Вит, не отрываясь, смотрел на коченеющее тело Дэна, затем сказал:
– Не могу.
– Тогда иди! – закричал я.
Вит повернулся и медленно побрел к лагерю.
Когда его шатающаяся фигура скрылась из виду, я подошел к ручью и ополоснул лицо. После этого я сел прямо у воды, дав себе слово, что не буду смотреть в сторону Дэна, пока не придет Клим.
– Ну что? – Ирина нервно кусала губы.
Вит сглотнул застрявший в горле комок.
– Гм… Мы решили взять с собой Клима. – Мучительно болели железы, сердце готово было выскочить из груди, Вит боялся, что она слышит каждый удар.
Словно зомби, он направился мимо Ирины в сторону хижины Климентия. Оттуда уже слышалось поскуливание Ральфа.
«Что теперь будет? Что же с нами будет?!» Одна и та же мысль буравила его мозг снова и снова, как в автореверсе. Вит протянул руку, чтобы постучать в дверь, и… резко отдернул ее назад, словно получив разряд электрического тока.
Ручка двери была вымазана засохшей грязью. Темно-зеленые потеки были и на самой двери. Более мелкие брызги покрывали окно. Дрожащими руками Виталий потянул дверь на себя. Дверь открылась.
«Господи, прошу тебя, пусть все будет в порядке, пожалуйста, прошу тебя». Дыхание Вита участилось. Он вошел в дом.
В ноздри, как удар кулака, резко ударил затхлый запах нечистот и плесени. Он огляделся. Хижина была пуста. Взгляд Виталия безумно метался по крохотной комнатенке, выхватывая и фиксируя страшные следы чьего-то пребывания – комья тины, пряди гнилых водорослей на смятой кровати и подсыхающие зловонные лужи, лужи везде…
«Похоже, после Красной Щели я вновь начну курить, – думал я, ожидая Вита с Климом. – Когда выберемся из этой истории».
«Когда?!
Нервы мои не выдержали, и я повернулся, глядя на труп. Над телом Дэна уже отвратительно жужжали крупные мухи. Денис Аверин. Мы знали друг друга почти семь лет. Никогда не унывающий, полный энергии, веселый. Он любил жизнь. Он никогда даже не обсуждал темы суицида, не говоря уже о том, что у него когда-либо возникало желание покончить с собой.
«Его нужно закопать», – мелькнуло у меня в мозгу, и сама мысль показалась мне просто чудовищной.
То, что вчера в него что-то вселилось, пока он бродил по лесу, было сразу видно. Что-то очень плохое и злое. На какое-то время Денис был всецело во власти
От этих мыслей меня передернуло. Где же Вит с Климом?
Мысли хаотично кружились, наслаиваясь друг на друга, я вдруг зажмурился, четко представив себе, что все это не по-настоящему, этого не может произойти по той простой причине, что вообще невозможно, ведь только вчера утром он был совершенно здоров, и все это затянувшаяся, пускай и черная шутка, но вот сейчас Денис ловко вскочит на ноги и засмеется: «Ну что, клево я вас разыграл?..»
Господи, я бы отдал все, что угодно, если это стало бы возможным!
(У ручья… Видела нашу смерть…)
Что же все-таки произошло с Дэном? «Повесился или повесили?» – сверлила мой мозг мысль. Немного придя в себя, я еще раз оглядел дерево. Ветка, на которой висел Дэн, была довольно высоко от земли. Под деревом не было ничего, на что можно было бы встать. А представить, что он, с больной спиной, посреди ночи карабкается на сосну и закрепляет на ветке простыню, было сложно. Да и зачем ему тащиться так далеко? Ближайшие деревья в метре от наших домиков. Я присел над трупом и некоторое время изучал петлю на шее. Затем покачал головой. На глаза снова навернулись слезы. Вдруг я замер, глядя на то, что лежало в кустах. Там что-то блеснуло… Я подошел ближе, раздвинув ветки. Дышать стало трудно. Совершенно неподходящее место для этого предмета. Учитывая обстановку, он навевал нехорошие ассоциации…
Я вытер лицо и услышал голоса. Вит и кто-то еще. Гуфи! Черт, он здесь не нужен, во всяком случае, пока.
– Дима, Клим пропал! – глядя на меня круглыми глазами, выдохнул Вит, подойдя ко мне. Гуфи остановился в нескольких метрах и, цепенея, смотрел на труп.
– Как пропал? – У меня заныло в груди.
– Его нет в доме! Дверь открыта, кругом грязь, Ральф воет!
Я посмотрел на мертвенно-бледного Игоря.
– Итак, ты рассказал им? – Я поднялся.
– Нет, знает только Гу… Игорь.
– Тогда идите в лагерь. У Клима в доме я видел лопату, принесите ее. Возьмите также простыню, нет, лучше одеяло.
– Ты что, хочешь похоронить его? Закопать прямо
– Нет, мы заберем его с собой. Не будь идиотом, Сосновцев. Или ты предпочитаешь, чтобы через час на этой жаре он превратился в протухший кусок мяса? Или его сожрут шакалы? Если нам повезет и мы выберемся отсюда, полагаю, мы сделаем все возможное, чтобы потом похоронить его достойно. Сейчас же это нереально. – Слова давались мне с трудом, меня бесило непонимание Вита.
Игорь продолжал стоять истуканом, засунув в рот большой палец руки. Затем неуверенно подошел к телу Дэна и приподнял край майки, закрывающей его лицо. В следующую секунду лицо его покрылось серыми пятнами, глаза расширились, он стал пятиться. Споткнувшись о корень, Гуфи еле удержался, чтобы не покатиться с пригорка в ручей, после чего неожиданно присел на корточки и начал исторгать из себя содержимое желудка.
О'кей, Ира. Возьми себя в руки. Я должен сообщить тебе плохую новость… Ирина, ты должна крепиться. Случилось несчастье… Ира, мне очень жаль…
Вереница различных вариантов того, как мне преподнести смерть Дениса, проносилась в моей голове, подобно рою разъяренных пчел.
Однако все они в один миг позабылись, когда я оказался перед ней и взглянул в ее глаза. Она протирала стол, причем все прекрасно видели, что это занятие было абсолютно бессмысленным, поскольку он сверкал чистотой. Наши взгляды встретились, в ее покрасневших глазах застыли слезы, и я понял: «Она догадывается!»
– Ира… – В горле пересохло так, что об язык можно было зажигать спички. – Ира, Дениса больше нет, – все, что я смог произнести.
Мгновение она стояла, расправив плечи и высоко подняв голову, и была почти божественна. Лишь мелко подрагивающие пальцы рук и наполняющиеся слезами глаза говорили о том, каких усилий ей стоило воспринять это известие. Затем она не выдержала, выронила тряпку и упала в мои руки, я обнял ее, чувствуя, как ее тело сотрясают рыдания. Я беспомощно глядел на окружавших меня ребят, ища поддержки, но все они неловко отворачивались. Заплакала Ольга. Диана смотрела в сторону, закусив губу и скрестив на груди свои красивые руки.
С трудом выдавливая из себя слова, словно старый тюбик остатки пасты, я рассказал увиденное мной и Витом. Виталий меня не перебивал. Он уже успел сходить за лопатой, Игорь держал в руках два свернутых одеяла.
После этого в воздухе повисла мертвая тишина. Ирина беззвучно плакала, уткнувшись в мое плечо.
– Дима, – негромко позвал меня Вит. – Я понимаю, все это дико, но нам нужно побыстрее все закончить и решать, что делать дальше. – Он выжидательно смотрел на меня, глаза его были сухи. Я с удивлением
