– Хотя бы подожди ещё день, я верю что он может вернуться.
– Что-то незаметно. – Презрительно произнесла Сильвия напоследок.
Севастьян, паучье логово.
С тех пор как говорящий амулет – начал говорить, прошло ещё полтора часа заточения в комнате. За это время; пауки за дверью окончательно утихли, Севастьян свыкнулся с происходящим вокруг безумием, а старик в амулете похоже снова «уснул», хотя на счёт последнего, Севастьян был не уверен.
– Эй, старик, ты ещё тут? – Небрежно заговорил Севастьян.
– Ещё раз назовёшь меня стариком, и сильно об этом пожалеешь.
– А мне терять нечего старик. Сколько не думаю как отсюда выбраться, ничего не приходит на ум. Может, тут есть какой запасной ход? Как думаешь?
– Нет. Это комната именуется тюрьмой душ, она с четырёх сторон защищена письменами. Тут нет, и быть не может, запасного хода.
– Я вот понять не могу… Ты глава касты, тогда почему оказался в тюрьме душ? Уже само название, звучит как не самое приятное место.
– Таковы правила смертный. Если спустя века мой рассудок помутнеет, а воля ослабнет, письмена удержат мою душу от побега, не позволяя нарушить основополагающие принципы нашей касты. К тому же, эти письмена защищают мою душу от любой внешней магии, на случай, когда кто-то захочет воспользоваться моими знаниями в корыстных целях.
– И кто придумал все эти правила? О чём не спроси, везде у вас правила или кодекс.
– Большинство правил описал лично я, именно поэтому вдвойне обязан их соблюдать. Тебе смертный не понять… Сила нашей касты очень велика, а величие всегда искушало. Я создал столько правил лишь для того чтобы максимально отгородить последователей касты от этого искушения. Ибо если они поддадутся искушению, то вовлекут в хаос не только касту, но и весь мир. Власть над смертью, в опьянённых соблазном руках, способна пошатнуть сами законы мироздания.
– Ты очень мудр старик… Всё-таки, не так плохо что свои последние часы я проведу именно с тобой.
– Комплемент от неотесанного смертного... Хотел бы я сказать что польщён, но нет. Впрочем… И ты не так плох. Я видел много людей находившихся на пороге смерти, и лишь единицы были способны сохранить смелость и гордость в свои последние дни. Для этого нужно много мужества.
– Хм… Комплимент от амулета, хотел бы я сказать что польщён, но нет. – Впервые за долгое время улыбнулся Севастьян. – Старик, мне не хватает мужества принять смерть… Я очень боюсь… Но четыре человека моего отряда уже погибли, и я ни чем их не лучше. Будет даже немного несправедливо если самые смелые погибли, а тот, кому по чистой случайности повезло уцелеть – продолжит жить.
– Неужели… Ты бросил своих товарщией и убежал? – Вдруг, с интересом, спросил Метвил.
– Нет… Просто глава отряда поставил меня в середину, поэтому, основной удар приняли мои товарищи. Я бы не убежал, клянусь… Но в последние свои секунды глава отряда закинул меня в эту комнату.
– Достойная смерть… Надеюсь, ты не опорочишь его память. Если ничего не придумаешь, не жди пока жажда заберёт тебя в могилу. Умри в бою, как это сделал твой наставник. Сейчас, и я бы предпочёл столь почётную смерть.
– Дак чтож вместо такой «почётной» смерти, ты стал амулетом?
– Теперь ты меня и амулетом называешь? Совсем скудоумный, или прикидываешься? Так, или иначе, это всё моё легкомыслие. Тогда каста – для меня была всем, я не пожалел даже вечности ради служения ей… Всё думал без меня не справятся… Но время идёт, и теперь можно с уверенностью сказать, что обо мне почти все забыли. Получается, своим поступком я обрёк себя лишь на вечное заточение, однако нисколько не помог своей касте.
– Да уж… В какой-то мере мне повезло даже больше чем тебе. – Добавил Севастьян. – Но опять же… Я верю тебе, и верю в то что твоя каста когда-то была известна по всему миру. Но сейчас большинство людей даже не верят в магию, или как там это у вас называется.
– Я знаю к чему ты клонишь… Что-то произошло с кастой, и я верю тебе. Будь всё как прежде, там бы ходили не пауки, а последователи моей касты.
– И тебе даже не интересно, что произошло?
– Трудно сказать… Боюсь, спустя века, моё фанатичное усердие, как первого главы, слегка поутихло. Столько лет меня признавали, почитали, уважали… Поэтому я стал чувствовать себя незаменимым и очень нужным в касте, отчего в общем-то и решился на бессмертие. Однако, время показало, что после смерти моё существование стало лишним, это очевидно, ведь ты первый кто меня пробудил, и то по чистой случайности.
– Что общего между твоим личным интересом, и тем, кем ты сейчас являешься для касты?
– Я веду к тому, что меня вообще не должно быть здесь. Моё существование в таком виде, это всего лишь плоды моего высокомерия. Ошибка, и только.
– Чтож… Ясно. Приятно было поговорить Метвил. Чувствую, если останусь здесь ещё ненадолго, то начну потихоньку сходить с ума. – Устало проговорил Севастьян, вставая на ноги и доставая свой нож охотника. – Рас уж ты мне не можешь помочь, остаётся лишь пойти напрорыв и забрать с собой хотя бы парочку этих тварей.
– Знаешь, а ты мне нравишься. – Внезапно изменил тон Метвил. – Есть у меня одна догадка… Если, конечно, готов рискнуть.
– Думаешь, в такой ситуации, я не готов рискнуть? – Снова улыбнулся Севастьян. – Выкладывай, что там у тебя старик.
– Когда ты прикоснулся к амулету, что-нибудь изменилось?
– Кстати… Да, изменилось. Я видел белые письмена на стенах, и пауков видел за дверью, они тоже светились ярко белым цветом. Но как только выпустил амулет из рук, всё это пропало.
– Так я и думал… Мне не показалось. Твоё тело не только выжило после воздействия тёмной энергии, но и временно
