Когда Иван снова вышел на палубу, то понял, что опасения боцмана подтвердились. Головной фрегат эскадры направлялся к ним и явно не для того, чтобы просто поглазеть с близкого расстояния. Боцман это тоже понял и тут же оказался рядом.
– Хасан-бей, позвольте дать вам совет. Сейчас здесь будет полно медноголовых. Выражайте учтивость их командиру, но не раболепствуйте. О наших не волнуйтесь, все хорошо знают, как себя вести. Вас обязательно спросят, что случилось, так расскажите как можно красочнее. Особо упирайте на то, что мы никого не трогали, а проклятые гяуры на нас напали. Медноголовые это любят. Если потребуют отдать «в казну» все наши трофеи, причем вместе с «Марией Магдалиной», ни в коем случае не отказывайтесь. Наоборот говорите, что рады помочь доблестным воинам повелителя правоверных, да продлит Аллах его дни. О деньгах даже не заикайтесь и не вздумайте перечить, если начнут забирать что-то у нас. Тогда может и обойдется, отпустят с миром.
– Ну и дела здесь творятся… Обрадовали вы меня, Мехмед-бей… Получается, что доблестные воины, как их там, по своей сути от пиратов ничем не отличаются?
– Увы… Что есть, то есть. И от тех, и от других надо держаться подальше. Кстати, у капитана в каюте должны быть деньги для оплаты груза. Скорее всего, тоже уйдут в «казну султана».
– Не волнуйтесь, уйдет самое большее десятая часть. Я специально их так «спрятал», чтобы обязательно нашли. Остальное не найдут, если только не захотят разобрать «Кирлангич» по досочкам. Как проходит досмотр? Просто прибывает группа служивых на шлюпке и переворачивает все вверх дном? К самому главному начальству не потянут?
– Обычно так и бывает. Большое начальство до нас грешных не снизойдет. Но это если никаких вопросов не возникнет.
– Ладно, будем надеяться, что не возникнет. Ждем дорогих гостей! Чтоб им пусто было…
Между тем из-за мыса показалась уже многочисленная эскадра, вошедшая в пролив Элафонисос. Фрегат авангарда был уже рядом и с него громыхнул холостой выстрел. Но «Кирлангич» никуда бежать не собиралась и терпеливо лежала в дрейфе с убранными парусами. Рядом стояла «Мария Магдалина». И по тому, в каком состоянии она находилась, не требовалось большого ума понять, что здесь происходит. На фрегате стали убирать паруса, и вскоре он лег в дрейф неподалеку. На воду спустили шлюпку, но когда она отошла от борта, направившись к «Кирлангич», все очень удивились. В шлюпке сидели не матросы, а янычары. Спутать их ни с кем было невозможно. Иван с боцманом удивленно переглянулись.
– Мехмед-бей, разве янычары раньше были в командах военных кораблей?!
– Нет, никогда такого не было! Может, собрались где-то десант высаживать?
– Может быть, может быть… Предупредите всех, чтобы помалкивали. Говорить буду я. Есть у меня нехорошие подозрения… И лучше, если мы сами сразу проявим лояльность, чтобы не пришлось нас «уговаривать». Ни к чему хорошему такие «уговоры» не приведут.
– Вы о чем, Хасан-бей?! Какие у вас нехорошие подозрения?!
– Подозреваю, что нам хотят оказать «великую честь»: предложат встать под знамена доблестных воинов повелителя правоверных, да продлит Аллах его дни. Вернее, под знамена его флота. Скорее всего, им понадобилась «Кирлангич». А почему? Да потому, что после того, как мы вышли из Истанбула, в мире что-то изменилось. Возможно, очередная война началась. Или еще что-то в этом роде. А чтобы мы хорошо себя вели и сразу же выразили искреннюю радость от такого предложения, сюда и направили этих цепных псов. Для обычного досмотра хватило бы и нескольких матросов с одним офицером.
– Избавь Аллах меня от этого!!!
– Увы, наше мнение никого не интересует, Мехмед-бей. Похоже, за нас там уже все решили…
Когда шлюпка подошла к борту и на палубу поднялись незваные гости, сразу же ставшие вести себя как хозяева, Иван убедился в своих подозрениях. В довершение всего прибывшими янычарами командовал не какой-нибудь мелкий чин, а ашчи уста – старший офицер янычарского корпуса. В особенностях формы своих врагов Иван хорошо разбирался. Окинув взглядом выстроившуюся на палубе команду, офицер поинтересовался:
– Кто капитан этой посудины, как она называется и кто владелец? Что тут вообще у вас произошло?
– Купеческое судно «Кирлангич», бей-эфенди. Владелец – досточтимый купец Искандер из Керчи. На нас напали презренные гяуры, капитан погиб в самом начале боя. Я Хасан, его помощник, и принял командование кораблем. Это – моя команда. Но гяурам дорого обошлась их наглость. Мы захватили их корабль.
– Ты – капитан?! Мальчик, сколько тебе лет?!
– Пятнадцать, бей-эфенди.
– Однако… Рассказывай всё! С самого начала!
По мере рассказа янычарский офицер удивлялся все больше и больше. Как оказалось, он неплохо знал французский язык и перешел на него, чтобы проверить, не врет ли слишком много возомнивший о себе юнец. Но Иван спокойно продолжил разговор на французском, как ни в чем не бывало рассказывая все новые и новые красочные подробности недавнего морского боя. О приключениях в Истанбуле, разумеется, умолчал. Как и о намечавшейся контрабандной негоции. Но провести ашчи уста Рауфа, много лет прослужившего в корпусе янычар и дослужившегося до старшего офицерского чина, ему все равно не удалось. Задав ряд уточняющих вопросов, Рауф проявил неплохие познания в морском деле, удивительные для пехотного офицера. Когда рассказ был закончен и из трюма извлекли перепуганных и дико озирающихся пленных пиратов, янычар лишь усмехнулся.
– Все это очень интересно и правдоподобно, Хасан. Но мне ты можешь не рассказывать байки о коммерции. Промышляете контрабандой, торгуя втихаря с венецианцами? Иначе с чего бы вдруг вы стали заниматься перегрузкой товара в этих забытых Аллахом и людьми местах?
– Но почему вы так говорите, Рауф-бей? Ведь
