"Охотятся стаей. Надо было догадаться".
Он выставил тяжелые клинки, сделав круг. Псы приближались со всех сторон. Он насчитал пятерых. "Загнали в ловушку, словно кроликов?"
— Уноси нас отсюда, — шепнул он магу.
Так называемый проводник улепетывал быстрее пущенной за горизонт стрелы. Танцор задумался: не могли же они выследить их по летучей твари? Насколько умны эти существа?
— Сколько всего зверей, как думаешь? — спросил Келланвед.
— Уноси нас!
— Ладно, ладно. Не надо грубить.
Танцор сделал еще один круг, убедившись, что звери наступают отовсюду. Они не отличались одним оттенком шкур, тут были коричневые и землистые, и серо-черные. Но все на подбор гигантского размера, глаза зловеще светятся. Они скользили, припав к земле, прижимая уши, губы ползли, обнажая клыки длиннее пальца. Низкое, полное охотничьего азарта рычание заставляло дрожать землю под ногами и отдавалось в груди.
— Самый удобный момент, — буркнул он спутнику.
Однако Келланвед не ответил. Пятна тьмы замелькали в глазах Танцора, или, скорее, полосы движущихся теней — он видел лишь мутный сумрак, словно нырнул под воду в полночь.
Оглушительный, полный злости и разочарования рев заставил его задрожать… он ударился о грубую землю и покатился, поднимая пыль.
Вскочил, держа клинки наготове. Однако они были в одиночестве. Келланвед ссутулился, сидя рядом, внимательно осматривая ноги. В нескольких лигах был различим край леса — похоже, это и была их цель.
— Бежим, — сказал Танцор.
Маг указал на жалкие остатки обуви. — Ну, башмачник поистине заслужил мой упрек!
— Брось их и беги!
— Не могу!
Утробный рык донесся издалека, но быстро приближаясь.
Танцор рывком поднял его на ноги. Келланвед неловко побежал, подскакивая, размахивая рваными башмаками.
Танцор искал на бегу дорогу или иной вход в густой лес, но ничего не видел, так что направился к ближайшим деревьям, ломая сухие сучья кустов; ноги проваливались в толстый слой гнилых листьев и травы. Лишь пробравшись довольно далеко, он остановил Келланведа и встал сам, слушая. Звериный рев еще раздавался, но странно далекий и приглушенный.
Треск сучьев наверху заставил его схватить метательные ножи. То была черная летучая тварь, прыгавшая среди ветвей. — Видите! — крикнула она с торжеством.
— Они не идут за нами, — заметил Келланвед, морщась от боли в босых ногах. — Почему же?
Летучая тварь склонила голову набок. Черные бусины глаз озирали округу. — Ну, э… им запрещено! Да! Запрещено входить в лес!
— Почему?
Коро раздраженно прыгал с ноги на ногу. — Потому! Потому что Дом… да! Дом близко!
Танцор всматривался в запутанные корни леса. — Насколько близко?
— Близко! — Существо взлетело, крича: — Сюда!
Келланвед осторожно щупал стопой податливую почву. — Может, ты…
— Вряд ли, — сердито сказал Танцор, решив идти за зверем.
— Всего лишь на краткое время…
— Нет.
— До этого Дома.
— Нет.
— От тебя никакой пользы, — пробурчал маг.
— Не я купил дешевые башмаки.
Келланвед взвился: — Они обошлись недешево, уверяю…
— Тем более…
— Вы двое, не заткнетесь ли? — раздался голос сверху. Танцор и Келланвед одновременно вскинули голову, моргая. Коро сидел, мотая головой с острым как нож клювом. — Я пытаюсь услышать…
Танцор промолчал, тоже вслушиваясь.
— Что именно? — сказал Келланвед. Танцор сверкнул на него глазами.
На конце мембранозных крыльев Коро были кисти с коготками; он поднес палец к клюву, просипев: — Шшш!
Танцор вслушивался, но вокруг был лишь неумолчный треск древесных стволов на ветру. Келланвед прокашлялся. — Ага, что-то…
— Тихо.
