Кстати, эта операция по захвату, а потом возвращению реликтов, что немцев делают немцами, очень впечатлили интеллектуальную элиту Германии. Очень многие сравнили в своей голове ковровые бомбардировки американцев – и кровь, жертвы егерей по спасению культурного достояния Германии от самих немцев. И очень многие отвернулись от евро-атлантических друзей. А когда открылись двери Внешторгбанка для правительств германских земель, то и административные работники стали учить русский.
Вот с этим Миша был категорически не согласен! До трясучки не согласен! Они нам всю Россию разрушили, а мы им – беспроцентные займы под ничего не значащие бумажки каких-то облигаций? Как так-то? Ох уж эти старики! Совсем они размягчели с годами! Миша бы не то что займы им давать, отрывая их у советского народа, а прошёлся бы по рейху с ещё более мелкой гребёнкой! Сюда, домой, всё! Хрен им, нелюдям!
Но не за эту блестящую операцию Медведь получил бриллиантовый орден Победы. Отца наградили за неслучившуюся войну. За фокус с журналистами, напуганными до вонючих штанов – «таранами» и «терминаторами», организованностью и инициативностью армии-освободительницы, РККА, самоотверженностью и жертвенностью советских солдат, которые без колебаний шли в кромешный ад штурма Зееловских высот.
Особенно – организованностью и инициативностью «среднего звена» командования: отряды егерей и десантников действовали же полностью автономно. Отряды по тридцать-пятьдесят человек, при двух-четырех «единорогах» и двухшести танках, свели с ума немецкие штабы. Они были везде. Они были подвижны, вездесущи, неуловимы и неудержимы. Парализовав не только аналитические способности штабных офицеров вермахта, но и всякое сообщение, какую-либо транспортную связанность огромных территорий. Опыт белорусских партизан был выведен на новый уровень. Тысячи мелких мобильных танковых самостоятельных подразделений, действующих в отрыве от основных сил – с подобным военная наука ещё не умела бороться.
Генералам всё ещё нужна была линия фронта. Когда знаешь где фронт, где тыл. А для такой войны, блицкрига, доросли не многие. Все мастера блицкрига, «молниеносной войны», мобильной войны вермахта, оказались не у дел под конец войны – Роммель расстрелян, Гудериан, Манштейн, фон Бок – в опале. Гудериан – за Москву, откуда отступил без приказа, спасая свои «ролики», Манштейн – за провал деблокирующего удара по Сталинграду, фон Бок – за Огненную дугу. А старые, верные Гитлеру генералы прусской школы в массе своей жили в помыслах своих реалиями позиционных сражений Первой мировой. А в РККА – молодые генералы, что как раз на дерзких гусарских наскоках и поднялись: Рокоссовский, Черняховский, Ватутин, Катуков, Рыбалко, Перунов, Кузьмин. Да и Конев, Будённый, Тимошенко не хуже. Просто они не ассоциировались с подвижной войной, хотя именно на их фронтах и действовали «гусары», именно эти общевойсковые командующие и обеспечили успех «гусар летучих».
А за работу над танками Победы Кузьмин был награждён второй Звездой Соцтруда. Отец не принял. Говорит, нет его заслуги. Это Котин, Морозов и их КБ. Куда он денется? Дали Героя – носи! Не носит. Одной, говорит, хватит. Той, что авансом давали. В 1943-м.
Миша покосился на свою Золотую Звезду, что слепила праздничными отблесками. Тоже авансом. Не сделал ещё ничего эпохального. Перед славой Медведя даже неудобно.
Медвежата радостно загомонили – показались башни Кремля. Учителя не только наказывать поркой розгами умеют, но и награждать за отличие в учёбе. Увидеть парад, увидеть новые танки из первого зрительного ряда – какая награда может быть лучше? Это Миша эти танки видел уже. И даже испытывал. Экспертное мнение составлял. В качестве десантника. Язык прокусил, когда спрыгнул на полном ходу, 60 км/ч – это тебе не горсть изюма! Настоятельно не советовал, в отчёте, такой способ десантирования – побьётся же личный состав! Егерей не касается. Да и не будут они слушать ничьих рекомендаций!
Так что Миша танки видел. А Медвежата – ещё нет. И Союз – ещё нет. Про «заклятых друзей» вообще молчу. У них разведка такая предсказуемая! И так легко покупается! Капитализм же! Всё покупается и продаётся. Вопрос лишь в толщине плитки отпечатанной казначейством бумаги.
Уже стало анекдотом, в узких кругах, конечно, – «покупка шкуры неубитого Стального Медведя». Отца обихаживали разведки нескольких стран. Пока он им в лоб не намекнул, сколько надо денег. Много! «Медведи нынче дороги»! И – налом, кэшем или золотом. Деньги – взял, добился разрешения на закупку станков, пароходов, машин, типографского оборудования, швейной и обувной фабрики, фармацевтического оборудования – на вывоз, добился отправки всего этого во Владивосток. Дождался телеграммы о прибытии. Не теряя времени, в ожидании вестей, проводя массированное информационное наступление, сагитировав русских американцев на формирование Добровольческой дивизии, набрал кредитов у русских эмигрантов, еврейских банкиров – сделал всем ручкой и улетел домой. В Сибирь – как думал весь мир. На фронт!
А когда «наниматели» стали требовать «отдачи» – требовали выполнения шпионской работы, за которую они заплатили, – стал убивать. Когда стали шантажировать «закладными» бумагами – показал им кукиш. Медведь сам себя «сдал» НКВД. Сразу по возвращении на Родину. Опять в штрафбат хотел, наверное. Но Сталин сказал – «забивать гвозди телескопом». И прикрытие Медведя осуществляло как раз НКВД. Попытались выкрасть – погасили всю их шпионскую сеть в Союзе, что так подставилась, засветилась. Погибли даже родные весьма высокопоставленных товарищей. Молотов тогда сильно сдал. Попросил пардону, упросил уволить на покой. Устал, здоровье, говорит, сдавать стало. Бывает! Любишь человека, а она – змея.
Агентурная сеть «партнёров» была парализована. СМЕРШ – это вам не ваши бойскаутские отряды! Умственно недоразвитые – купить представителя Ставки?! Это что купить Сталина. Всех денег мира не хватит. Деньги – возьмём. Спасибо скажем. И будем вас иметь в виду. При случае. Как Батя говорит, «в особо извращённой форме». При этом, куда без этого, сильно пострадала и наша агентура, что так же вырезалась. Из мести. Тогда и погиб агент Сара, что работал в Нью-Йорке под легендой частнопрактикующего врача. Отец сильно опечалился по этому поводу.
Вот и Красная площадь. Мавзолей. Сталин сидит в кресле. Он так и не оправился после удара, что хватил его после того съезда, что был проведён впервые после войны. Какой там у него был порядковый номер? Девятнадцать или двадцать? А какая разница? Для Миши – никакой! Это же не номер модели танка? И не номер дивизии НАТО. Тогда, во время съезда, удар многих хватил. Миша не сильно вникает в политику: Федя умный, пусть разбирается, куда нам, простым диверсантам?! Есть ещё старшие товарищи – им виднее.
Но как понял Миша, Сталин изменил политический строй Союза. Компартия обратно стала партией. Управление страной и народным хозяйством – одно, политическая жизнь, идеология – другое. И сам
