Луис не ответил.
— Только одного? — Казалось, будто она над ним смеется. — Подумай о везении всех потомков всех победителей Лотерей рождений. Через двадцать тысяч лет все они должны быть далеко за пределами Галактики, убегая от взрыва галактического ядра. Почему бы и не на Мире-Кольце? Его пригодная для жизни территория в три миллиона раз превосходит поверхность земной суши, и он может перемещаться. Мир-Кольцо — настоящее везение для еще не родившихся потомков людей, из которых выводили породу везучих. Если я смогу спасти Мир-Кольцо, тогда им повезло, что мы прилетели сюда двадцать три года назад, и им повезло, что мы с Искателем нашли вход в гору Олимп. Повезло им. Но никак не мне.
— С ним случилось то же самое?
— Искатель, естественно, умер. Мы оба сошли с ума, желая корня древа жизни, но Искатель был на тысячу лет старше. Это его убило.
— Мне не следовало тебя бросать, — сказал Луис.
— Я не оставила тебе выбора. Впрочем, его не было и у меня самой — если ты веришь в везение. И сейчас у меня его нет. Инстинкты защитника слишком сильны.
— А ты веришь в везение?
— Нет, — ответила она. — Но хотела бы.
Луис беспомощно развел руками и отвернулся. Он всегда знал, что снова встретит Тилу Браун. Но не так же! Жестом включив спальное поле, он завис в невесомости.
Замыкающий был прав. Самое лучшее — свернуться в клубок, созерцая собственный пуп.
Но люди неспособны отключить слух. Луис парил в позе эмбриона, закрыв руками лицо, но все слышал.
— Говорящий-с-Животными, поздравляю тебя с вновь обретенной молодостью.
— Мое имя — Хмии.
— Прошу прощения, — ответила защитница. — Хмии, как ты тут оказался?
— Я трижды угодил в ловушку, — сказал кзин. — Сперва меня похитил Замыкающий, потом Луис не дал мне бежать с Мира-Кольца, а затем меня пленила под землей Тила Браун. Пора с этим кончать. Ты готова сразиться со мной, Тила?
— Если сумеешь до меня добраться, Хмии.
Кзин отвернулся.
— Чего тебе от нас надо? — послышался неуверенный голос Каваресксенджаджока на языке Градостроителей, которому эхом вторил переводчик на интерлингве.
— Ничего, — ответила Тила тоже на языке Градостроителей.
— Тогда что мы тут делаем?
— Ничего. Я позаботилась, чтобы вы ничего не смогли сделать.
— Не понимаю. — Мальчик едва не плакал. — Зачем ты хочешь похоронить нас под землей?
— Дитя мое, я делаю то, что должна. Я должна предотвратить одну целую пять десятых на десять в двенадцатой убийств.
Луис открыл глаза.
— Но мы же здесь именно затем, чтобы предотвратить множество смертей! — горячо возразила Харкабипаролин. — Ты что, не знаешь, что мир сдвинулся от центра и скользит в сторону солнца?
— Знаю. Я собрала команду, которая заново устанавливает коррекционные двигатели Мира-Кольца, чтобы исправить ущерб, причиненный вашей расой.
— Лувиву говорит, что этого недостаточно.
— Да, недостаточно.
Теперь они уже полностью завладели вниманием Луиса Ву.
— Не понимаю, — покачала головой библиотекарша.
— Благодаря коррекционным двигателям мы продлим жизнь Мира-Кольца по крайней мере на год. Еще один год для трех на десять в тринадцатой разумных существ — то же самое, что подарить каждому на Земле лишнюю тысячу лет жизни. Вполне достойное достижение. Мои помощники с этим согласились, даже те из них, кто не является защитником.
Луис мог разглядеть за кожаной маской защитника черты лица Тилы Браун. Утолщения в сочленениях челюсти, увеличившийся, чтобы вместить больше мозгового вещества, череп... но перед ним была именно Тила, что причиняло ему страшную боль. Почему она не уходит?
Старые привычки умирают с трудом, а Луис обладал аналитическим умом.
«Почему она не уходит? — подумал он. — Умирающий защитник в обреченном на гибель искусственном мире! У нее нет ни одной лишней минуты на разговоры с компанией оказавшихся в ловушке производителей. Она вообще понимает, что делает?»
Он повернулся к ней:
— Это ведь ты собрала ремонтную команду? Кто они?
— Помогла моя внешность. Большинство гуманоидов готовы, по крайней мере, меня слушать. Я собрала команду из нескольких сотен тысяч представителей разнообразных рас. Троих из них я привела сюда, сделав их защитниками, — по одному из народа Выливных гор, Ночного народа и вампиров. Я надеялась, что они найдут решение, которое не могла найти я. Их взгляды во многом различались — вампир, к примеру, до метаморфозы был вообще неразумен. Но они меня подвели, — сказала Тила.
«Она определенно ведет себя так, будто у нее полно времени, — подумал Луис. — Времени, чтобы развлекать угодивших в ловушку инопланетян и производителей, пока Мир-Кольцо не налетит на теневые квадраты!»
— Никакого лучшего решения они не нашли, — продолжала Тила. — И мы закрепили на стене оставшиеся прямоточные двигатели Бассарда. Сейчас установлены все, кроме последнего. Под руководством защитника моя команда стартует на оставшемся на Мире-Кольце космическом корабле в безопасное место в окрестностях какой-нибудь близлежащей звезды. Некоторые обитатели Мира-Кольца останутся в живых.
— Возвращаемся к исходному вопросу, — сказал Луис. — Твоя команда тяжело трудится, а ты что тут делаешь?
«Я прав! Она пытается что-то нам сообщить!»
— Я пришла, чтобы предотвратить убийство полутора тысяч миллиардов разумных гуманоидов. Я опознала выброс нейтрино из построенных в Человеческом космосе инерционных двигателей и явилась на единственное возможное место преступления. А потом я стала ждать. И вот вы здесь.
— Да, мы здесь, — согласился Луис. — Но, невмирс, ты прекрасно знаешь, что мы явились вовсе не затем, чтобы совершать какие-либо убийства.
— Вы все равно бы их совершили.
— Зачем?
— Этого я вам сказать не могу.
И все-таки она вовсе не собиралась заканчивать разговор. Тила вела странную игру, о правилах которой приходилось догадываться.
— Предположим, — сказал Луис, — ты могла бы спасти Мир-Кольцо, убив полтора триллиона его обитателей из тридцати триллионов. Защитник ведь на такое вполне способен? Пять процентов ради спасения девяноста пяти. Выглядит вполне... рационально.
— Ты не в состоянии сочувствовать многим мыслящим существам, Луис? Или ты можешь представить лишь одну смерть одновременно, с собой в главной роли?
Луис не ответил.
— Человеческий космос населяют тридцать миллиардов людей. Представь, что все они мертвы. Представь в пятьдесят раз большее количество умирающих, допустим, от лучевой болезни. Ты способен почувствовать их боль, их горе, их мысли друг о друге? Всех