— Что-то схватило…
Танцор обернулся к нему. — Можешь помолчать?!
Маг показал на ноги, глубоко утонувшие в прелых листьях. — Что-то держит меня за ногу.
Танцор выругался, схватился было за клинок, но понял, что это невозможно: лоза обвила его руку! — Что, ради всего…
Келланвед резко упал на колени. Он не казался перепуганным, скорее удивленным. — Ну, это до грусти знакомо, — заметил маг.
Танцор не смог вытащить нож и второй рукой, тоже захваченной лозами. Его мощно тянули к ближайшему дереву.
Тварь сверху зашлась грубым смехом. — Настала пора услышать ваши панические вопли! Ха, ха!
— Ты паникуешь? — спросил Танцор Келланведа.
Маг швырнул в зверя тростью, но далеко промазал. — Еще нет.
Тварь прыгала по верхним сучьям. — Страх придет! Уверяю вас! Едва вы обнаружите себя в… ай!
Летучая тварь сверзилась с ветки головой вниз, замоталась — лапа была схвачена лозой. — Помогите! Он взял меня! Что вы наделали! Дураки!
Коро бешено махал крыльями, дергаясь; лоза с треском порвалась и зверь по инерции отлетел к ближайшему стволу, потом к другому. — Вы будете вопить! — каркал он, отдаляясь. — Увидев! Вечную гробницу! Поглощенные навсегда! Соединившись с Тенью! Ха, ха!
Танцор проследил за ним и взглянул на Келланведа. — Ну? Что теперь?
Маг постукивал пальцами свободной руки по подбородку, глаза сузились. — Неужели так просто? — подумал он вслух.
Толстые ветви дерева сжимали грудь Танцора. — О чем бы ты ни думал, пора поспешить.
Лоза притянула руку, Келланвед провалился по пояс. — Идея, — объяснил он. — Все это время я пытался взломать Тень. Возможно, это было ошибкой. Возможно, мне нужно войти в нее. Стать одним целым, как сказало то существо. Может, в этом и тайна?
Танцор не отвечал, едва дыша под внешним давлением, в хватке сучьев. Он лишь мотнул головой, сожалея, что не может даже обругать помпезного глупца.
Маг кивнул в ответ, проваливаясь в гниль по грудь. — Отлично. Я попробую… хотя будет трудно в таком отдалении от Малаза…
Танцор изобразил сжатыми губами улыбку одобрения, более походившую на предсмертную гримасу.
— Итак… вот и я, — сказал маг, и голова его исчезла под дымящейся прелью.
В глаза темнело. Танцор сквозь путаницу сучьев искал оловянное небо. "Да… хотя бы такое…." Ветви становились все туже, круша грудную клетку, дыхание вырвалось, он старался вдохнуть, еще и еще, пока не снизошло темное ничто.
* * *В день казни Тайскренн надел чистую льняную рубаху и брюки. Голову и щеки покрывала щетина; он был лишен полированного зеркала из бронзы или серебра, но понимал, что стал худым и жалким на вид, как любой, обреченный неделями думать о неминуемой смерти. К тому же каждый день ему подливали яд в порцию воды.
В назначенный день двое Клыков Д'рек появились у камеры. Открыв толстую деревянную дверь, они, кажется, удивились, видя его внутри и живым. В прошлом многие приговоренные предпочли забрать свою жизнь, нежели встретиться с ужасами расправы. Именно потому жречество и позволило ему сидеть так долго, потому и омрачало его рассудок ядом.
Именно потому он отверг молчаливое предложение. Никакого скрытого исчезновения, после коего о нем забудут. Нет, он выйдет на публику и сделает все, чтобы отхлестать их по лицам.
Итак, он оторвался от медитации, встал, одетый в новое и чистое. Спокойно и неторопливо вышел наружу.
Однако кое-что мешало ему ощущать покой. Из камеры было видно, что сейчас разгар ночи. Он шел по пустым залам, в душе рождалось подозрение: его постановили бросить в Яму без объявления, без зрителей.
Итак, некто решил избавиться от неудобного свидетеля? Идеальное решение, которое одобрят все
