— Вот именно. Конечно, приди нужда, мы справимся, — усмехнулся Ванеррейн, — хотя большая часть вымрет. Оставшиеся измельчают до состояния предков… но на это потребуется несколько поколений.
— Зачем вы вообще пошли на такие… опыты? — не удержался я. — Я понимаю, боевой дракон, но транспортные — это уже что-то запредельное!
— Любопытство, — ответил он. — Насколько крупным может быть дракон? Таким? Или еще больше? Еще? К счастью, вовремя остановились, теперь взяли курс на повышение скорости, а не размеры. Лучше уж два раза слетать с меньшим грузом, но за то же время…
— Не проще использовать тайные пути? — в лоб спросил я.
— Об этом вы тоже догадались почти верно, — сказал Ванеррейн. — Нынешние драконы не умеют этого делать. И это тоже было частью нашего… большого плана.
— Постойте, я продолжу догадки! Если каждый сможет пользоваться этими дорогами, что помешает какому-нибудь юнцу… скажем, сдернуть в самоволку и натворить там дел? Раз, вы говорите, колдовские печати — не цепи, а защита, то они не удержат. Максимум — поднимут тревогу, а где искать пропажу? Одно появление дракона в неположенном месте, второе… Тут уж точно пойдут нехорошие слухи. Я прав?
Ванеррейн кивнул. Потом встал и прошелся взад-вперед, заложив руки за спину.
— Я знаю, о чем вы сейчас думаете, Рок…
— Немудрено, вы у меня в голове читаете, как по писаному.
— К сожалению, нет, это все же не книга. Не все образы можно истолковать однозначно, особенно, если вы не обращаетесь ко мне напрямую и не формулируете четкую фразу. Расплывчатые и спутанные обрывки мыслей — а сейчас у вас в них царит полный сумбур — вот что мне доступно. Я все-таки, — добавил он доверительным тоном, — не дознаватель, хотя и умею кое-что. Не мой профиль деятельности. Одним словом, это была фигура речи.
Тут я вспомнил, как реагирует Кьярра на «фигуры речи», и невольно улыбнулся. Вот мы и поменялись местами… Теперь я не умудренный годами и опытом наставник, а желторотый юнец против Ванеррейна…
— Так о чем же я думаю, Герт?
— О том, что мы хотели хорошо жить, но ради этого загнали собственный народ в кабалу. А из того, что вы даже не спрашиваете, кто такие «мы», я заключаю — вы и это поняли. Вряд ли вы полагаете, будто я исполнен собственной важности до такой степени, что именую себя во множественном числе!
— Нет, конечно, — усмехнулся я и посмотрел на свои руки. Пальцы едва заметно подрагивали, и немудрено, от такого-то разговора. Жаль, теперь я никак не мог уловить настроение собеседника. — Вы — это, скорее всего, некое ядро. Несколько… хм… персон или даже десятков персон, сохранивших знание о тайных путях и умение ими пользоваться. Вы уж точно на это способны, иначе как ухитрились оказаться возле Баграни так быстро, да еще с войсками? Кстати, как вы это объяснили подчиненным?
— Чрезвычайно могучим колдовством, конечно же, — без тени улыбки ответил Ванеррейн. — Вы правы. Существует несколько родов, хранящих знание. В случае необходимости мы сумеем быстро обучить остальных.
— Это если вас раньше не перебьют, хранителей, — буркнул я.
— Рок, не заставляйте меня сомневаться в ваших умственных способностях, вы же только что их демонстрировали во всей красе! Все предусмотрено. У нас было время учесть ошибки, — серьезно сказал он. — А вот теперь мы подходим к главному. К тому, с чего началась наша история.
— Ваша — драконья, наша с Кьяррой или наша — общая? — въедливо спросил я.
— И то, и другое, и немного третье. Вы, кажется, неплохо знаете историю. В курсе, что произошло, когда отделилось независимое герцогство?
— Конечно. Тогда случился мятеж. Возглавлял его королевский родственник, к нему переметнулась часть драконов, и… — я осекся.
— Поняли?
— Кажется, да. Это были обычные драконы… Неужели никто из хранителей не перешел на сторону герцога?
— Вот это, Рок, как раз невозможно. Нас держит кое-что попрочнее колдовства, — без улыбки сказал он. — Так или иначе, мы предвидели подобное. Хватило пары поколений, чтобы молодые драконы начали воспринимать этот мир привычным и правильным. Далеко не всем рассказывают о том, что на самом деле было до эры единения. И мыслить они тоже стали более… по-человечески. Сложно поступать иначе, когда живешь с людьми бок о бок, постоянно общаешься с ними и сам частенько принимаешь участие в их развлечениях…
— Извините, перебью, — не выдержал я. — Неужели ни одного такого… развлекающегося не поймали на том, что он на самом деле дракон?
— Кое-кто начинал догадываться, но за подобным тщательно следят, Рок, вы же должны понимать. Сеть информаторов огромна. А во избежание казусов по пьяной лавочке…
— Имеется нечто покрепче колдовских печатей, — закончил я, не желая вдаваться в подробности о том, что же это. Может, клятва на крови, может, у дракона сердце в залог забирают, как в какой-то древней легенде, и держат в сейфе рядом с личным делом.
— Точно так. Но вернемся к нашим драконам, — сказал Ванеррейн. — Та молодежь поддержала притязания герцога и приняла его сторону. Что ж, вернуть их не удалось. Хорошо еще, они оказались достаточно разумны, чтобы не раскрывать истинной своей природы перед посторонними. Их экипажи знали, конечно, герцог с приближенными тоже, но и ему хватило ума держать это в тайне. Уж какими способами мы передавали им сведения, необходимые для того, чтобы с рождения связать юных драконов клятвами и обязательствами… Этого хватит на десять томов захватывающих историй, поэтому, с вашего позволения, я опущу подробности.
— Вот почему королевство, в сущности, не опасается герцогства… — пробормотал я, не слушая. — В случае серьезной угрозы в дело вступите вы с этим своим «могучим колдовством», и герцогу крышка. А пока… Войны тоже нужны, чтобы не засидеться, так? И чтобы показать молодежи, что такое настоящий бой?
— Именно. Вдобавок война часто оказывается движителем прогресса. И сокращает численность как людей, так и нашу. Переизбыток драконов тоже не нужен, — сказал он.
— Еще бы, их ведь кормить нужно!
— Именно. Поэтому мы решили, что для поддержания баланса герцогство подходит как нельзя лучше. Появится какая-то третья сторона, пятая, десятая —
