Я действительно хотел покинуть эту группу. Мне жуть как не понравилось действие их воина, и иметь с подобными людьми дела я не желал. Это что получается: я запланирую, всё подготовлю, а какой-то хмырь всё порушит? Да на черта мне это нужно?! А нагличан я и сам давить буду, мне помощники не нужны. Так что пусть они катятся куда хотят. Я лично всегда за себя сам всё решал.
Мне снова попытались что-то втолковать, я без улыбки и спокойно смотрел на лицо говорившего. По-видимому, это уважаемый воин среди своих, точно старший в этой группе. Пришли пешком, уезжают на трофейных лошадях, причём не ими взятых, а ведут себя, будто все должны им подчиняться. Ему не нравилось, что какой-то малец, которого тот знает с рождения, ему не подчиняется, однако рассказы деток на многое ему раскрыли глаза, поэтому он старался придерживаться вежливого тона. Судя по вопросительным интонациям, он о чём-то спрашивал. Вздохнув, я попытался проехать мимо, но мне снова преградили путь. Тогда я стал плести иллюзию, все с интересом наблюдали, как я двигаю руками, а поверьте, это завораживающее зрелище. И когда я закончил, то появилась в воздухе картинка, как их воин убивает моих пленников. Моих. Я их и сам прибить собирался, но не сразу, а потом, они мне нужны были. И вообще, это принципиально, нечего на чужое имущество свою руку накладывать.
Тот кивнул, вроде как разобрался, и гаркнул. Подъехавший воин, который убил моих пленников, снял и передал мне их скальпы. Посмотрев на обоих, как на идиотов, я покрутил пальцем у виска и снова стал объезжать их. Не дали. Я уже твёрдо решил наложить на всех плетение «Паралич» и двинуть дальше, а когда смогут шевелиться, я уже далеко буду, но ко мне подбежала та девушка, я так имени её и не знал, не интересовался, да и щебетание особо не слушал, к чему, если не понимал? Она стала в чём-то убеждать меня. Долго говорила, я лишь вздыхал. Сидим, время тратим, сколько бы успели проехать за это время! Я в одну сторону, те в другую. Чего от меня хотят? Махнув рукой, останавливая её, я спрыгнул на изумрудную траву, мягкую, как шёлк, и, сев в позу лотоса, достав основу, стал плести амулет-переводчик, четвёртый уровень. Работы на два часа, но мне надоело быть немым. Да, с ним не притворишься, что это я говорю, тот не будет совпадать с движениями губ, с задержкой отвечать будет, но, главное, я смогу понимать и говорить, и меня будут понимать. Разругаемся наконец вдрызг, слишком много претензий у меня к этой группе, чужое имущество режут, как своё, и разбежимся.
Надо сказать, терпения индейцам было не занимать. Все сели вокруг меня и внимательно смотрели, что я делаю. Два часа пролетели как миг, я только отвлекался воды попить, у меня фляжка трофейная была, круглая, кожаная, но отличной выделки, офицерская всё же. Закончив плетение, я подозвал того парнишку, который у меня приманку изображал и которого я вылечил, и велел ему лечь. Установил блоки снятия памяти и стал ждать. Чуть позже, когда процедура была закончена, внедрил знание языка в амулет и, протестировав его, спросил:
– Ну и какого хрена вам от меня надо?
– Ты кто? – спросил старший воин.
– Старец. Шаман. Жил среди звёзд, но моя звезда погибла, и моя душа вселилась в тело этого мальчика. Он умирал, и умер, душа его ушла, и я занял освободившийся сосуд. Ты понимаешь меня, воин?
– Да, понимаю. Почему ты не хочешь идти с нами?
– Представь себе такую ситуацию, к тебе домой нагло приходят… Хотя нет, не представляй, у тебя это уже произошло. Давай по-другому. К тебе приходит твой знакомый, который забирает твой вигвам, твоих лошадей и уходит, потом возвращается и ведёт себя с тобой так, будто ничего не случилось.
– Ты сердишься, потому что Огненное Перо убил пленников?
– Моих пленников. Это моё имущество. Я к этому очень серьёзно отношусь. Мне плевать на них, я это сразу скажу, сдохли и сдохли, им всё равно долго было не жить. Но как я смогу поехать с вами, зная, что любой, кто хочет покопаться в моих вещах, выбрав себе что по вкусу, или увести моих лошадей, будут с вами и в любое время это сделают? Поэтому я с вами не поеду, не хочу жить с ворами. Я уже в подобной ситуации был, пришлось отрезать руку тому вору. Вашему вору резать не стал, а надо бы, поэтому решил направиться к горам. Люблю горы, мне там как-то привычно, душевно и комфортно.
– А если мы захватим бледнолицых и вернём их тебе?
– А смысл какой? Моего мнения в отношении вас уже не исправишь. То есть это будет сложно. К тому же я не понимаю, зачем я должен с вами ехать? Я уже вот так один раз пошёл за поселенцами, так те потом на шею сели и ножки свесили. Опыт неудачный имеется. Как-нибудь один проживу. А то с вами тут всё больно схоже получается.
– Не всё понял, но я прошу тебя поехать с нами. У меня сын тяжело ранен, там есть ещё раненые, а ты вылечил Бычка, и я прошу вылечить моего сына.
– Это всё? – с некоторым подозрением поинтересовался я.
Подозрение было вполне обоснованным: люди – это такие скоты, что быстро забывают всё, что ты для них сделал, и уже считают тебя своей собственностью, и более того, требуют, чтобы ты работал только на них. Об индейцах
