Семерки.
– Угу, – промычала она и скрылась за дверью.
– Бумаги, – задумчиво протянула Милославская, начиная перебирать лежащее в кейсе.
Белые листы лежали в полупрозрачной пластиковой папке, и увидеть, сколько их тут находилось, и прочитать, что в них было написано, сразу было трудно.
Яна отстегнула белую тугую кнопку и осторожно вытащила бумаги. Их оказалось немного. Всего листов десять.
– Что за ерунда?… – удивленно проговорила она, подняв первые два листа. – Тут ничего нет!
Руденко низко склонился к бумагам.
– Слушай, а может, тут как у Ленина, молоком написано? Ну, невидимые чернила? – сказал он, посмотрев на подругу.
– Сема, брось пороть чушь! – сердито ответила Милославская и стала разглядывать следующие бумаги.
Только на пятом листе приятели увидели напечатанный на компьютере шрифт. Вся остальная бумага тоже была чистой. Оба они громко и облегченно вздохнули.
– Я уж думала шутка, – смеясь, сказала гадалка, – думаю, досадить просто хотели. Ан, нет, не зря мы все утро канителились… Ну-ка посмотрим, что тут.
Яна поднесла поближе к глазам исписанный листок и стала вслух читать напечатанный на нем текст. Чем дальше она читала, тем больше в невероятном удивлении округлялись глаза Руденко. В конце концов он присвистнул и грузно плюхнулся на стоящий возле стола крутящийся стул.
– Во дела! – почесывая подбородок, протянул он и поднял взгляд на Милославскую. – Не понял… – удивленно проговорил он. – Тебя это что, не трогает? Ты чего спокойная такая.
– Я? – очнувшись, ответила Яна. – Я не спокойная.
– Нет, ты ведешь себя как-то странно, не удивляешься даже… Ничего не понимаю!
– Ладно, вынуждена признаться, – ответила гадалка. – Многое из того, что тут написано, мне уже известно. Хотя есть, конечно, и существенно новое.
– Что-о? Как известно?! Ты окончательно меня запутала.
– Семен Семеныч, с сейчас все объясню, успокойся. Только давай договоримся: ты не спрашиваешь, откуда у меня эти сведения. Идет?
– Идет, – недовольно буркнул Три Семерки. – Валяй.
– Присядем на диван, – предложила Милославская.
Руденко пожал плечами и молча переместился. Я не спеша достала из сумочки диктофон.
– Ого! – воскликнул Семен Семеныч и закинул ногу на ногу.
Гадалка нажала кнопку воспроизведения записи, и зазвучал ее разговор с пойманным ночью охранником. Руденко слушал внимательно, покачивая ногой и хмурясь. Когда диктофон отключился, он сердито сказал, не глядя на Яну:
– Понятно откуда это. Со свидания…
– Мы же договорились!
– Я ведь не спрашиваю, откуда это, я тебе, наоборот, сообщаю… – Почему молчала? – тут же спросил Семен Семеныч.
– А когда мне было рассказывать? Сам знаешь, какая с утра у нас суматоха. Да я еще и обдумать это толком не успела.
– Так давай вместе и обдумаем, – Семен Семеныч сел повыше.
– Подожди, – сказала гадалка. – Возьми вот это, – Яна протянула приятелю диктофон. – Ты знаешь, что с этим делать. Только давшего признание не называй и не преследуй по возможности и аппарат мой потом верни.
– Как скажешь.
– А теперь послушай, что мне кроме этого еще известно.
Милославская принялась описывать другу увиденное на мини-нефтезаводе. О том, что она лично раздобыла эти сведения, Яна умолчала, хотя Семен Семеныч наверняка и сам это понял. Руденко только удивленно покачивал головой, слушая подругу.
– Давай подведем итог, – сказал он, когда Яна закончила. – Что ты уже знала и что мы почерпнули из этих бумажек. Надо все соединить в одно. Обобщить, короче, – вид при этих словах Руденко имел очень деловой.
– Называю новое, – произнесла гадалка, – Воробьев недавно потратил крупную сумму. Теперь известно, на что. Он вложился в приобретение оборудования для своего мини-завода. Стоит оно двести тысяч долларов.
– Кругленькая сумма.
– Но и выручка хороша, согласись. Слушай далее. Почему предприятие работало нелегально. Потому что лицензия стоит несколько тысяч долларов. Гораздо проще обойтись без этой траты и купить ту, что подешевле. Так?
– Верно.
– И еще одна причина нелегальности: никому не хочется платить большие налоги.
– И еще, – вступился Руденко, – открытая торговля бензином таит в себе кучу разных неприятностей. И волокиты море…
– Согласна.
– Эх, – протянул Три Семерки, покачивая головой, – тут статьей о мошенничестве попахивает…
– И о сокрытии доходов…
– И еще пара статеек…
– Ухватили мы их за жопу! – радостно воскликнул Руденко.
– Подожди торжествовать, – холодно произнесла гадалка, – надо подумать, кому это выгодно.
– Что?
– Подкидывать нам сейф с подсказкой… Мотив убийства, как я недавно решила, внутренняя конкуренция на мини-заводе. Владельцы не могли мирно делить между собой прибыль. Но тут, кажется, заварушка против них всех!
– Начинаю подумывать о внешней конкуренции, – протянул Семен Семеныч, пользуясь Яниными терминами.
– Но с кем они могли соперничать?
– Я тебя обрадую: у нас в отделе сейчас раскручивается весть о том, что в городе работают несколько нелегальных маленьких нефтепредприятий. Два это точно, а может, и все три. Так что «Парусу» было с кем враждовать.
– Они не успокоились даже после его смерти, вот что странно.
– Другие-то руководители живы!
– М-да-а… Кажется, мы близимся к развязке… – гадалка, улыбаясь, посмотрела на приятеля. – «Парус» был отнюдь не одинок и его просто хотели задавить…
В этот момент у Семена Семеныча в кармане запиликал сотовый. Руденко его приобрел совсем недавно, а потому еще не мог быстро ориентироваться в работе с телефоном.
– Где тут, черт возьми?! – закричал он, видя на определителе, что звонят его товарищи. – О! Вот! Алло! Алло! Что?… Отлично! Да, подъеду. Что? Через час? А чего так долго?… А-а-а, понятно. Ну ладно, через час, так через час. Буду.
Семен Семеныч отключил телефон и радостно сообщил Яне:
– Взяли того, кто тебе звонил.
– Что-о? – не могла поверить удаче Милославская. – Неужели?! Как здорово! Но ты должен ехать туда через час?
– Да.
– Передаю тебе содержимое кейса. Мне это не надо. И еще тот кейс заберешь, заедешь сейчас ко мне. Все в будет в твоих руках, Сема. Чтобы этого типа вы прижали по полной программе! Только вот о чем попрошу, Семен Семеныч. Когда закончите с ним все свои формальности, позвони мне, я подъеду, хочу ему в глаза посмотреть и лично побеседовать. Хорошо?
