Алан Мак Юдеирн встретил меня с видимой радостью, а заметив изменения в татуировке, вообще повел себя как с ровней.
– Присаживайся, Владислав, – махнул он рукой в сторону походного стола и раскладных стульчиков, а сам полез в сундук за выпивкой.
– Спасибо, ваша светлость, – поблагодарил я, выбирая себе место.
– Брось, – небрежно махнул выуженной из сундука бутылкой ярл, – наедине можешь называть меня Аланом. Нас в этой гребаной армии вместе с тобой только шесть человек, так что не до реверансов.
– Что-то невесело вы об этом говорите, Алан.
– А чему радоваться? Шесть человек, Владислав. Шесть ярлов и князей на армию; седмицу назад было больше трех десятков, но после того как пятерых разорвали дикари, благородные воины вдруг вспомнили о важных делах в столице и, оставив вместо себя сотников, убыли. Что это? Язык не поворачивается произнести слово «трусость» в отношении высокородных воев, но тогда какое слово мне использовать?
– А разве они имеют право покидать войска? – удивился я.
– Даже я могу так сделать, – фыркнул верховный воевода. – Наша древняя клятва обязывает обеспечивать армию рыцарями, но не требует личной отваги. Что-то загнило в этом государстве.
Воеводу случившееся явно подкосило и выбило из равновесия. Проскальзывающие в его речах крамольные мысли до добра не доведут, поэтому я быстро сменил тему:
– Так в чем проблема с дикарями и как в этом могу помочь лично я?
– Проблем громадье, и, если честно, осталась надежда только на твоих монстров.
Ярл, забыв о выпивке, подозвал меня к столу с расстеленной картой.
– Все началось вроде нормально. Один из магадхских князей… как его там, – задумался ярл. – А, вспомнил: раджа Прабху, тьфу ты, язык можно сломать… Так вот от этого самого князька прибыл гонец с предупреждением, что на южном берегу Магадхи высадились черные люди и прошли сквозь все семь царств магараджей, как нож сквозь масло, а затем перешли границу с Брадаром. Еще он лопотал о каком-то живом боге.
– Бред, – усомнился я, но поддержки не получил.
– Еще месяц назад я думал точно так же, а сейчас уже не знаю. Владислав, четыре сотни витязей и сотня рыцарей сгинули под голыми пятками дикарей! Во что еще мне верить?!
– А что наши священники? – спросил я, уже немного заражаясь суеверием от воеводы.
– Здесь только Чистые, – тихим голосом сообщил Мак Юдеирн, глядя мне в глаза с таким видом, словно я моментально должен сообразить, в чем дело.
И я сообразил.
– Понятно.
Ну и что мне понятно? С самого начала было ясно, что с Чистыми что-то не так, но не поднимать же панику только потому, что они не смогли справиться с дикарской мистикой? Не уверен, что здесь смогли бы справиться и подопечные кардинала.
– А что маги? – попробовал я зайти с другой стороны.
– В такой же панике, как и все остальные. Артефактные стрелы работают как обычно. Даже парочка аурных магов вступала в схватку и исправно побеждала плохо вооруженных врагов. Беда начинается, когда наши воины идут в контратаку. Назад не возвращается никто. Маги в такие атаки не ходят, поэтому ничего толком сказать не могут.
– А без контратак обходиться не пробовали?
– Бесполезно. Попробовав крови, рыцари словно с ума сходят и рвутся в самую гущу. Тяжелую пехоту и речную гвардию мне удается сдерживать. А дворяне и сами-то сроду не справлялись со своей спесью, куда уж мне…
Ясно, что дело темное.
– Что скажешь? – с затаенной надеждой посмотрел на меня воевода. Да уж, подкосила старика вся эта мистическая муть.
– Нужно думать и советоваться с хорохами: боюсь, здесь все намного сложнее, чем кажется.
– Иди, думай; если что-то понадобится, сразу посылай гонцов к моему ординарцу, – решительно сказал воевода, забирая со стола бутылку с вином, словно намекая, что мне трезвая голова нужнее, чем ему. – А я хоть немного расслаблюсь.
Вынырнув из-под полога шатра воеводы, я по-новому посмотрел на окружающий меня лагерь воинов. Теперь они не казались мне просто уставшими. Везде проскальзывала зарождающаяся паника.
Возгарь вновь показал себя хорошим командиром – он почувствовал нездоровую атмосферу в лагере королевского войска и разбил стоянку корпуса в отдалении. Бойцы обслуги начали сооружать из металлических полос клетки и манежи для о́ни, а поводыри прямо в центре мини-строительства укладывали своих питомцев спать.
Я сразу же собрал военный совет, на котором по заведенной очень давно традиции присутствовала троица командиров и верховный хорох. В компании Возгаря и Драгана в мой шатер явился смутно знакомый поводырь в броне наездников на верховых коваях.
– Ну что, господа, давайте думать. И первый вопрос – к вам, верховный, – повернулся я к хороху, – что вам известно о живых богах?
Птицелюд впал в минутное оцепенение, но, как оказалось, это был не шок, а задумчивость.
– Их не существует, – уверенно заявил хорох.
– Завидная уверенность; тогда почему дикари побеждают? И вообще, кому-кому, а мне точно известно, что большая часть сказок где-нибудь да воплощается в реальность.
Оба поводыря недоумевающе посмотрели друг на друга, а вот верховный хорох понятливо кивнул. Мою главную тайну он знал уже давно.
– Хорошо, – согласился птицелюд. – Рассмотрим и эту версию, но фактов у нас мало.
– Значит, будем искать. Воган! – позвал я ординарца и, когда его голова появилась в разрезе полога, начал давать указания: – Пошли кого-то из наших стариков к дружинникам, оруженосцам рыцарей и к тяжелым пехотинцам. Пусть приведут сюда по паре самых авторитетных ветеранов. Чтобы не ворчали и не кивали на начальство, пообещайте им вознаграждение. Также найди Богдана, передай приказ, чтобы притащил сюда кого-нибудь из войсковых магов.
– Он скажет, что занят, – невольно поморщился здоровяк.
– Можешь дать ему по шее и добавить пинка для ускорения.
Воган довольно улыбнулся и исчез из виду. Я же вновь повернулся к собеседникам:
– Давайте пока обсудим то, что знаем на данный момент. Верховный?
– Из того, что мы успели узнать, – прочирикал хорох, по привычке сдабривая свои слова образами. – Плохо вооруженные и еще хуже защищенные дикари побеждают бронированных всадников, но не это самое странное.
– Да неужели?! – фыркнул Возгарь.
– Верховный прав, – поддержал хороха Драган, – я сам когда-то видел драку, в которой два десятка голодранцев набросились на проезжего рыцаря. Он успел срубить парочку, а остальные облепили его, как мухи падаль, и тупо заты́кали ржавыми ножами.
– Но здесь не один пьяный рыцарь, а хорошо организованная лава! – не унимался Возгарь, и это было хорошо. В любом мозговом штурме должен присутствовать патологический скептик. Именно он пробует все версии на жизнеспособность.
– Значит, все упирается в силу и настойчивость, – ответил Драган.
– Поэтому мы вновь возвращаемся к странностям, – подхватил хорох. – Когда рыцари идут в контратаку, дикари становятся сильнее и теряют страх перед смертью. К тому же очень настораживает странная отчаянная отвага рыцарей.
– Думай,
