— Ну, а ты выступаешь в театре? — в свою очередь, спросил Глеб.
— Ага. Запомнил, что говорила моя мама? — голубые глаза вновь устремились на него.
— Эмм… немного, — ответил Глеб, стараясь придать голосу равнодушный тон. Получалось с трудом.
— Театр, в котором я играю, сейчас выступает на ежегодном театральном фестивале во Владивостоке. Конкуренция у нас просто дикая, на главные роли всегда претендуют сразу несколько человек, и на этот раз взяли Катьку вместо меня, — Лена поморщилась. — Но вчера утром позвонили из театра и попросили срочно лететь во Владивосток — оказалось, эта дура слопала целый килограмм мороженого и заболела, и теперь мне нужно ее заменить, чтобы представление не сорвалось. Год назад я играла, вот и помню все слова наизусть.
— А как же твоя мама? Вы ведь вместе летели.
— Прилетит через день, — пожала плечами Лена. — Я ей ничего не сказала. После случившегося она бы меня еще долго никуда не отпускала. Но я так хочу выступить… К тому же я у тебя в долгу, и это самое меньшее, что я могла сделать.
Глеб взглянул на нее со смешанными чувствами благодарности и неловкости. Ему хотелось расспросить Лену о преступнике, но поскольку сама она никак не касалась этой темы, он решил, что с его стороны это было бы нетактично. Глеб принялся размышлять, о чем бы еще спросить новую знакомую, но начавший движение самолет отвлек их внимание.
— Знаешь, — сказала Лена, глядя в иллюминатор, — Ян был прав насчет желтых лиц. Лучше поспать, — с этими словами девочка легла спиной на диван и устремила взор в потолок.
— Да, спокойной ночи, — сонным голосом ответил Глеб, устраиваясь поудобнее.
На самом деле спать Лене совершенно не хотелось. Стоило закрыть глаза, как в голове тут же всплывал образ таинственного преступника. Но самым страшным было то, что каждый раз вместе с незнакомцем она видела и тянущийся ввысь шлейф дыма у него за спиной. Дым не был обычным, казалось, что преступник управлял им силой мысли. Непонимание съедало Лену изнутри, и она бы все отдала, чтобы обсудить свои страхи с мальчиком, который на протяжении последних двух дней всегда приходил ей на помощь. Пару раз она открыла было рот, но тут же одергивала себя, понимая, как это будет выглядеть со стороны. Наконец, стресс, усталость и мерное гудение двигателей самолета взяли свое, и Лена погрузилась в беспокойный сон.
Глеб стоял в дремучем лесу, у самого входа в пещеру. Многовековые деревья с трудом пропускали солнечный свет, создавая искусственные сумерки. Всюду был туман, и Глеб тщетно оглядывался кругом, стараясь различить хоть что-то. До него не доносилось ни единого звука.
Было тихо, слишком тихо.
Лишь черневший впереди вход в пещеру не был застлан туманом, который словно расступался, чтобы лучше показать его Глебу. Его тянуло туда с необъяснимой силой, однако что-то внутри подсказывало ему держаться от пещеры подальше.
«Беги, прячься», — в тысячный раз проносилось в голове.
Глеб не знал, чего слушаться, голова раскалывалась на части. Он кое-как доковылял до ближайшего дерева и спрятался за ним. Едва он это сделал, как в полутьме раздался зловещий шепот. Поначалу Глеб не мог различить ни слова, однако постепенно тот становился все громче, пока он отчетливо не расслышал:
— Скоро… совсем скоро, — снова и снова повторял неведомый голос.
Глеб выглянул из-за своего укрытия, ожидая увидеть того, кому принадлежал голос. Однако за деревом никого не было, а пещера казалась еще темнее, чем до того. Глеб долго всматривался в туман, но ничто не подавало признаков жизни. Затем он снова уставился на пещеру и понял: голос исходил из нее. Это открытие заставило его еще сильнее вжаться в дерево. Теперь он не сводил глаз с пещеры, из-за нарастающего голоса ожидая увидеть и его хозяина. Но оттуда никто не показывался.
Внезапно все стихло. Глеб постоял в своем укрытии еще какое-то время, и уже собирался выходить, как вновь раздавшийся голос намертво сковал его.
— Приведи, — послышалось очередное шипение из пещеры.
Голос замолк. Но тихо, как прежде, не стало. Все заполнил непонятный шум, напоминавший звук, издаваемый заполняющимся воздухом шаром.
Сомнений не было: то, что издавало этот звук, постепенно приближалось.
Собравшись бежать, Глеб взглянул на пещеру в последний раз и вдруг краем глаза заметил, как из нее вырвалось что-то темное и устремилось в небо.
— Тише, шеф, мальчик проснется, — ответил ему низкий голос.
— А ему и так хватит дрыхнуть, я привел его работать, а не прохлаждаться, — выпалил все еще разгоряченный журналист, правда, понизив тон.
От криков остатки сна окончательно улетучились, и Глеб, зевнув, раскрыл глаза.
Ян Гарт стоял к нему вполоборота, вкрестив руки на груди. У ведущей в общий салон двери в три погибели согнулась половина Николи, пытаясь что-то втащить вовнутрь.
Глеб потянулся и встал с кресла.
— Сколько я спал? — обратился он к чуть не подпрыгнувшему от неожиданности Яну Гарту.
— Почти три часа, — неуверенно сказал журналист, по его лицу пытаясь определить, слышал ли тот его слова.
— Где Лена? — спросил Глеб, обведя все еще сонными глазами салон.
— Готовится к интервью, — невозмутимо ответил Ян Гарт, посчитав, что опасность миновала, — Анна как раз ее гримирует. Да и тебе пора бы, скоро уже начинать.
Глеб машинально кивнул. Случившееся не давало ему покоя. Ему никогда не снилось ничего подобного. Секунду назад он даже был готов поклясться, что это был вовсе не сон. Темный лес, таинственный голос, пещера и то, что из нее вырвалось, — этого было достаточно, чтобы у него разболелась голова. Но Глеб понимал, что надо было провести интервью на должном уровне — Ян Гарт и так был рассержен, и злить его еще больше не следовало.
Его раздумья прервала влетевшая в дверной проем со скоростью кометы Анна. Она подбежала к нему и принялась не совсем вежливо разглядывать лицо.
— Ну-ка, посмотрим, — Анна для верности провела рукой по его щекам, — да ты настоящий красавчик, такая бархатная кожа, тут особо и гримировать-то нечего.
— Вот и отлично, мы и так уже выбиваемся из графика, — бросил им ковыряющийся у камеры Ян Гарт.
— Все же несколько штрихов не помешают, — пробормотала пропустившая слова журналиста мимо ушей Анна.
Женщина положила на диван небольшую сумочку, достала из нее кисти, тушь и принялась за дело.
— Готово, — удовлетворенно сказала она через несколько минут, чуть откинувшись назад, чтобы во всей красе рассмотреть подростка. — Ян, тебя
