— Поворот… — Я взглянул на солнце, поймал щекой касание ветерка и кивнул: — Скоро. Подождите-ка…
Спешившись, я взял щепоть дорожной пыли и растер в пальцах — досуха, до летучести — и пустил по ветру. Вдохнул те немногие пылинки, что остались на перчатках, коснулся их языком, почувствовав вкус земли… Перехватил взгляд Тродды и подавил усмешку: могу представить, о чем она думала. На дороге чего только не поднимешь…
— Сейчас открыты три дороги, еще одна откроется к вечеру, и последняя — к завтрашнему утру, — сказал я, отряхнув перчатки. На тонкой коже специальной выделки не осталось и следа.
— Гм… а какие это пути? — спросил Сарго, глядя на меня с любопытством, смешанным с опаской.
Для чародеев способности провожатых — темный лес. Этому нельзя научиться, с этим даром можно только родиться, и я никогда не слышал о провожатом, который умел бы колдовать. Наверно, человеческое тело просто не вмещает сразу две силы. Не знаю, право, да и какая разница?
— Достаточно безобидные, — пожал я плечами. — Выбирайте: пойдем через смерть, через снег, траву или пыль?
— Это всего четыре, а вы сказали о пяти, — тут же встряла Тродда.
— Пыль — это две дороги, — пояснил я.
— А что означает — через смерть? — осторожно спросил Сарго. — Там опасно?
— Не более, чем на королевском тракте. Я же сказал — безобидные пути. Относительно.
— Почему же тогда…
— Это кладбище, — ответил я. — Гигантский могильник. Он простирается до самого горизонта, и никто не знает, где он заканчивается. Может быть, кто-то и пытался разведать границы, но мне об этом ничего не известно.
— Что? — Он переглянулся с супругой. — Никогда не слышал о подобном!
— Там редко кто-то ходит, а зря! Спокойнейшее место. Увы, люди суеверны.
— Вы не ответили на вопрос, Санди, — заметила Тродда. — Что это за могильник такой?
— Понятия не имею, — честно ответил я. — Он похож на драконье кладбище, слыхали?
— Н-нет…
— Дикие драконы редко умирают от старости, но случается все же, что отдельные экземпляры доживают до преклонных, по их меркам, лет, а рядом не оказывается молодого соперника, готового прекратить их существование. Тогда они отправляются в особое место, где и заканчивается навсегда их полет.
— Что, все-все дикие? — недоверчиво переспросила она. — С разных концов континента?
— Нет, конечно же. В каждой местности — своя долина смерти, — сказал я. — Но, должен заметить, это всего лишь легенда. Кто-то что-то видел, но доказательств нет — никому почему-то не пришло в голову захватить клык или коготь. Так или иначе, дорога через смерть, как мы ее называем, ведет через подобный могильник. Костей драконов… вернее, подходящих по размеру я там не видел. А вот других — полным-полно. Звериные, человеческие — всех сортов.
— Погодите, я слышал о подобных местностях… — наморщил лоб Сарго. — Там из-под земли струится ядовитый газ, способный убить стадо диких быков, и живые существа, забредшие туда, просто падают замертво, если не успевают пересечь опасное место или если погода стоит совершенно безветренная. Даже птицы, снизившись, рискуют…
— Я ходил там не один десяток раз, — терпеливо ответил я, — и до сих пор жив. Чем бы ни было то место, ядовитыми испарениями там и не пахнет. Каменистые холмы, кое-где кустарник… В нем, кстати, гнездятся всякие пташки. Насекомых, ящериц и мелких зверьков там тоже предостаточно, если вас это успокоит. Где-то в окрестностях живут хищные птицы, я видел, как ястребы кружили — высматривали добычу. Достаточно вам?
— Понятно… — Он нервно передернул плечами. — А снег — это что?
— Это снег, — терпеливо повторил я. — Вы его никогда не видели?
— Видел, конечно же, но…
— Ну вот. Это снежная равнина. Не рекомендую туда соваться: судя по всему, там сейчас вьюга, замело серьезно, и наши возы попросту застрянут. Да и холодно.
— Ага, ясно… Пыль, надо думать — это какая-то пустыня или вроде того?
— Вроде того, — кивнул я. — Первая дорога прямая — сухая степь. Там часто ходят, колею выбили. Воды нет совсем, но для нас это не проблема. Идти… С обозом — дней пять.
— А вторая? Вы сказали, через пыль ведут две дороги, — снова встряла Тродда.
— Вторая — извилистая, закручивает петлями. На ней можно дней восемь потерять, если не дюжину. Она не везде пыльная, — пояснил я. — Местами идет через лес, вода там тоже есть. Но поскольку я описываю сам тракт, а не окружающий пейзаж…
— Понятно, Санди, — перебил Сарго. Понятно ему, надо же… — А которая из дорог наиболее безопасна?
— С какой точки зрения?
— Что вы имеете в виду?
— Безопасная вообще или с точки зрения нападения? — уточнил я. — Если второе, то на снежном пути мы даже волков не встретим, они не сумасшедшие, чтобы в такой буран охотиться. А непогода… Ничего смертельного, тем более для двух чародеев. Дорогу выстелить, от снега и ветра прикрыть — вы же справитесь?
— Конечно, но… — Он снова переглянулся с Троддой. — Может, все-таки лучше трава? Вы не сказали, кстати, что она из себя представляет.
— Так вы не спрашивали, — пожал я плечами. — Тоже равнина. Разнотравье в мой рост. Опять же, не рекомендую — увязнем хуже, чем в снегу. Если, конечно, вы не поспособствуете тому, чтобы трава не наматывалась на колесные оси, а насекомые не жалили почем зря волов и всех нас.
— А люди, люди там встречаются? — настороженно спросил Сарго.
— Конечно. И обычно такие, которым тяжелые возы не мешают, — усмехнулся я. — Местные, а еще те, кому не нужны свидетели и лишние спутники.
— Ясно… — Он явно колебался. — Санди, а вы бы какую дорогу порекомендовали?
— Смертную, — честно сказал я. — Никого опаснее ядовитых змей я там не встречал, но они первыми не бросаются. Если же встретишь кого-то, говорят, нужно просто сделать вид, будто не заметил. Мало ли бродит миражей в таких местах…
— А открыты сейчас какие пути?
— Снег,
