— Это выход там, впереди?
— Да. О, проклятье!
Бронвин остановилась, испуганная резким тоном дворфа.
— Что?
— Мне… мне нужно завязать тебе глаза. Никто не знает этого выхода. И лучше, я сохраню его в тайне.
Это удивило Бронвин, словно бы кто-то в отчаянии пытался закрыть дверь сарая после того, как коня уже увели. Однако, она не собиралась говорить об этом расстроенному дворфу.
— Я понимаю. Если хочешь, срежь полоску ткани с подола моего плаща.
Дворф справился с этой задачей, а затем вывел Бронвин из туннеля, выходя за ней следом. Покуда ходьба с завязанными глазами не сильно отличалась от прогулки по темному туннелю, она не возражала против этого так уж яростно. И пусть она не могла видеть, звук и порывы морского ветра подняли ей настроение. Девушка и не представляла, как угнетают туннели, пока не выбралась из них.
Наконец, дворф остановился и снял с её глаз повязку. Она моргнула и зажмурилась от внезапного потока света. Когда глаза её привыкли к смене обстановки, Бронвин заметила, что они стоят на широкой грунтовой дороге — Великом Пути. К тому же, она смогла лучше разглядеть дворфа.
Он был, ну, квадратным. Вероятно, чуть меньше четырех футов в высоту, он выглядел, словно бочонок с толстыми руками и плечами, которым позавидовали бы большинство шестифутовых мужчин. На плечах его лежали рыжевато-коричневые косы, более ярко каштановая борода распласталась на груди. В отличие от большинства дворфов он не носил усов, и это придавало его широкому лицу мальчишеский вид. С шеи дворфа на ремешке свисала подкова, еще немного чудаковатости, однако, в глазах его, цвета неба перед бурей и столь же мрачных, не было ничего детского.
Она протянула руку.
— Я — Бронвин. Спасибо, что вытащил меня из туннелей.
Он замялся, а затем сжал её запястье в кратком приветствии путешественника.
— Эбенайзер.
Его ответ был резким, почти вызывающим. Другого Бронвин и не ожидала. Дворфы были не скоры на доверие и не желали доверять своих имен без особой необходимости.
По невысказанной договоренности, они побрели на юг, вдоль дороги. Бронвин заметила унылую понурость его плеч.
— Ты потерял кого-то в туннелях, — сказала она с глубоким сочувствием.
Молчание затянулось, все более напряженное, пока, наконец, не взорвалось традиционными проклятиями дворфов.
— Мой клан, — признался он. — Большинство погибло. Некоторые ушли.
— Кое-кто убежал, — заметила она. — Уже что-то.
— Ба! Да ты не знаешь дворфов, если так думаешь. Бежать, когда можно сражаться? Они ушли не по своей воле, говорю тебе.
Бронвин прищурила глаза, осознавая сказанное. Остановившись, она схватила своего спутника за руку и повернула лицом к себе.
— Их схватили жентийцы. Зачем?
— И правда, зачем? — беспомощно взревел он. — Зачем человеку учиться читать камни или самому потеть, добывая руды и драгоценные металлы из твердой породы? Зачем тратить двадцать лет на то, чтобы научиться ковать мечи, чтобы потом делать один единственный, за который можно отдать десятилетие? Зачем трудиться ради огранки драгоценных камней, чтобы они сверкали, словно Слезы Селуны в ясную ночь? Зачем, когда можно выкрасть кого-то, способного сделать все это за тебя?
— Рабы, — усмехнулась она. Её собственное прошлое возвышалось перед нею, вливая в это слово больше яда, чем можно было отыскать в гнезде с гадюками.
Дворф с любопытством посмотрел на Бронвин.
— Я так думал. Что это значит для тебя?
Она опустила руки и зашагала по дороге. Теперь более грустная. Спустя мгновение, Эбенайзер догнал её.
— Быстроходный караван будет, как только начнутся весенние ярмарки, — бойко сказала она. — У меня достаточно денег, чтобы купить нам лошадей. Ты умеешь ездить верхом?
— Да, но…
— Тогда двух. Нам нужно попасть в Глубоководье послезавтра до наступления темноты. Если повезет, в полночь окажемся в Скуллпорте.
— Скуллпорт! — фыркнул он. — Еще сказки. Таверна из легенд. Такого места нет.
— Более чем вероятно, что есть. И это ближайший порт, предназначенный для работорговли. Если хочешь отыскать живых членов своего клана прежде, чем они окажутся на полпути к Калимпорту, нам придется туда отправиться. Смирись с этим.
Шагая рядом, он оценил сказанное. Наконец, он скептически посмотрел на неё.
— А тебе-то что, человек?
— Меня зовут Бронвин, — мрачно сказала она. — Тебе надо бы привыкнуть использовать это имя. Там, куда мы идем, крик «Эй, человек!» заставит тебя отвечать на слишком много вопросов. Большинство из них тебе не понравятся.
— Ладно, тогда, Бронвин, — согласился он. — И быть может ты сэкономишь свои деньги. Я прихватил лошадь. С тобой идет Эбенайзер Сын Брукхолста и Палмары, клан Каменной Шахты.
Она кивнула, понимая, какую честь оказал он ей, назвав свое полное имя и родословную — и видя в его глазах, каких усилий ему стоило назвать имена родителей, которых он, вероятно, похоронил. Он соглашался с её планом, доверяя ей помочь ему найти потерянную семью. Величина этого доверия её поразила. Ей нечего было сказать в ответ, но она все же попыталась.
— Каменная Шахта, — повторила она. — Значит, твои соотечественники были шахтерами?
— Нет, мы получили это имя, потому что моей бабуле удалось нарожать тринадцать детей, — огрызнулся он.
Бронвин повела бровью, признавая похабный сарказм.
— Ладно. За дело.
— О деле, — заговорил дворф с внезапно вернувшимся подозрением. — Что ты там говорила на счет своего заработка?
— Я не говорила, но если тебя это волнует — я не работорговец. Ищу утраченные древности. Ты бы назвал меня охотницей за сокровищами.
Он кивнул, понимая этот стереотип. В конце концов поиск сокровищ был очень распространенным дворфским ремеслом.
— И где твой тайник?
— На самом деле, это скорее магазин, и я редко там появляюсь. Большую часть времени я трачу на дорогу и поиск новых предметов. Я часто работаю на заказ, но все, что я нахожу, продается.
— Практично, — одобрил Эбенайзер. — Нечего ему пылиться. Слишком много неприятностей. Где ты научилась драться?
Бронвин беспомощно усмехнулась, чувствуя себя немного сбитой с толку резкой сменой темы.
— По ходу дела. Меня никто не учил драться, но
