Когда Queen прибыли в Нью-Йорк в начале февраля, чтобы дать четыре концерта в театре «Бикон», группа уже привыкла к тому, что после концерта и совместного ужина Фредди обычно покидал их. Без их ведома он отправлялся изучать все те злачные места, которые предлагало ему «Большое яблоко»[268]. Сохраняющий относительную анонимность и надежно защищенный от британской прессы, Меркьюри будет рыскать по городу в своем лимузине с затемненными стеклами, появляясь то тут, то там на подпольных гей-вечеринках.
«Фредди весьма благонравно вел себя в Лондоне, – вспоминает Пол Гамбаччини, – по сравнению с тем, каким он был в Нью-Йорке или позже в Мюнхене. Эти два города были столицами анонимного случайного секса, который меня нисколько не интересовал. Фредди, несомненно, наслаждался этими местами. Это был целый мир, не менее масштабный, чем популярная музыка. У меня сложилось впечатление, что для него время, проведенное в Нью-Йорке, всегда было шальным, но гей-культура там тогда была более жесткой, чем где бы то ни было»[269].
Именно во время этого краткого пребывания в Нью-Йорке Фредди окончательно и бесповоротно влюбился в этот город. В конце концов он купит себе квартиру в самой сердцевине «Большого яблока» – оплот, который позволит ему беспрепятственно посещать гей-бары и ночные клубы Нью-Йорка. Пока же он просто наслаждался и привыкал ко всему, что мог ему предложить город.
«Когда мы ездили в Америку, Японию или Австралию, или бывали в других местах, он, бывало, вел себя довольно возмутительно, – вспоминает Джон Рид. – Он входил в бар, указывал на человека и говорил: „Ты“. И все. И ему это сходило с рук. Позже, когда он жил в Нью-Йорке, жажда наслаждений овладела им полностью, и именно там, я полагаю, болезнь его и нашла»[270].
Тур по США завершился в марте, и группа отправилась в Японию, где ей был оказан не менее восторженный прием. «Я помню, что в этой поездке в Японию я все время обсуждал с ним парней из группы и спросил, собирается ли он быть с ними откровенным, – говорит Рид. – Он сказал: „Давай не будем смешивать эти вещи“»[271].
К этому моменту Фредди уже мог наблюдать, как его сочинения начали приносить плоды. Этот довольно высокий доход, который он теперь получал, позволял ему удовлетворять свою страсть к японскому искусству. «Деньги, может, и вульгарны, но они замечательны, – сказал он однажды. – На самом деле я хорошо справляюсь с богатством – я трачу, трачу, трачу. А иначе зачем нужны деньги, если не для того, чтобы их тратить? Я трачу без сожаления. Да, у меня много денег, но я, если честно, даже не могу сказать, сколько у меня на счету. Такой уж я. Я просто иду и трачу их. Я не из тех, кто прячет свои деньги под матрас и пересчитывает их каждую ночь. Я не похож на тех звезд, которые трясутся над каждым своим пенни. Я знаю некоторых артистов, кто спешит домой после каждого шоу, чтобы посчитать, сколько у них есть, но это не про меня. Мне плевать на деньги. Я просто думаю, что деньги нужны, чтобы их тратить»[272].
А деньги продолжали течь ручьями, когда Queen покинули Японию и отправились в Австралию. Это была первая поездка туда с момента их провального выступления на музыкальном фестивале Sunbury Festival в 1974 году. На этот раз практически все билеты на их концерты были распроданы. В конце апреля, когда их альбом и сингл возглавили австралийские чарты, а оказанный им прием был намного теплее, чем в предыдущий раз, группа отправилась обратно в Великобританию. Там они начали работу над своим пятым альбомом, который будет называться „A Day at the Races“.
Вскоре после возвращения в Великобританию Брайан Мэй женился на своей давней подруге Кристине («Крисси») Маллен, которая сопровождала Queen со времен Smile. Джон Дикон был счастлив в браке с Вероникой, у него родился сын Роберт, и они жили в Путни; в то время как Роджер Тейлор, упивавшийся своим финансовым положением – так как он написал сингл для стороны В „Bohemian Rhapsody“ и вследствие этого разделил плоды ее успеха, – купил дом в Фулхэме и вовсю наслаждался холостяцким образом жизни.
Фредди, однако, по-прежнему жил с Мэри Остин, продолжая быть любовником Дэвида Миннса. Также стала расти его репутация короля международных вечеринок, легендарного владыки излишеств и великого бога секса. Ходили даже слухи о том, что новообретенное богатство позволяло ему «оплачивать растущие потребности в кокаине, а также исполнять любые свои прихоти, какими бы они ни были, в ежесекундно меняющемся частном мирке»[273]. Но за обманчивым фасадом скрывался другой человек – глубоко романтичный, постоянно влюбляющийся и всегда ищущий любви. Настоящей любви. Он думал, что нашел ее с Мэри Остин, да и все вокруг него тоже так считали, и любовь там, несомненно, была. И все же это было не совсем то, что он искал. И хотя он также был влюблен в Дэвида Миннса, и Миннс, похоже, отвечал ему взаимностью, Меркьюри все еще не мог определиться со своими чувствами по отношению к другим мужчинам, продолжая при этом жить с Мэри.
Успех „Bohemian Rhapsody“, безусловно, повлиял на отношения между Фредди и Мэри. И когда он признался ей в своей бисексуальности, это, возможно, дало Фредди повод думать, что она дала ему свое благословение окунуться в радости гомосексуальной любви. Чтобы поддержать его реноме, Мэри согласилась бывать с ним на всех публичных мероприятиях в качестве его подруги и, похоже, эта роль ее полностью удовлетворяла. Что касается Фредди, он любил, когда люди пытались разгадать его
