«Пресветлый!» – догадался он сделать то, что нужно было сделать с самого начала.
Никакого ответа не последовало.
«Бернар!» – позвал тогда Леонид через Сумрак, ожидая встречного «Леон!».
Но и здесь ответом было только гнетущее безмолвие, прерываемое глухим треском револьверов.
Леонид повторил призыв еще дважды, убеждаясь, что сантинель либо не слышат его, либо случилось что-то худшее.
Он рванулся обратно к двери. Два следа от пуль, точно метеоры, преградили ему дорогу, а затем в дверь воткнулись три сверкающих, явно нерукотворных кинжала.
«Вход – копейка, выход – рубль», – Леонид вспомнил эту поговорку, растянувшись на полу и торопливо отползая в свое импровизированное укрытие.
Тогда он начал короткими бросками перебегать от постройки к постройке. Этот путь был намного дольше, чем прямой, зато куда более безопасный. Александров поспешно натянул на себя доступный «щит», понимая, что тот мог бы спасти, к примеру, от ножа или пули на излете, но не от боевого выстрела в упор.
Защита Инквизиторского павильона, воспроизводящего Саркофаг Времен, встретила его неприятным зудом. Леонид не мог проникнуть за охранный барьер и скользил по нему, как муха по стеклянному шару. К счастью, он делал это задворками, а не на виду у налетчиков.
К бутафорскому Саркофагу на одинаковом расстоянии прижимались мелкие будки с другими экспонатами. За такими будками Александров и укрывался.
До молчащей резиденции Светлых оставалось всего саженей пять. Плохо то, что пространство было совершенно открытым. Леонида можно было бы остановить не то что выстрелом, а простым хозяйственным колдовством. А оно, как известно, не менее опасно.
Леонид часто-часто задышал. Когда-то в дозорной школе его учили совершать очень быстрые пробежки, чтобы, к примеру, оторваться от шпиков-Темных. А тут – все равно что пересечь не очень широкий переулок.
Русский дозорный напружинился и уже готов был сорваться с места, когда на плечо ему легла рука.
Чрезвычайно тяжелая и словно не живая.
– Далеко собрались, сеньор? – услышал Леонид шепот над ухом.
Голос показался знакомым.
Стальная конечность жестким рывком потянула его назад. Александров оказался в нише за очередной будкой павильона Инквизиторов. Только на этот раз не один, а вместе с доном Раулем.
На первом слое испанец выглядел колоритно. Никакого серого балахона. Старинный костюм, кружевной воротник, высокие сапоги, плащ и рапира с кинжалом на перевязи.
– Там… – прошептал Леонид, кивая в сторону Светлой экспозиции.
– Не советую, – отрезал испанец, точно коротко взмахнул кинжалом.
– Но я…
Рауль аккуратно и быстро захлопнул ему рот, ловко надавив на нижнюю челюсть левой, живой рукой. Леонид едва не прикусил язык.
Испанец пошевелил пальцами. В воздухе появился наполовину прозрачный выгнутый овал, в котором отразилось удивленное и испуганное лицо россиянина. Изображение немедленно пропало, потому что овал развернулся и поплыл на открытое пространство.
А Рауль извлек из-под балахона нечто вроде небольшого дамского зеркальца в изящном, украшенном драгоценными камнями футляре. Открыл его – и Леонид увидел взамен своего отражения место перед резиденцией английских Темных. Увидел в Сумраке. Вспыхивал зелено-голубыми всполохами магический «щит», принимая в себя пули. Было даже заметно, как те отскакивают.
– Синематограф такого не умеет! – восхищенно прошептал Леонид.
– Есть многое на свете, друг Горацио… – продекламировал Инквизитор. – Взгляните!
Перед захваченным бельгийским форпостом раскрылась голубоватая призма портала. Из нее показались двое Иных, которые катили за собой какое-то орудие на лафете.
– Я их знаю! – выдавил Александров.
– И кто же это?
– Те, из собора Нотр-Дам. Безликие, с ними сражался Яков Вили… Брюс.
