«Ну да, — согласился я сам с собой. — Сдай Кьярру военным, объясни, в чем дело. Увидишь, они будут в восторге! В таком, что не только ее возьмут под усиленную охрану, а и тебя самого засадят пожизненно в какой-нибудь каменный мешок и забудут, как не бывало, так что держи ухо востро».
И тут она появилась — легка на помине. За собой Кьярра с трудом волокла чью-то окровавленную заднюю ногу. С трудом не потому, что ей было тяжело, просто неудобно — нога эта оказалась размером с нее саму в человеческом обличье.
— Как охота? — спросил я для порядка.
— Давно такой не было! — радостно отозвалась она. — Я это место запомню накрепко и всегда там охотиться буду!
— А это что за зверь? — Я сел и кивнул на ее добычу.
— Не знаю, — сказала Кьярра. — Какая разница? Он с копытами и рогами, значит, можно есть. Вкусный! Хорошо откормился, но не жирный. Тебе понравится! И шкуру я содрала сразу, видишь?
— Вижу, — ответил я, прикинув размеры этого копытного.
Оно явно было не меньше вола, а то и побольше. Сомневаюсь, что из него выйдет нежное жаркое, но попробовать стоит, не пропадать же добру…
— Я взяла теленка, — словно прочитала мои мысли Кьярра. — Большого ты не прожуешь. У людей зубы слабые.
— Я же не человек, — напомнил я, ухмыльнувшись.
— Но выглядишь как он, и зубы — слабые, — припечатала она и плюхнулась наземь, отгоняя мух.
— Если это теленок, какого же размера взрослые?
— Большие, — ответила Кьярра. — Быки… ну… Здесь я таких не видела. Волы меньше. А лошади в два раза меньше, наверно. Но это хорошо, мяса много!
— Да уж вижу, — ответил я, разглядывая копыто. Оно впечатляло.
— И они совсем не боятся. Наверно, там нет больших зверей, — развивала она мысль. — Представляешь? Такая охота — мне одной!
— Лопнешь, — предрек я.
— Что же я, по-твоему, не знаю, когда остановиться?
— Может, и знаешь, но надо еще разведать, сколько там таких стад. А то вдруг ты их одна за полгода сожрешь?
— Вряд ли, — подумав, ответила Кьярра. — Там этих рогатых — до горизонта. Не пересчитать. Не сто голов. Тысяча или даже больше. Я дальше тысячи не умею считать, а это ведь много, правда?
— Порядочно, — согласился я. На память мне не приходило ни одного похожего места. Что за равнины такие с несчетными стадами? — Людей ты там точно не заметила?
— Нет. Я сперва взлетела очень высоко. Со стороны солнца. Оно яркое, меня не видно, если снизу смотреть. Но некому смотреть. Рогатые небо не разглядывают. Кругом только трава, трава, кое-где деревья, река далеко-далеко — и стада. И эти вот звери, и поменьше… Но ни дыма нигде не видно, ни дорог. Это легко заметить, меня мама учила, что искать. Люди оставляют много следов.
— Это уж точно…
— Рок, смотри, — отвлеклась она, — одежда целая! Только очень грязная. Я же говорила, что испачкаюсь…
— Мягко сказано… Иди отмывайся, — велел я, — а это тряпье брось. Его не отстирать. То есть можно, конечно, но я не стану возиться.
Вставать и заниматься чем-то не хотелось, уж больно хорошо было на пригреве под сосной, от которой пахло ароматной смолой и хвоей. Но что поделаешь…
— Это куда девать? — Кьярра ткнула босой ногой в добычу.
— Волоки за дом. Сейчас нож наточу — разделаю. И сам отмываться пойду, — усмехнулся я.
— А потом будет пир? — любопытно спросила она.
— Ты не наелась?
— Наелась, но не до отвала. Мама говорила: нельзя обжираться, иначе тебя разморит, уснешь и не заметишь опасности. Поэтому я наконец-то сытая, но в меня еще два раза по столько влезет!
Ну, это вполне стыковалось с моими познаниями о драконах.
— Тогда за дело, — сказал я.
Что я могу сказать… Ужин удался. Я, как и драконы, не гурман — через силу все равно, что есть, а когда нападает голод — тем более. Но на этот раз мои привычки дали сбой. Главное, чтобы зверюга не оказалась несъедобной для обитателей нашей стороны, иначе меня ждет увлекательная ночь в кустах, и это в лучшем случае. Слышал, так и умереть можно…
Пока, однако, организм реагировал, как ему и полагалось, — благодушием и любовью к окружающему миру. Когда я сытый — я почти всегда добрый.
— Кьярра, ты сказала, что теперь всегда будешь охотиться в том месте, — вспомнил я ее слова. — Выходит, ты сможешь попасть на те луга откуда угодно?
— Ага, — ответила она, обгрызая хрящик. — Главное, чтобы туман рассеялся. Сейчас он туда немножко наполз, но к утру его уже не будет. Хорошее место. Никому про него не скажу, будет только мое!
— Я-то знаю.
— Но ты же не будешь воровать мою добычу. А даже если будешь… — Кьярра смерила меня взглядом. — Много не возьмешь. Разрешаю тебе охотиться на моих землях!
— Благодарю, — кивнул я, стараясь не расхохотаться. Надо было видеть, с каким царственным выражением лица она даровала мне это позволение! Однако шутки в сторону: мне нужно было прояснить еще один момент. — А к себе домой ты отсюда попасть можешь?
— Сейчас — нет, — сказала она, подумав. — Там такое место… Оно почти всегда в тумане. Мама говорила: так легче прятаться от других.
— Драконов?
— Конечно. Но их давно не стало. Кругом только люди, а от них надо прятаться по-другому. Поэтому она и искала новое жилище. Жалко, не наткнулась на эти луга…
— Ты же говоришь, там равнина плоская, как стол. Где тебе жить-то?
— Нашлось бы. Главное, людей нет и еды достаточно.
— Выходит, ты можешь попасть в любое место, не скрытое туманом, а потом вернуться? — попытался я сформулировать вопрос.
— Да. Если я там уже была, то это совсем легко. Вот отсюда, — оживленно заговорила она, — можно пойти в город, где мы встретились. К этому твоему Веговеру. Мне там не нравится, очень плохо
