Надо признать, известие о том, что мы теперь сказочно богаты, не все восприняли благостно. Да я и сам был несколько в раздрае, но ничего, Яша смог меня убедить, что все будет в порядке. Только придется нашим ребяткам еще немного поработать, родственники есть у всех…
Вернувшись домой, я принялся за разработку плана возмездия. Шутка ли, я собирался шлепнуть президента САСШ. Вначале, когда узнал о его действиях против меня, хотелось взорвать его к чертям, желательно вместе с Белым домом. Но это не совсем простой человек, к сожалению, не подступиться к нему так близко. Поэтому буду стрелять. Помните, я собирался придумать хороший патрон и винтовку под него? Да, конечно, сделал давно. Ее пока нигде нет, то есть вообще никто, кроме нескольких моих людей, не знает о том, что такая винтовка вообще есть. Барретту точно лавры уже не достанутся. Лет через пять, может и раньше, я сам ее представлю, а пока она послужит мне в таком серьезном деле, как убийство президента. Отдаю ли я себе отчет? А то как же! Но дело в том, что этот хмырь реально решил прибрать все мое имущество себе, вместе с кучей патентов. Именно патенты и заставили эту группу «уважаемых» людей САСШ придумать всю эту игру. Они быстро сообразили, какие перспективы перед ними. Да и я хорош, на фига выдал такую кучу изобретений за такой короткий срок? Вот они и пожадничали. Ну, ничего, вся команда в сборе сейчас летит кормить обитателей Тихого океана, а президент скоро к ним присоединится. На том свете, конечно.
Дело немного осложнялось тем, что я нахожусь под постоянным наблюдением, выбраться будет проблематично. Могут попытаться дернуть в любой момент, нужно что-то придумать.
Ребята вернулись уже утром, но все-таки сразу явились ко мне и доложились. Застав меня за расчетами, Бурят выступил первым.
– Попробуй только не взять меня с собой! – категорично заявил мой друг.
– Даже и не думал идти в одиночку, – честно ответил я, – как раз ты со мной и пойдешь!
– А мы? – расстроенно спросили остальные.
– Вы, ребятки, свое сделали, причем на пять с плюсом. Но нужно закончить, сами слышали, кто у них был за главного!
– Понятно, стрелять будете? – спросил Серега.
– Да, больше никак.
– Мы в Вашингтоне видели его, точнее, кортеж, тяжело будет. На ходу, скорее всего, нереально, больно уж носятся быстро, а там, где останавливаются, оцепление такое, что на километр не подойдешь, – произнес Малой.
– Во-первых, скорость машины не проблема…
– Черт, я уж и забыл, как ты самолеты сбивал… – Малой усмехнулся.
– Точно. Тут в другом дело. У машин шторки на окнах, так?
– Точно, черные, как Коби! – кивнул Серега.
– Во-во, поэтому с точностью, где будет цель, не смогу узнать даже я, несмотря на зрение. Поэтому будем работать новым «веслом», а расстояние… А что расстояние? «Пятидесятке» и два километра не предел, и оптика у нас сами знаете какая, хотя она мне и не нужна практически.
– Да, Игорек, забыли. Хотел бы я посмотреть на такой выстрел! – вздохнул Серега.
– Ничего, думаю, его по телевизору покажут, ну, результат-то уж точно!
Все засмеялись, и напряжение ночи как рукой сняло. Да уж, телевизор. Я ведь настолько привык в той жизни к тому, что телевидение – враг, что будучи здесь, не сделал ничего в этом направлении. Просто тупо забыл. Когда Оливия впервые попросила меня купить приемник, я даже не понял вначале, о чем речь, думал, радиоприемник новый хочет, тогда зачем меня спрашивать, сама может покупать все, что хочет. Оказывается, еще с сорок первого года здесь активно развивается телевидение. Причем настолько активно, что я, придурок, просто отстал от жизни, причем абсолютно. Зарядив на это дело пару своих людей, узнал всю подноготную проекта. Чуть подумав, купил NBC и RSA. Было не просто, но я, проведя переговоры с руководителями компаний, нашел доводы, пользуясь памятью будущего, договорился об участии нашей компании. Теперь у нас есть два своих канала на американском телевидении плюс производство телеприемников.
Еще поболтав с парнями с полчаса, на удивление нашли хороший способ, как мне выбраться из-под наблюдения.
– Игорь, только не перестарайся!
На старте гонки друзья за меня переживали. Все знали, что вряд ли я погибну, но все же волновались.
Я заявился на гонку, проходящую в пригороде Сан-Франциско. Гонка на чуть доработанных серийных автомобилях, если честно, смех да и только. Но это с моей точки зрения, человека, видевшего гонки «Формулы-один» в двадцать первом веке, с их скоростями. Тут же все больше походило на ралли. Этап проходит на комбинированной трассе, тут есть участки с асфальтом, но и грунтовых хватает. Самое важное для меня, один из участков трассы проходит вдоль огромного карьера. Вот его я приглядел для нанесения себе серьезных травм. Ну, а что мне было еще делать? Отлучиться в Вашингтон мне нужно? Нужно! А как уехать, когда тебя в любой момент могут проверить? Правильно, надо угодить в больницу, причем с очень серьезными травмами, такими, что пострадавший, я то есть, должен буду лежать весь в бинтах, желательно так еще и без сознания.
Парня моей комплекции и с похожими глазами нашли в нашей «Академии». Его просто приготовили мне на замену. Ну, а сам я сейчас сижу в машине и разгазовываю движок.
– Все будет как надо, братья, не упустите ничего, успех операции от вас зависит не меньше, чем от меня.
– Давай, и все-таки будь поосторожнее, – напутствовал Серега.
В гонке было десять кругов. Каждый протяженностью около двадцати километров, четырнадцать миль, по-американски. Срыв в карьер я планировал в конце гонки, чтобы было правдоподобнее. На этих видах гонок поощрялась контактная борьба, поэтому практически сразу после старта участники принялись активно бодаться. Даже мне прилетело пару раз, помяли нормально. Но это даже обрадовало, я-то хотел вылетать с трассы сам, а тут, думаю, мне даже помогут, вообще получится отлично.
Эх, как я кувыркался! Только в первые несколько секунд я почувствовал сразу три перелома. Да уж, если бы не бонусы, хрен бы получилось выжить в такой мясорубке. Дно карьера оказалось слишком далеко от поверхности, как-то мы тут не продумали, со стороны казалось проще. Мы не имели возможности оценить глубину карьера, так как просто не было времени на это. Гонка проходила через день после нашей ночной операции, времени на изучение и подготовку, к сожалению, не было, пришлось положиться на импровизацию, но думаю, получилось даже лучше. Эх, какая была гонка! Я в седьмой раз участвовал в таких заездах, ага, трепал душу
