– Извините, Петр Всеславович, что перебиваю. Кажется, у меня есть вещица, могущая вам помочь. – Достаю из шкафчика шкатулку с разными финтифлюшками и после недолгих поисков выуживаю хитрые часики, валяющиеся без дела ещё с посещения охотничьего домика под Ловичем. – Нам эта штуковина без надобности, а вот вам пригодится.
– Спасибо, Денис Анатольевич. – Ротмистр после изучения на скорую руку прячет микрофотоаппарат в карман. – Действительно пригодится. Плёнку мы найдём, фотограф свой имеется…
Так вот, на Ижорском полигоне императору демонстрировали огнемет господина Товарницкого, который, между прочим, и доселе вызывал достаточно нареканий. Сейчас наши коллеги тихонько пробуют выяснить, кто присоветовал главковерху лично там поприсутствовать.
Во время осмотра один из огнеметов взорвался. Император чудом остался жив, но получил сильные ожоги лица и правой стороны туловища. Четыре человека погибли, пятнадцать – получили ожоги различной тяжести. И, что самое главное, перед взрывом одним из офицеров полигонной команды, прапорщиком Никитским, было сделано два выстрела из нагана. Не в августейшую особу, его закрывал казак-конвоец, а в сам огнемёт. Охрана согласно инструкции открыла ответный огонь, так что сам Никитский уже ничего не расскажет. Сейчас раскапываются его связи и подробности биографии. Уже известно, что он из студентов, есть некоторые данные о причастности к партии эсеров или сочувствии им. Но, самое главное, нижние чины команды, готовившей огнемёты к показу, свидетельствуют, что именно Никитский запретил менять брезентовую трубку для подачи горючей смеси после того, как её чем-то сильно придавили. И он же приказал якобы во избежание осечки дополнительно накачать воздуха в резервуары сверх нормы. Так что версия покушения считается полностью доказанной. А вот кто заказал это покушение – до сих пор не совсем ясно.
– Ну, германцы вряд ли бы пошли на такое, это абсолютно не в их интересах. Учитывая пусть даже и подпорченные, но бывшие когда-то тёплыми отношения императора и кайзера. – Пытаюсь порассуждать логически: – Англичане?.. Им, кажется, тоже не резон. Армия наступает, оттягивая на себя силы немцев из Франции. То есть полностью выполняя обязательства перед союзниками. Про французов я вообще молчу. Они на нашего императора, как на икону, молиться должны. Даже задержку Экспедиционных бригад они проглотили, хоть и поморщились.
– Так-то оно так, но вот слишком успешное, на взгляд британцев, наступление наших войск могло бы быть причиной. Англии не нужна Россия в качестве сильного и успешного союзника. Им нужно, чтобы мы и германцы как можно дольше воевали, истощая себя в войне…
М-да, это ротмистр сам додумался или наш академик подсказал?
– И, как нам кажется, они действовали по своей излюбленной методике. Убрать опасного им человека чужими руками. А тут ещё слухи о возможных сепаратных переговорах… Во всех столичных салонах только об этом и говорят.
– Тогда кто и зачем?
– Явных доказательств нет, но… У небезызвестного вам господина Гучкова и Военной ложи, руководимой им, очень тесные и постоянные контакты с сэром Бьюкененом, послом Британии. И схема достаточно понятна. С подачи англичан Гучков организует поиск подходящего человека, связанного с революционерами. Эсеры в этом случае подходят как нельзя лучше с их склонностью к террору. Исполнителю создаются все условия, а потом, после акции, его должны были бы убрать. Или найти фанатика, способного пожертвовать жизнью ради своих идеалов. Тем более что в деле есть пара упоминаний о знакомстве Никитского с неким господином из окружения Гучкова. Официально он служит в Петроградском отделении Красного Креста, но на деле выполняет различные деликатные и не очень афишируемые поручения последнего.
И вот теперь третья и последняя причина моего появления… Только прошу вас, Денис Анатольевич, не совершать необдуманных поступков и не принимать скоропалительных решений… Дело в том, что этот «чиновник по особым поручениям» на днях прибыл в Гомель. И Департаменту полиции, и Гомельскому жандармскому отделению были отданы распоряжения всемерно содействовать данному господину и… – Воронцов делает паузу, собираясь с духом: – И собрать максимум информации о проживающей там семье капитана Гурова…
– Твою ж!..
– Денис Анатольевич, прошу вас, успокойтесь!.. – Воронцов, слегка улыбаясь, смотрит на меня. – Да, всё так, как Иван Петрович и предполагал… Глаза горят, кулаки сжаты, сейчас пойдете крушить направо и налево…
– А как бы вы, Петр Всеславович, отнеслись к известию, что вашей семье угрожает опасность?!
– Простите, господин капитан, но на этот вопрос я ответить не могу. – Ротмистр стирает с лица улыбку и становится даже несколько угрюмым. – По причине того, что не имею… Прошу вас, давайте не будем касаться этого вопроса, и ещё раз простите… Академик Павлов правильно предположил, что вы немедленно броситесь в Гомель. Что вполне понятно. И оного чиновника ждут не самые лучшие времена. Только для общего дела будет правильней оставить его целым и невредимым, получив всю необходимую информацию.
Великий князь Михаил Александрович сказал, что вам предоставлен отпуск к семье. И вместо того, чтобы устраивать самосуд с непредсказуемыми последствиями, мы предлагаем вам взять с собой двух-трех близких друзей, которые помогут изъять этого господина и после беседы, в результативности которой ни капли не сомневаюсь, глядя на вас, сопроводить его сначала сюда, а потом уже мы переправим его… поближе к комнате с музыкой, где он и расскажет нам абсолютно всё, что когда-либо делал или слышал.
– Хорошо, допустим, я отдам вам беднягу в почти нормальном состоянии. Что потом? Ждать следующего засланца? И откуда вдруг такое внимание к моей семье? Гучков решил отомстить за вокзал? Не думаю…
– Ну, Денис Анатольевич, это же просто. Кто очень хорошо засветился сначала в Нарочанской операции, затем под Барановичами? Да так, что в Генштабе поговаривают о новой тактике ведения боевых действий.
– Но ведь Барановичская операция ещё не закончилась.
– А это и не обязательно. Начштаверх генерал Алексеев, как вы знаете, тоже состоит в Военной ложе… А семья – способ управлять нужным человеком. Тем более что ваше знакомство с великим князем Михаилом, исполняющим ныне обязанности главковерха, секретом не является. Так что господин Гучков со временем рассчитывает использовать вас в качестве одного из рычагов воздействия на Михаила Александровича.
– Хорошо, Петр Всеславович… Как вы считаете, что они могут предпринять? Я имею в виду свою супругу. – Пора успокаиваться и заниматься делом.
– Скорее всего, предложат поехать к лежащему в госпитале мужу-герою. А по пути сменить конечную станцию следования. Или, учитывая её нынешнее… состояние, проявить заботу со стороны Красного Креста о семье вышеупомянутого героя в одной из самых лучших столичных клиник под присмотром медицинских светил. Именно поэтому Иван Петрович передал предложение перевезти всю вашу
