– А деревце кто выкорчевал? – спросил Леший.
– Само свалилось. – Никита косился на Эльзу. Во взгляде его была тревога.
– Очень своевременно свалилось, надо сказать. Вот Лика у нас тоже так умеет!
– Да отстань ты! – Анжелика, словно опомнившись, сбросила руку Лешего со своего плеча и отодвинулась подальше.
– Главное, что все хорошо закончилось, – заметила Марфа, поднимаясь на ноги и отходя к костру, чтобы поправить развешенную на рогатинах мокрую одежду.
Ох, не закончилось! Чуяло сердце Семена Михайловича, что все только начинается. Но назад пути все равно нет. А ребят пугать не хочется. Это на его плечах лежит тяжкое бремя знаний и жизненного опыта. Ему это бремя и нести.
Еще немного посидели молча, каждый думал о своем. Оттого в тишине Марфин голос показался особенно громким.
– Что это? – На вытянутых руках она держала Эльзину куртку. Эка невидаль…
– Что? – Архип встал, подошел к костру. Семен Михайлович бы тоже подошел, да что-то усталость навалилась, а любопытство совсем пропало.
– Вот это. – Марфа достала что-то из кармана Эльзиной куртки, протянула Архипу. – Я еще подумала, почему она такая тяжелая…
– Покажи! – Договорить ей Архип не дал, накрыл ладонью ту штуку, что держала Марфа, замер, словно к чему-то прислушиваясь. А когда снова заговорил, в голосе его было безмерное удивление: – Откуда это у тебя?
Он шагнул к Эльзе, присел перед ней на корточки. На его широкой ладони лежал старый амбарный замок, ржавый и заскорузлый.
– Это не мое. – Эльза замотала головой.
– Это лежало в кармане твоей куртки. Где ты его нашла? – Архип говорил тихо, но казалось, что вот-вот сорвется на крик.
– Нигде. Зачем он мне?
– Вот и я думаю, зачем он тебе. – Архип сунул замок в карман. А ведь проще было бы выбросить. – На рассвете уходим, – велел, ни к кому конкретно не обращаясь.
– Что, и по болоту не погуляем? – тут же вскинулся Леший, и Анжелика одобрительно хмыкнула.
– Нагулялись уже. – Архип отступил обратно к костру. Вид у него был такой, будто бы он только что решил ту самую головоломку. – Кто не спал, пусть поспит. Пара часов еще есть. – Он говорил и рукой то и дело оглаживал карман куртки.
– Так все-таки, что это за тетка была? – Анжелика смотрела на Эльзу. – Стоит нам ее бояться?
– Нам стоит бояться каждого, кто повстречается нам на пути, – проворчал Архип, но не зло. Он тоже косился на Эльзу. И если бы Семен Михайлович не знал об их более чем напряженных отношениях, то подумал бы, что с одобрением. И все же, почему замок? И откуда он взялся в кармане Эльзиной куртки? Подумалось, что замок может оказаться вещицей наподобие той, что Семен Михайлович не сберег. Особенной вещицей. Оттого Архип так и разволновался. Может, при случае получится спросить, а пока очевидно, что от ответа егерь уйдет. Ему обманывать не впервой.
А на остров вместе с рассветным сумраком наползал туман. И существовать в этом тумане было просто невыносимо. Тут и без того муторно и жутко, а когда ты не видишь собственной протянутой руки… Но никто больше не разбредался, каждый из них чувствовал то же, что и Семен Михайлович. Болото опасно! И если им удалось вырвать из его пасти одну жертву, это не значит, что оно не потребует новую…
Игнат вернулся только на следующий вечер, как и предсказывала старуха. К тому времени Оксана уже пришла в себя, не спускала с рук новорожденную дочку. Так и вышла встречать любимого мужа с улыбкой на бледном лице и дитем на руках.
– А у нас тут вот… приключилось, – сказал Степан смущенно. И так же смущенно глянул на Настену.
А Настена смотрела не на него, она глаз не сводила с того, кто стоял за Игнатовой спиной. Молодой, высокий, красивый, одетый модно, по-городскому – в тонкое пальтецо. Тот самый доктор, за которым ездил на станцию Игнат. Вот только не нужен здесь больше доктор! Пусть уезжает обратно в свой Санкт-Петербург, Степан уже сам со всем разобрался.
– Оксана… – Игнат, как был в бобровой шубе, так и бросился к жене.
– Куда с холода! – закричала, замахала на него руками баба Праскева. – Дите застудишь! Да и жене твоей еще не время по дому разгуливать! – На Оксану она посмотрела с привычной строгостью.
– Как же так?.. Счастье-то какое! – Игнат сбросил шубу, потер одну о другую ладони, подышал на них, согревая. – Оксана, мальчик? Наследник?
– Девочка. – Оксана улыбалась, баюкала спящую дочку.
Игнат замер с протянутыми руками, на лице его промелькнула, но тут же исчезла досада.
– А и ладно! Девочка так девочка! – сказал весело и осторожно принял дите на руки, откинул с личика угол пеленки, сощурился, разглядывая. – На тебя похожа, – добавил шепотом, а девочка от этого шепота вдруг проснулась, раскричалась на весь дом.
– Голодная! – Оксана приняла у мужа дочку, принялась баюкать. – Все время кушать хочет, – сказала с виноватой улыбкой. – Я пойду.
Дожидаться мужниного ответа она не стала, поддерживаемая под локоть бабой Праскевой, направилась к двери. А Настена не ушла, осталась.
– Ух ты! – Игнат обвел присутствующих удивленным взглядом. – А я, как пурга эта началась, грешным делом подумал, что все… не успеем мы с доктором к Оксане. – Он повернулся к столичному щеголю: – Видите, Дмитрий Петрович, какое дело? А ребеночка-то мы только к Масленице ждали.
– Бывает, что и раньше срока, Игнат Васильевич! – Щеголь нет-нет да и бросал взгляды на Настену. – Сейчас важно убедиться, что с Оксаной Сергеевной и девочкой все хорошо. После того что вы мне рассказали, я, признаться, опасался худшего. Если позволите, я помою руки и приступлю к осмотру.
Вона какой! Сразу с места в карьер! К осмотру он приступит! Закололо, зазудело между лопаток – вернейший признак того, что случится что-то неладное. Вот из-за этого щеголя столичного и случится.
– А я ж не представил вас! – Игнат хлопнул себя ладонью по лбу. – Семен, Настена, это Дмитрий Петрович Быстров, тот самый доктор из Санкт-Петербурга. Приехал, внял моим мольбам, а тут радость такая! – Игнат нахмурился, словно подумал о чем-то плохом. – Но вы, Дмитрий Петрович, обратно все равно не спешите! Не отпущу я вас, пока не удостоверюсь, что с девочками моими все хорошо. Вы уж не обессудьте!
– Да я, Игнат Васильевич, и сам возвращаться не планировал. – Щеголь улыбнулся, и от улыбки его Настена зарделась, а у Степана между лопаток зачесалось совсем уж невыносимо. – Побуду у вас, сколько потребуется.
– Вот и славно! – Игнат по-свойски похлопал его по плечу. – Это – друг мой, – он посмотрел на Степана. – Степан Белобородов. С детства мы с ним. Пуд соли на двоих съели, дело вместе начинали. А это, – он обнял за плечи Настену, – сестрица моя младшая, Анастасия Васильевна. Я вам про нее рассказывал.
– Рад знакомству! – Первым делом щеголь поцеловал Настенину ручку, вторым пожал
