Что ж, зайдем с другой стороны.
– Граннус, – обратился я к медведеобразному владельцу таверны, скучавшему за стойкой по причине утреннего отсутствия клиентов, – вот ты – человек опытный и наверняка много знаешь…
В ответ на грубую лесть бородатый кельт только хмыкнул:
– Так-то оно так, но даже мне известно не все. Мародеры – закрытая каста, и за вход в нее приходится платить риском. Лишь тот, кто хоть раз ступал на Черный Пирс, начинает получать информацию от капитанов. – Последнее слово Граннус произнес со значением и, чтобы было понятно даже самому тупому гостю, добавил: – Но даже то, что известно мне, дорого стоит.
Теперь уже я хмыкнул и катнул по столешнице один из золотых кругляшей, которых, кстати, в моем кошельке осталось не так уж много.
– И кто же эти капитаны? Что-то я не видел здесь самостоятельно плавающих кораблей.
– Капитаны – это те, кто водит команды в город. Только у них есть «лоции». – Граннус вновь выразительно шевельнул бровями.
– Только не надо корчить загадочные гримасы. Для тебя есть еще один золотой, который ты не получишь, если я не услышу чего-то интересного. Не нравится такая цена – можешь продать свой рассказ кому-нибудь другому. И мне кажется, что такой идиот здесь только один и у него уже заканчивается терпение.
– Хорошо, – шумно вздохнул кабатчик. – Первыми на остров высадились пираты. Отсюда и морская тематика. Капитаны водят команды в город и обмениваются между собой информацией, которую заносят в «лоции».
– Как встретиться с капитаном?
– Только через рекрутеров.
– Не вариант, уже пробовал. А есть кто-то доступный, но знающий хоть немного больше тебя?
– Всех, кто идет в первый раз, называют «рыбой». Выжившие переходят в «матросы». Можешь найти такого, но там все строго, и они будут молчать.
Граннус выдал театральный вздох.
– Может, все-таки без прелюдий?
– Хорошо, – трактирщик стал абсолютно серьезен. – Десять золотых.
– Пять – и поверь мне, это лучше чем ничего.
– Семь.
– Шесть.
– Ладно, – кивнул кабатчик и тут же дернул подбородком, указывая в глубь зала. – За дальним столом сидит араб. Его зовут Али.
– Просто Али? Арабы обычно более велеречивы.
– Просто Али, и не советую спрашивать больше. Были уже любопытные, а теперь их нет, – загадочно улыбнулся Граннус.
– Ладно, родовое имя этого человека меня интересует меньше всего. Почему именно он?
– Али появился здесь около года назад. Как и ты, он задавал много вопросов, но, в отличие от тебя, нашел подход к одному из капитанов. Не знаю, что там было, но Ибрахим по прозвищу Золотой сразу сделал его своим «матросом». Возможно, потому, что они земляки, возможно, за какие-то другие заслуги, но в первый свой выход Али пошел не в качестве смертника-«рыбы».
– Тогда почему он сейчас квасит в твоем гадючнике, а не купается в золоте?
– Из того выхода Ибрахим вернулся с половиной «матросов» и совсем без добычи. Про «рыб» и говорить нечего, все остались там.
– Ты считаешь, что Али виноват в неудаче Ибрахима?
– Точно не знаю, но люди Золотого пытались его убить, да только у них нечего не получилось. Али сумел отбиться от убийц, он еще добрался до капитана и, приставив нож к горлу, заставил дать клятву примирения. А как ты сам знаешь, арабы клятв именем своего бога не нарушают.
Я этого не знал, но все же кивнул. Возможно, и на Земле арабы тоже такие честные, но что-то подобный факт не стал притчей во языцех. Наверное, в этом мире что-то заставило этот народ чтить клятвы с особым рвением.
– Теперь Али стал изгоем, и никто не хочет иметь с ним дел, так что у тебя есть шанс. – Кабатчик сделал загадочное лицо, показывая, что оплаченный разговор закончен.
– Эта информация не стоит шести золотых. Максимум четыре, – с легким раздражением сказал я, чувствуя, что кабатчик припас некий козырь.
– Поговаривают, что Али – поводырь. – Эту фразу Граннус произнес буквально шепотом. – Так же, как и ты.
– Дай угадаю, – хмыкнул я, – ты узнал об этом по едва уловимым признакам в лице и походке?
Трактирщик торжественно улыбнулся.
– Или просто он, как и я, начал расспросы с цен на яйца о́ни?
Граннус поскучнел, но улыбка вернулась на его лицо, как только на столе заблестели золотые гривны.
Прихватив кувшин вина из водорослей, я направился в дальний конец зала-трюма.
– Уважаемый вой говорит на брадарском? – спросил я, хотя перед этим узнал все, что нужно, у кабатчика.
– Говорит, – раздраженно ответил араб в дорогом, но изрядно потрепанном наряде аравийского стиля. В нем он был чем-то похож на Синдбада Морехода из мультика. Постаревшего, спившегося, абсолютно лысого Синдбада. Судя по гримасе араба, он сразу хотел отшить меня, но взгляд алкоголика наткнулся на кувшин. – Присаживайся, если тебе есть чем утолить мою жажду.
По-брадарски Али говорил чисто и практически не ошибался даже в построении предложений. Только легкий акцент выдавал то, что это не его родной язык. К тому же в чертах его лица явно чувствовалась славянская примесь. Так же сразу определялась арабская примесь в крови Неждана. Воспоминания о юноше, который предал меня и умер от моего клинка, отдавали горечью, поэтому я тут же прогнал их, дабы не испортить дело неприятными ассоциациями.
Первую кружку местного пойла он выпил одним залпом, а это без малого два литра. Я уже обеспокоился, что разговора не получится, но, наполнив вторую кружку, Али лишь отхлебнул из нее.
– Чего надо? – без пресловутого арабского вступления спросил он.
– Информацию.
– И почему ты решил, что я буду откровенничать с тобой всего за кружку этой бурды?
– За кружку не будешь, – спокойно сказал я и тут же добавил, предвосхищая слова, готовые слететь с губ собеседника: – И за деньги тоже, потому что жизнь за золото не купишь.
– И что же ценнее золота ты можешь предложить?
– Яйцо о́ни. – После этих слов араб дернулся, словно от удара; пользуясь паузой, я продолжил говорить, чтобы не дать ему разозлиться: – Я знаю, что такое остаться без питомца, и не пожелаю этого даже врагу. Помоги мне – и ты поможешь себе. Мне не нужны тайны капитанов, а всего лишь подход к одному из них и информация о том, как они могут меня кинуть.
– Боюсь, в этом и состоит главная тайна капитанов, – вздохнул Али, выпуская набранный для гневной отповеди воздух. – Все, кто идет с капитаном в выход, своими телами лишь прокладывают ему путь к сокровищам. И это касается не только «рыб», но и «матросов». Я сведу тебя с Золотым. Но предупреждаю сразу, Ибрахим меня на дух не переносит. Так что
