Я низко поклонился.
– Да, чаккан, я буду повиноваться твоей воле, – сказал я, употребив слово «господин», которым, как сказала Пери, называли тех, кто к северу от Стены имел высокий ранг.
Барск, кажется, расслабился и, бросив на меня последний сердитый взгляд, который, без сомнения, должен был меня устрашить, повернул орла и поехал прочь.
Встреча с бинарным джинном лишила меня спокойствия, но все, о чем я мог думать, – это о проблемах, с которыми столкнутся лучники гентхаев, целясь в глаз барска или орла. Мне показалось, что в обе мишени попасть будет очень сложно.
12. Что-то коснулось моей шеи
Джинн-сикода, такой, как Хоб, питается жаждой мести.
Он способен на бесконечную жестокость.
«Руководство по языку Ним»КвинБыло так темно, что я не видела Хоба, но слышала его тяжелое дыхание. Он стоял очень близко ко мне, и его кислое дыхание разило старой кровью. Даже не видя его, я ощущала, насколько он велик. В моем воображении он навис надо мной как великан.
Я не сомневалась, что джинн пришел меня убить, но я не хотела облегчать ему эту задачу. Хоть он и предупредил, чтобы я не поднимала на него кинжал, я напряглась, намереваясь именно так и поступить.
Сердце мое трепетало от страха, но я все-таки верила в себя и собиралась исполнить свой танец. Мне хватит быстроты, чтобы резануть Хоба прежде, чем он сломает мне шею, и я приготовилась, оценивая расстояние до его глотки.
– Убери свой кинжальчик. Сейчас я не стану тебя убивать, – сказал Хоб. – Я приберегу это удовольствие на потом.
– Ты убил Гудвина! – воскликнула я.
– Его смерть была быстрой и милосердной, – ответил джинн. – Я предпочитаю убивать медленно, и в будущем именно так и стану поступать.
– Но зачем… Зачем ты его убил?
– Его смерть была первой из многих. Меня пытались уничтожить. Когда попытка потерпела крах, началось восстание против правления джиннов. Протектора сместили с должности и заточили. С этим нельзя смириться; ему следует вернуть власть, а гентхаи должны удалиться из города. Я поразмыслил о том, что произошло, и тщательно взвесил свой ответ, – от гулкого голоса Хоба вибрировал воздух. – Пока мои условия не выполнят, я буду убивать и убивать тех, кто был замешан в восстании. Тебя я пока пощажу, но не сделаю этого во время нашей следующей встречи. Я собираюсь убить тебя на глазах у Лейфа. Медленно, ты будешь безмерно страдать, а я буду наслаждаться му´кой на твоем лице. Расскажи об этом Тайрону. Передай ему также, что он в длинном списке тех, кого я намерен убить. Мое отмщение никогда не свершится. Даже некоторые невинные, не принимавшие никакого участия в мятеже, будут страдать и умирать.
Наступила долгая тишина, которую нарушало только тяжелое дыхание Хоба.
Потом он заговорил снова:
– Ты напоминаешь мне свою мать. – Голос его внезапно смягчился. – У тебя ее лицо и, что еще важнее, ее сила духа. Твой дух – та разновидность человеческой силы воли, которую я с наслаждением ломаю.
– Что ты знаешь о моей матери? – гневно спросила я.
Я поняла, что Хоб может видеть в темноте. Он ясно видел мое лицо – и, наверное, видел лицо моей матери до того, как она умерла.
Хоб не ответил.
Потом что-то коснулось моей шеи. Первым моим порывом было отшатнуться, но я заставила себя остаться на месте. Я поняла, что Хоб холодными пальцами гладит мою шею от челюсти до ключицы.
Это было омерзительно! Но тем лучше: хотя голос джинна намекнул мне, где он стоит, лишь теперь я точно знала, где он скрывается в темноте, и смогла оценить расстояние до цели. Все, что он говорил, не давало моему гневу угаснуть. Я уже балансировала на пятках. Я была готова. Вот он, нужный момент!
Сделав шаг вперед, я пырнула его в горло. Я была очень, очень проворной, и мой клинок устремился прямо в цель, но… пронзил только воздух.
Внезапно снова загорелись огни, и я увидела, что Хоба здесь больше нет.
Сунув кинжал обратно в рукав, я опустила глаза и увидела бедного Гудвина.
Я встала рядом с ним на колени, избегая смотреть в невидящие глаза, уставившиеся в потолок. На юноше не было никаких отметин, ни пятнышка крови, но он не дышал, и его голова была повернута под невозможным углом – ему сломали шею.
Он был милым – вежливым, способным и остроумным, и в нашу первую встречу заставил меня смеяться. Я могла бы приписать это действию пунша, но это была бы неправда. Я флиртовала с ним… Если бы я так себя не вела, его родители не сделали бы предложение, которое стоило ему жизни.
И его не было бы здесь, со мной, когда появился Хоб.
Бедный Гудвин все еще был бы жив.
Невозможно сообщить такие новости на бегу.
В комнате для переговоров все улыбались и вежливо кивали, прихлебывая напитки и разговаривая.
Избегая встречаться с людьми взглядами, пытаясь взять себя в руки, я прошла между гостями и направилась прямиком к отцу. Отец мог читать мое лицо как открытую книгу: один-единственный взгляд сказал ему, что произошло нечто ужасное.
Мы вышли наружу, и я коротко рассказала ему о том, что случилось, передав угрозы Хоба. Я дрожала с головы до ног.
Отец все взял на себя. Он сообщил о случившемся городскому ополчению в западном крыле дворца и послал весточку Конниту, предводителю гентхаев. На это ушло всего несколько минут.
Потом отец поговорил наедине с родителями Гудвина. Я была ему благодарна, что он не попросил меня присутствовать при этом.
Он сделал все что мог, чтобы предотвратить панику, но люди все равно запаниковали.
Вопли и всхлипывания матери Гудвина взбудоражили всех.
Вскоре всем стало известно, что Хоб убил Гудвина в нижних этажах дворца, и гости старались как можно быстрее убраться из здания.
Дома отец позвал меня в свой кабинет, чтобы поговорить с глазу на глаз, и заставил рыться в памяти, заново пересказывая все, что произошло; повторять угрозы Хоба слово в слово, насколько я смогла их запомнить. Это выматывало, к тому же я все еще была потрясена смертью Гудвина.
– Прости, что тебе снова пришлось пройти через все это, – в конце концов проговорил отец, похлопав меня по руке, – но я должен точно знать, что он сказал. Ада сообщила мне, что Хоб – разновидность джинна под названием сикода. Такие джинны способны отлично вести дознание, хотя их главные функции – пытки и шпионаж. Они мстительны и наслаждаются, причиняя боль; редко угрожают впустую
