Слепящий ярко-розовый свет ударил почти ощутимо. Кажется, яркость позволила ему на миг узреть собственные кости под кожей. Затем замерцала полная звезд тьма. Он ослеп!
Дорин развернулся, но недостаточно проворно, и толстые руки сжали его в сокрушающих объятиях, оторвав от крыши. Маги! Проклятые маги вечно доставляют ему проблемы! Руки были зажаты, но часть кармашков оставалось доступна. Он выбрал один, изогнулся и просунул пальцы, разорвал пакет и отчаянно выдохнул внутрь последний воздух.
Полетев в сторону под гром кашля и хрипа. Пошатнулся, моргая. Глаза слезились. Он ослеп, да не совсем. Видел как бы тени: мутные круги света и темноты.
Борец задыхался и харкал поблизости. - Что с тобой такое? - возмущался щеголь.
Край! Там должен быть край! Если добраться до... Кто-то толкнул в спину, и он упал, раскинув руки.
- Ты достал его? - Щеголь выходил из себя.
- Сухой порошок цветов эсейяна, - прорычал борец глубоким голосом. - Давно я такого не чувствовал. - Он снова согнулся, кашляя.
- Прикончи его!
- Нельзя ли просто сломать ему руки и выбросить из города?
- Отлично. Ломай.
- Да. Иди сюда, малыш.
Дорин перекатился на спину, чтобы выиграть миг. Зрение прояснялось. Он успел приготовиться к взрыву Тюра, и глаза сохранились. Но борец приближался. Ноги тяжело хрустели по черепице, руки вытянулись в стороны.
- Прости, малыш, - сказал тип мрачным тоном, - но госпожа не терпит ассасинов.
Городские маги! Он перед двумя городскими магами! Но тогда к чему был контракт?
Три арбалетных болта вонзились борцу в грудь, он отшатнулся, выпустив щиколотку Дорина.
Темные силуэты один за другим падали на кровлю и выпрямлялись. Черный газ одежд струился, окружая их облачками душного мрака.
Ночные Клинки. Полный набор.
Канезцы прибыли.
Дорин хотел сбежать, протер глаза, но увидел, что ассасины Кана не метят в него. Сейчас, когда здоровяк был повержен, все окружили жалкого щеголя. Конечно, ему не продержаться и мгновения. Но буря болтов и клинков почему-то пролетела мимо тощего мага, а он спокойно развернул плечи и склонил голову, исполняя небрежный, почти ленивый танец уклонений.
Мужчина не бежит от полного набора Ночных Клинков, почти с восторгом понял Дорин.
А маг воздел руки.
Дорин отвернулся, прижимая лицо к кровле и закрывая голову. Но над ним пронесся не свет. Раздался рев кузнечного горна, волна жара жестоко опалила спину. Он выглянул, видя ряд дымящихся туш. А в центре стоял городской маг и улыбался. Сланцевая черепица светилась, треща и лопаясь. Пока Дорин наблюдал в изумлении, щеголь снял охваченный огнем жакет и безмятежно начал закатывать рукава, будто готовясь к очень грязной работе.
Это война, понял Дорин. Война магов. К которой он до ужаса не готов. Ассасин пополз к краю крыши.
Новые Клинки опустились справа, замахиваясь, чтобы швырнуть ножи и дротики в наглого мага. И тут - невероятно! - снова встал второй, борец, утыканный арбалетными болтами. Свел воедино две чужие головы, лопнувшие подобно спелых грушам. Ошметки мозгов зашипели на раскаленной черепице.
Дорин рывком вскочил и перепрыгнул на соседнюю крышу. Затуманенное зрение заставило его промахнуться и едва не упасть. Он встал и пошатнулся.
Ночной Клинок опустился перед ним. Дорин присел, вытаскивая метательный нож. Но тут же как наяву донеслись слова старого наставника, и он осознал ошибку: Ночные Клинки никогда не работают в одиночку.
Что-то укололо его в спину, точнее, почти в ягодицу. Он прижался к дымоходу, опуская руки и бросив нож. Ночные Клинки приближались с двух сторон.
Дорин мгновенно ухватил два ножа на перевязи и метнул, почти сразу готовя новую пару. Но нужды не было. Прицел оказался верным, оба противника лежали мертвые.
Он захромал дальше, зажимая бок рукой.
Выстрел из арбалета ожег руку. Другой болт прошел между пальцами. Дорина шатнуло. Присев на коньке крыши, он развернулся навстречу преследователям.
Там было четверо Клинков. Он изобразил бегство, повернулся и метнул ножи. Выпрямился. Трое окружали его, четвертый захромал и упал за край, при этом не преминув что-то бросить. Дорин отклонил голову, его чуть задело.
Ближе к телу, лучше дело! раздался голос проклятого двужильного старика, и Дорин выругался, теряя равновесие. Покатился и ударил по ногам одного противника, чуть выше себя. Они падали, обмениваясь лихорадочными ударами, блокируя руки; потом Дорин захватил ногу, дернул - и враг продолжил путь за край трехэтажного здания, оставляя за собой яркую полосу артериальной крови.
Оставшиеся двое переглянулись и разошлись, готовя по два кинжала.
Дорин старался успокоить дыхание, но бок вопил от боли. Холодная влага залила ногу. Он провел рукой за спиной, снял и бросил тонкий как бритва нож, но противник отклонил его.
Ярость и страх - вот что держало его на ногах. И кое-что большее. Вот чего он жаждал все эти годы. Вот для чего он тренировался всю жизнь. Вот равные ему. Пришло время испытать себя по-настоящему.
Он встал прочнее, перевернул лезвия у запястий и ринулся на того, что справа. Тот умело оборонялся. Удар ногой в плечо заставил Дорина повалиться влево; он принял импульс и усилил его, прокрутившись и резанув врага по лицу. Перекатился через голову. Противник согнулся вдвое, сжался и упал с крутой крыши.
Дорин тяжело дышал, готовясь продолжать. Новый удар пришелся точно в место ранения, вызвав вспышку дикой боли, он пошатнулся и почти потерял равновесие. Повернулся лицом к последнему врагу.
Тот рассматривал его с расстояния рукопашной. Он или, точнее, она, отдала ему честь кровавым ножом.
Дорин ответил, но слабо. Едва мог удерживаться стоя, зрение снова помутилось.
- Ты хорош, - сказала она. - Работаешь на Защитницу?
- Нет. Независимый.
- Независимых больше нет. Те дни прошли. Твой стиль очень старый, классический. Кто был учителем?
В ответ Дорин поднял два ножа и сблизился. Отбил и отклонил несколько выпадов, но не совсем решительных. Понимая, что он готов упасть в обморок, противница с легкостью отступала, прыгая по черепице. Разъяренный Дорин бросился на нее, но ослабевшая нога подвела, он упал. Женщина развернула кинжал, готов последний удар.
Тут раздался пронзительный крик, заставивший Дорина задрожать. Ночной Клинок взвыла, когда что-то вцепилось ей в лицо и потащило назад, избивая крыльями. Она перевалилась за край, все еще держась за лицо и крича от сильной боли.
В глазах всё плыло и меркло. Дорин пытался пропасть в ночи. Схватился за карниз и повис на стене здания, едва чувствуя, как перебирает руками. Шлепнулся в мусор переулка и побрел прочь.
Он понимал, что впадает в безумие от шока и потери