Только сейчас Леонид сообразил, что Рауль не знает всех подробностей боя на галерее химер, когда был освобожден Бриан де Маэ. Он не присутствовал, когда русский дозорный рассказывал об этом Инквизиторам в кабинете Пресветлого коннетабля.
Но в свете того, что случилось дальше, такие подробности растеряли всякий смысл.
Двое безликих развернули лафет. Один немедленно присел и занял позицию для стрельбы, второй торопливо завозился, помогая с какой-то лентой.
А затем орудие принялось стрелять с оглушительным грохотом. Пули-метеоры полетели в английский павильон таким плотным роем, будто их одновременно выпустил целый полк.
– Пулемет Максима?! – Леонид и не сообразил, что выпалил это по-русски.
– Хитро придумано. Английское против английского, – одобрительно произнес Рауль.
Заговоренные пули из ствола чудо-оружия строчили одна за другой, как сигналы телеграфа. «Щит» павильона тревожно мерцал. По всем «кукольным домикам» экспозиций пошла странная иллюминация. Как будто в тропические джунгли из книг Киплинга проник диковинный зверь и вызвал переполох.
– Вперед! – неожиданно скомандовал Рауль и абсолютно неделикатно выпихнул Леонида толчком в спину.
Тому ничего не оставалось, кроме как припустить в направлении Светлой экспозиции. Инквизитор догнал его, взмахнул плащом так, что вокруг них в воздухе соткался некий флер – явно защитный полог. И очень кстати: в беглецов немедленно выстрелили несколько раз. По счастью, не из пулемета Максима, продолжающего яростную атаку на Темный Тауэр. Заговоренные пули отскочили от полога, причем затейливо – как плоские камешки от поверхности воды.
А потом Рауль сам выхватил из-за пазухи револьвер с длинным стволом и сделал несколько выстрелов. Хотя шестизарядный пистолет не слишком подходил к его наряду, Инквизитор двигался с изяществом тореадора.
С территории Светлых вылетели несколько сгустков пламени размером с крокетный мяч и унеслись вслед за «посланиями» испанца.
Их прикрывали.
Рауль, точно странный ангел-хранитель с развевающимися темными крыльями, влетел на Светлую экспозицию за Леонидом. Одинокая пуля, как назойливый шмель, пролетела над его плечом и срикошетила от прозрачного колпака, прикрывавшего друзу Сен-Жермена. Александров же едва не наскочил на небольшую баррикаду, сооруженную Светлыми из столов, стульев и нескольких разобранных частей национальных экспозиций.
За баррикадой укрылась разношерстная компания. Тут были и упитанный мистер Джаксон, и темнокожий колдун, называвший Градлона не иначе как «Светлый вождь», и даже переминалась с ноги на ногу птица додо, будто извиняясь за свой нелепый и бесполезный сумеречный облик. Его начальник месье Леруа сейчас вместе с Градлоном и другими прочесывал окрестности выставочного Трансвааля.
Револьверов здесь не было ни у кого. Мистер Джаксон держал в руках короткую блестящую деревянную палочку – британские Светлые вообще любили такие вещицы. Негр, словно пистолет, держал темный рог, оправленный в драгоценные металлы. Еще у пары Иных над ладонями мерцали сполохи огня, готовые в любой момент сорваться и ринуться к мишени.
– Что стряслось? – выдохнул Леонид, сползая вниз по стенке и чувствуя колотье в боку.
Нестерпимо хотелось сладкого чаю. С пряниками. Он слишком долго уже находился в Сумраке.
– Выход! – резко дернул его Рауль. И вытащил за собой в реальный мир, не разделяя слов с делом.
Баррикада присутствовала и здесь, просто не была столь внушительной. Из воздуха соткался Дидье.
– Вот, месье! – Довольный тем, что может быть полезен в образе человека, он протянул Леониду початую плитку шоколада. – А эти появились несколько минут назад. Вышли из портала, обстреляли все кругом, загнали всех за «щиты», а сами пошли на штурм британцев.
– …И
