Ученый перечисляет меры, которые может предпринять человек в обыденной жизни, чтобы избежать негативных последствий лжи и обмана. Первая заключается в том, «чтобы толковать поведенческие признаки как можно более точно»[96]. Для работы журналиста это означает следующее: при контакте с любым человеком, предоставляющим информацию, особенно если заранее оговорено, что она носит эксклюзивный характер, важно ответить самому себе на вопросы:
Почему ЭТО говорится именно мне?
Почему ЭТО сообщает мне именно этот человек?
Почему ЭТО сообщается мне именно сейчас и именно здесь?
Такие же вопросы вправе задавать себе все читатели, слушатели, зрители, пользователи в ситуации, когда в медийном пространстве ВДРУГ возникает волнующая всех тема. Было бы наивно думать, что подобные информационные всплески случаются сами по себе. Как не вспомнить здесь знаменитый скандал с участием Аллы Пугачевой в ленинградской гостинице «Прибалтийская» в августе 1987 года. Тогда городская и центральная пресса, словно по команде, начала тиражировать новость о якобы вызывающем поведении певицы при заселении в гостиницу. Дело дошло до того, что информационную заметку ТАСС об этом инциденте дважды зачитали в эфире Всесоюзного радио.
Не менее важной, по мнению Пола Экмана, является вторая мера предосторожности против лжи. Она заключается в «стремлении как можно яснее понимать природу ошибок, случающихся в процессе обнаружения лжи. Есть два рода таких ошибок, противоположных друг другу по причинам и следствиям. Совершая ошибку неверия правде, верификатор ошибочно принимает говорящего правду за лжеца, а при ошибке веры лжи он полагает, что лжец говорит правду»[97]. Что в переводе на медийный язык означает необходимость сбора информации о человеке, который вступает с вами в контакт, чтобы сообщить какие-то сведения. Для аудитории данное требование предполагает определенную степень доверия к журналисту, ведущему программы, диктору, который выступает в медиа и является транслятором информации разного вида и толка. Хотя и здесь, как мы уже знаем, могут развертываться ситуации, когда сотрудник медиа использует доверие аудитории с целью совершить в отношении нее конкретные манипулятивные действия.
В том случае, если сведения об информаторе отсутствуют, остается полагаться на собственную интуицию, опыт, житейский и медийный, знания и умения, не говоря о коммуникационных навыках. Или, как говорит Шерлок в исполнении Бенедикта Камбербэтча в одноименном популярном телесериале BBC, «обращайся к чертогам разума!» Недаром тот же Пол Экман предупреждал, что «обнаружение лжи представляет собой лишь догадку, основанную на информации. Но эта догадка все же значительно снижает возможность совершения ошибок веры лжи и неверия правды»[98].
Как можно научиться различать, где правда, а где ложь в сообщениях отечественных и зарубежных СМИ? Каковы отличительные признаки «фейковой журналистики», которые должны стать неким предупреждающим «красным сигналом» информационного светофора? Ведь именно зажженный вовремя и в нужном месте «стоп-сигнал» способен предотвратить погружение индивидуума в море манипуляции, океан лжи и неправды. Постараемся дать некоторые полезные советы.
Прежде всего, заметим, что критерии достоверности, применимые к современной практике «фейковой журналистики», традиционны и просты. Любую информацию сам журналист в оперативном порядке перепроверяет, используя альтернативные источники. Кроме того, стоит предпочесть точность сообщаемых сведений скорости их доставки до возможного потребителя. У фейковой информации есть один признак, который позволяет достаточно успешно ее идентифицировать как не соответствующую действительности. Он заключается в том, что фейк выявляет собственную сущность очень быстро и в ограниченном диапазоне времени — от одного-двух часов до суток. Поэтому обнаружить ложь, неточность и ошибки, которые несет фейк, гораздо легче, если придерживаться принципа обязательной проверки и перепроверки поступающей в конкретное медиа информации и соблюдать хронологическую дисциплину при работе с оперативно поступающими новостями. Важным фактором оценки достоверности информации является канал коммуникации, посредством которого она поступила в редакцию. При этом важна оценка и пространственно-временного контекста явления новости. Точно так же может и должен поступать любой представитель аудитории, если он вдруг заподозрил конкретного журналиста и СМИ в желании его дезинформировать или в попытке манипулирования с использованием соответствующим образом обработанной информации.
Стоит отметить и еще одно важное обстоятельство, которое следует принимать во внимание при работе с информацией, кажущейся подозрительной, не адекватной действительности, нарочито сенсационной. Заключается оно в том, что фейк как явление медийной сферы работает подобно настоящей информации. Можно сравнить два ярких примера, которые приводит наш коллега О. Р. Самарцев, анализирующий сходную с нашей книгой тематику. Первый связан с землетрясением в Москве, которое якобы случилось в столице 24 мая 2017 года. Ложь была распознана достаточно быстро: в новостной ленте она не продержалась и нескольких часов[99]. Второй случай связан с пропавшим котом Дмитрия Медведева по кличке Дорофей (привет фильму Ролана Быкова!). Жажда сенсаций подняла настоящую волну информационного энтузиазма среди журналистов. Эта псевдосенсационная чехарда происходила чуть дольше, чем история с мнимым московским природным катаклизмом. Пока сам Д. Медведев не сообщил в Twitter, что его кот никуда не пропадал[100]. Вывод из этих случаев можно сделать один — не стоит сразу возмущаться, переживать, ахать и охать, что-то увидев, услышав или прочитав. В конце концов, у каждого (как мы думаем) есть под рукой компьютер, гаджет с Wi-Fi либо планшет, с помощью которых можно добраться до сетевых ресурсов и изучить историю появления сенсации. Во время такой операции нужно обращать внимание на хронологию появления «сенсационной» информации и отмечать для себя лидера данного забега за первое место в списке цитируемых источников. Желательно, чтобы это были солидные медиа.
Однако заметим, что в современной практике СМИ такие методы борьбы с фейками если не игнорируются, то, во всяком случае, не являются обязательными. В ряде СМИ есть выпускающий редактор или «свежая голова»,
