и притворился спящим. Арлен решил, что прежде чем предложить детям остаться, он должен точно узнать, кто, и зачем, ранил Елеазара.
– Просыпайся. – Шепотом проговорил Елеазар пытаясь разбудить спящую рядом Риану.
– Елеазар! – Едва проснувшись прокричала Риана, и чуть ли не со слезами на глазах бросилась обниматься. – Я так волновалась…
