намечалось.
Если бы это случилось накануне первого апреля, Яна от души бы порадовалась столь оригинальной шутке. Но сегодня такое предложение ничего, кроме настороженности, у гадалки не вызвало, потому что оно, вероятнее всего, было напрямую связано с ее расследованием.
Милославской сразу пришла мысль, что либо за ней все же следили, либо кто-то организовал прослушку. Могли прослушивать телефон или вообще само помещение. Безусловно, заинтересованным лицам важно было знать, стоит ли опасаться этой хрупкой на вид женщины и насколько далеко она зашла в своих попытках раскрыть преступление.
За истекший день Милославская говорила о важном деле по телефону, к ней приходил Игорь, потом Руденко, в конце концов она и поразмышлять вслух любит… В общем, при желании сноровистый преступник сегодня мог выудить все, что интересовало его начет гадалки.
– Едва ли тут обошлось одной только слежкой, – проговорила Яна, оглядывая комнату. – Наверняка была и прослушка.
Этим вопросом Милославская всерьез озадачилась, потому что находиться незамеченным рядом с ее домом и проникнуть в него, когда там находилась Джемма, было невозможно, а Джемма…
– Ах, да! – воскликнула гадалка, хлопнув по столу. – Мы уходили на пустырь!
Этим моментом преступник и мог воспользоваться. А потом звонил Игорь, затем он приехал, потом прибыл Руденко, в общем, в установившейся суете ни Яне, ни ее собаке просто некогда было присматриваться к тому, все ли вокруг в порядке.
Джемма, конечно, – существо необыкновенное, но этот день принес в дом гадалки столько новых запахов, что и она легко могла быть сбита с толку. Ей трудно было сообразить, что присутствовало в помещении как само собой разумеющееся, а что проникло извне совершенно незаконно.
Сначала Яна явилась, вся пропитанная запахом дорогого мужского одеколона, который въелся в ее одежду в кабинете Воробьева и который собачий нюх легко уловил… Потом она выложила на обозрение Джеммы кейс, как-то странно пахнущий… Распахнула его, и оттуда повеяло запахом бумаги и типографской краски… Явился Игорь, наполнив комнаты своим ароматом, стал доставать всякие «штучки», нюху овчарке также незнакомые… От Руденко попахивало «Шипром» и его излюбленным портвейном, плюс столовскими беляшами… Поди-ка тут разберись! Тем более что хозяйка никаких особенных команд не давала.
После звонка Джемма сразу сообразила: что-то не так и насторожилась, готовая жизнь отдать за Милославскую.
– Джемма, ищи! – сердито скомандовала ей Яна, и та поняла: все очень серьезно.
Овчарка кинулась рыскать по дому, обнюхивая каждый, даже знакомый ей, предмет. Гадалка пристально следила за всеми ее движениями. Проникнув в кабинет хозяйки, собака вдруг залаяла. Милославская кинулась туда, но тут же увидела, что Джемма возмущается по поводу справочника, лежащего на ее рабочем столе.
– Фу! – дала команду Милославская. – Отставить! Это мое.
Собака развернулась и принялась снова рыскать по комнатам. Довольно быстро она снова обнаружила подозрительный предмет и подняла лай. Джемма оперлась передними лапами на один из подоконников и голосила, глядя на форточку. Потом она вытянула морду и ухватила что-то небольшое зубами. Тут же засеменила к хозяйке и положила находку к ее ногам, покорно присев рядом.
– Что это? – Яна подняла найденный предмет и стала рассматривать его, приподняв к свету. – Ну точно! Была прослушка! – с горечью воскликнула она.
Преступники, не желая рисковать и отягощать вой поступок проникновением в дом, закрепили подслушивающее устройство у форточки, которую Яна летом никогда не закрывала. Сделав дело, они, видимо, хотели скрыть следы своей деятельности, но, очевидно, чего-то или кого-то испугавшись, заторопились и зацепившуюся за сетку часть устройства обломили. Ее и нашла Джемма. Но этого было вполне остаточно, чтобы установить: за Яной наблюдали.
– О черт! – сквозь зубы произнесла гадалка.
Она отыскала небольшой полиэтиленовый пакетик, в который поместила находку, пояснив:
– Будет, если что, вещдок.
Следом Милославская подошла к телефону, подняла трубку и торопливо набрала номер Семена Семеныча. Она покосилась на циферблат часов: для звонка было уже поздно, но повод для разговора казался гадалке более чем простительным.
Ответили Милославской почти сразу.
– Сема, спишь? – скороговоркой спросила она.
– Нет, – протянул Три Семерки.
– Уже нет, то есть после моего звонка, или вообще еще не спишь?
– Вообще не сплю, жду, когда ты звякнешь. Давай, отчитывайся.
Руденко говорил неспешно и спокойно, еще и подшучивал.
– Лучше я потом отчитаюсь, – приняла шутку Милославская.
– Сначала тебе новость сообщу! Готов?
– Всегда готов! – отрапортовал Три Семерки.
– Мне сейчас звонили, – начала гадалка.
– Ну, – требуя продолжения, произнес Семен Семеныч.
– Неизвестное лицо.
Яна выдержала паузу. Руденко уже не «нукал», а молчал, понимая: пахнет жареным.
– Таким громовым голосом неизвестный мужчина сказал, что завтра в восемь утра на железнодорожном вокзале в камере хранения меня будет ждать сюрприз. Придти я должна обязательно, – быстро проговорила гадалка.
– Что еще за сюрприз?!
– Хотела бы я знать.
– Это шутка?
– Боюсь, что нет.
– М-да… Дели-ишки… А номер, номер ячейки какой? Мы сейчас же можем туда оперов направить!
– Хм, мой бывший собеседник не такой дурак, чтобы с ходу говорить об этом. Номер он решил сообщить за полчаса до того, как я должна прибыть к месту назначения.
– Ну и подлец! Ловок, шельма!
– Ты дальше послушай. Я решила, что за мной следили или была прослушка. Велела Джемме искать. Она нашла осколок жучка.
– Ты уверена?
– Как никогда.
– Хороша Джемма!
– Ты лучше, что будем делать, скажи. Про Джемму я и без тебя знаю. Я считаю, что все это связано с нашим расследованием.
Далее Яна рассказала приятелю, все что узнала в его отсутствие, немало удивив его и обрадовав.
– Вот так повороты! – крякнув, произнес он. – Ну что ж, Яна, меры надо принимать самые экстренные! Тебе нужна охрана!
– Так, так, так, сто-оп! – протянула Милославская, перебив приятеля. – Меня не надо об этом спросить?
– Спрашиваю.
– Тогда отвечаю: охрана мне не-нуж-на.
– Ты же в опасности! – раздражаясь, воскликнул Семен Семеныч.
Яна не собиралась уступать ему, а потому принялась доходчиво отстаивать свою точку зрения:
– Во-первых, мне пока еще никто не угрожал. Во-вторых, в опасности я не первый раз. В-третьих, у меня есть Джемма, и я всегда на связи с тобой! И вообще, я сейчас ухожу. У меня… свидание, – под конец соврала гадалка, не желая посвящать Руденко в суть своего последнего решения. Он бы ни за что не дал согласия отпускать туда Яну одну и так далее, и далее, и далее…
– Ну ты даешь! Яна, ты… Тут такое, а у нее свидание!
– Когда-нибудь я должна устраивать свою личную жизнь…
