— Я у нее далеко не первый, — спокойно напомнил Роберт. — А она прекрасно знает и понимает, чего именно хочет.
— Она отлично держалась до того, как встретила тебя, — настояла Эмма.
— Мы с ней встретились в БДСМ-клубе, когда она психанула и решила хотя бы один вечер больше не воевать сама с собой, — парировал Рид. — Не очень-то похоже на то, чтобы в тот период она чувствовала себя в полном порядке.
— Она бы справилась в итоге, — не отступала Эмма, прожигая мужчину злым взглядом в ответ на его, пронзительный и холодный. — Надо было всего лишь подождать и она бы забыла про свои ненормальные привычки.
— Ты в этом пытаешься меня убедить или себя? — иронично вскинув бровь, уточнил Роберт. Эмма невольно замешкалась, не зная, что ответить. Она ведь вправду никогда не верила, что Ава сможет преодолеть себя и остаться при этом цельной и счастливой. Слишком глубоко чувственная тяга к боли и унижениям въелась в саму ее суть. Или же была там всегда?..
— Ава никогда не изменится, как бы сильно ты того ни хотела, — вырвав Эмму из задумчивости, ровным спокойным голосом произнес Рид. — Есть люди, которые чувствуют боль и удовольствием иначе, чем остальные. То, что они не вписываются в привычную картину мира, вовсе не делает их неадекватными или невменяемыми. Ава же мыслит трезво и умеет отвечать за свои слова и поступки, даже в тех случаях, когда ее горячая натура берет вверх и застилает ей разум. Просто она не такая, как мы.
— Нет, ты тоже другой, — оборвала его Эмма, и в ее голосе ясно прозвучали стальные нотки. — Я про свою сестру и так многое прекрасно знаю, пускай принять это мне тяжело. Но ты — совсем другое дело. Ответь честно, почему тебе так нравиться издеваться над женщинами?
— Ты вряд захочешь понять, — невозмутимо ответил Роберт.
— А ты попробуй убедить, — неопределенно махнула рукой в воздухе Эмма с таким видом, будто смогла загнать собеседника в угол. — Интересно же узнать, как садисты оправдывают свою страсть бить и калечить других людей.
— Так же, как и другие люди обосновывают свою любовь к жесткому сексу, — как ни в чем не бывало повел плечом Рид и адресовал напрягшейся Эмме дружелюбную улыбку. — Не стану говорить за всех, но в моем случае это похоже на желание многих мужчин и женщин покусывать, царапать и шлепать по заднице друг друга во время секса, только сильнее и жестче. Но во главе угла все равно остается стремление доставить любимой женщине удовольствие. Без взаимного желания и доверия все эти игры не имеют никакого смысла и превращаются в откровенное насилие, которое я, чтобы ты обо мне не думала, категорически ни приемлю и осуждаю.
Такой откровенности Эмма от Роберта не ожидала. Она была уверена, что он наверняка попытается увильнуть и перевести стрелки на нее или опять на Аву, но он с поразительной легкостью выложил все карты на стол, лишив ее хоть какого-то преимущества. И, что самое странное и страшное одновременно, звучал он вполне адекватно и даже убедительно.
— Я никогда не поднимал руку на женщину вне тематической игры, — меж тем продолжил Рид. — Я никогда не принуждал своих любовниц к тому, чего они не хотят. Если не веришь, то позвони моей бывшей жене. У нас был довольно болезненный развод полный взаимных обид, и, несмотря на нового мужа, она продолжает меня ревновать, и не упустит возможности подпортить мои новые отношения. Но даже она подтвердит, что я ее ни разу не ударил, не давил на нее и не навязывал ничего против ее воли.
— И что же она тогда скажет? — стараясь снова нащупать почву под ногами, цинично спросила Эмма.
— Скорее всего то, что я ей изменял, — равнодушно ответил Роберт. — Она до сих пор в это верит.
— А ты ей изменял? — чуть изогнув бровь, уточнила его собеседница.
— Нет. Это ниже моего достоинства, — не без брезгливости ответил он и снова улыбнулся. — Так что хоть в этом можешь быть за Аву спокойна. Подобной боли я ей никогда не причиню.
— О, я надеюсь! — фыркнула Эмма. — Иначе я буду первая в очереди, чтобы оторвать тебе яйца.
— Учту, — легко усмехнувшись, кивнул Роберт и вновь принял серьезный вид. — Но, в любом случае, можешь быть спокойна за Аву. Я никогда не причиню ей настоящего вреда и сделаю только то, что ей понравится и о чем она меня сама просит. Я слишком сильно ей дорожу. Она лучшее, что со мной случилось с тех пор, как я развелся.
Эмма задумчиво закусила нижнюю губу и новым взглядом посмотрела на Роберта. Она все еще его опасалась и переживала за сестру, но была впечатлена его искренностью и прямотой. Возможно именно эта честность и зацепила Аву в самом начале знакомства с Ридом, учитывая, как сильно она переживала из-за того, насколько подло бросил ее Чарльз. Может быть, ей действительно нужен был именно такой человек…
— Ладно, черт с вами двумя, — тяжело вздохнув, махнула рукой Эмма и тут же предостерегающе ткнула в Рида пальцем. — Но смотри у меня. Я буду внимательно за тобой следить.
— Не сомневаюсь, — с довольной усмешкой ответил Роберт, и под приглушенное чертыханье Эммы они наконец-то вернулись вниз.
Внизу лестницы, нервно вцепившись в перила, их уже поджидала Ава. Судя по ее дерганному виду, она стояла там с самого начала их разговора и едва не изгрызла себе все ногти.
— Поговорили? — обеспокоенно спросила она, стоило Эмме и Роберту появится в поле зрения, и со смесью страха и надежды в глазах затаила дыхание. Эмма спустилась на последнюю ступеньку и, не торопясь с ответом, внимательно посмотрела на сестру из-под пышной челки.
— Моргни, если он удерживает тебя силой, — громким шепотом строго произнесла она, чем вызвала у Авы настоящий взрыв эмоций.
— О боже мой, Эмма, да сколько можно! — возведя очи горя, громко взмолилась она, но быстро уняла гнев, когда Роберт со смехом приобнял ее за плечи.
— Да шучу я! — язвительно фыркнула Эмма. — Живите, как хотите. Чай не малые дети. А у меня и своей дежурной головной боли с работой, будущими детьми и прочим хватает…
С этими словами она окунулась обратно в веселящуюся толпу, где ее быстро отыскал Мэтт и в порыве радужного настроения крепко обнял, а она поцеловала его в ответ. Наблюдая за ними со стороны, Ава неосознанно крепче прижималась к Роберту, будто бы едва его не потеряла, и всем сердцем старалась верить, что он и сестра действительно пришли к какому-то компромиссу.
— О чем вы там так долго говорили? — тихо спросила она, подняв глаза на Рида.
— О тебе, — легко
