Внутри шатра сотни богато украшенных зеркал отражали разгоряченные лица громнетовских поселян и работников Грянул-Гром-Холла. Ада за своим отцом и леди Каролиной Блям проследовала к возвышению в центре шатра, прямо под маленьким куполом. С него свисал большой зеркальный шар, а сквозь окошки в куполе блистала полная луна.
– Дорогу участникам конкурса кондитеров! – взмыл над толпой тоненький голосок Мальзельо.
Садовый дворецкий придержал двойные двери, и в шатер вошли кондитеры. Каждый нес большой поднос, на котором гордо возвышалось его конкурсное изделие.
Над толпою пронеслись ахи и охи. «Мое сердце остановилось, мое сердце замерло!» – визгливо пропела леди Каролина. Кондитеры прошествовали к сцене и выложили свои шедевры на столешницу, водруженную на козлы перед лордом Готом.
Мэри Гекльберри запекла викторианский бисквит в глазури из белого шоколада, которому придала форму нового павильона принца-регента в Брайтоне. Она передала большой кондитерский нож своему помощники Голлидеру. Тот отрезал два кусочка и преподнес лорду Готу и леди Каролине.
– Хорошо пропеклось, – одобрил лорд Гот.
– Словно солнце мы похоронили в нем, – продекламировала леди Каролина и добавила: – Его душа широка, как его панталоны!
Голлидер тем временем отрезал кусочек от собственного пирога – ливерпульского клубничного рулета с распахнувшим крылья сахарным бакланом сверху.
– Хорошо пропеклось, – одобрил лорд Гот.
– Птица счастья завтрашнего дня! – восхищенно выпалила леди Каролина вместе с крошками. – И пахнет звездами и морем рулет морской из Ливерпуля.
Волостранники с тревогой взирали поверх своих запущенных бород, как лорд Гот и леди Каролина дегустировали их огромную ньюкаслскую ковригу с черно-белой шоколадной пропиткой.
– Хорошо пропеклось, – одобрил лорд Гот.
– Кто посмел огонь схватить? – заявила леди Каролина, украдкой поглядывая на Гота. – Чьею ловкою рукой он был выпечен – такой?
– Как я рада наконец с вами встретиться, дорогой лорд Гот, – промурлыкала Найджелина Сладстон-Лоджкин, подавая ему щедрый ломоть огромной помадки, выглядящей чрезвычайно гламурно благодаря украшению из пралине в виде двух ложек.
– Шарман, моя дорогая леди, – ответствовал лорд Гот. – Пропеклось по-настоящему хорошо.
– На мой вкус, суховато, – отрезала леди Каролина.
Горди Баранофф смотрел волком, пока лорд Гот и леди Каролина снимали пробу с его «Кухонного кошмара» – торта, покрытого перечной шоколадной глазурью с марципановыми фигурками.
– Не смущайтесь, – подбодрила его леди Каролина. – У вас такое богатое и живое воображение…
– Да я и не думаю, – отрезал тот. – Я всегда так выгляжу.
– Хорошо пропеклось, – одобрил лорд Гот.
Уильям Кейк передал Руби-буфетчице десертный нож.
– Отрежь ты первый кусочек, – улыбнулся он и погладил Тигра О'Тигра. – Ты мне очень помогла.
Вспыхнув от гордости, Руби отрезала два кусочка от кейкова иерусалимского торта с отпечатком одинокой ноги на глазури из зеленого карамельного сахара.
– Как? Уже в библейские времена кондитеры знали, каковы зеленой Англии луга? – изумилась леди Каролина.
Лорд Гот закатил глаза.
– Хорошо пропеклось, – одобрил он.
Наконец они подошли к Крестону Крутчу, стоящему с края стола.
Его творение было больше всех остальных, и его густая желтая обливка на вид скорее разочаровывала.
– Это мой «Сливовый пудинг на случай заварушки», – пояснил он. – С газонепроницаемым заварным кремом.
Московитая утка Пушкин утвердительно кивнула.
И тут снаружи раздался протяжный вой, двустворчатые двери шпигель-шатра распахнулись настежь, и в него ворвались два огромных пуделя, черный и белый. За ними поспешала в полном составе «Ночная бакалея»: Дидье Дангль, Жерар Доппельмусс и пилот воздушного шара мадам Панта Грюэль.
– Всем оставаться на местах! – провозгласила она.
Пудели захлопнули двери изнутри и замерли, никого не выпуская.
– Праздник Полной Луны отменяется!
Глава тринадцатая
Ночные бакалейщики расправили свои черные плащи и, взмыв в воздух, пронеслись над обомлевшими поселянами и окружили кондитеров.
– Что вам угодно? – произнес лорд Гот. Его глаза потемнели от ярости.
Дидье Дангль приземлился на один конец стола, Жерар Доппельмусс – на другой, а мадам Панта Грюэль спикировала прямо перед лордом Готом. Повара испуганно столпились позади него.
Ада отбежала к концу стола, твердо сжимая в руке фехтовальный зонтик. Посмотрев в зеркала, она убедилась без особого удивления, что «бакалейщики» в них не отражаются.
– Нам просто угодно отхлебнуть крови лучших кондитеров Англии, – ответила Панта, обнажив в улыбке белые заостренные зубы. – Она самая вкусная.
– Мы… как это говорится? Вампиры-гурманы, – пояснил Дидье Дангль, подмигивая Найджелине Сладстон-Лоджкин.
– Мы пьем кровь лишь шеф-поваров, – добавил Жерар Доппельмусс, мечтательно поглядывая на Волостранников. – И то не всех, а с большим разбором.
– Но раз уж вы здесь все выстроились в ряд, – подытожила Панта с кривой улыбочкой, – то мы, пожалуй, и начнем по порядку.
– Ада, пора! – крикнул предводитель ряженых из середины испуганной толпы.
Та вскочила на стол, быстро обогнула павильон принца, легко перескочила через раскинувшего на ливерпульском рулете сахарные крылья баклана и ловко увернулась от ньюкаслской ковриги.
Яростно взвизгнув, мадам Панта Грюэль попыталась схватить Аду за лодыжку, но промазала, смахнув лишь миндальные ложки с огромной помадки.
Ада пронеслась мимо «Кухонного кошмара» и использовала отпечаток ноги на «Иерусалиме», чтобы подпрыгнуть повыше и уклониться от рук Дидье Дангля.
Приземлившись на конце стола, она ткнула фехтовальным зонтиком в сторону Жерара Доппельмусса, заставив его отпрянуть.
– Схватите девчонку Гот! – завизжала Панта.
Ее подельщики-вампиры приблизились. Ада крутанула фехтовальный зонтик в руке и сделала глубокий выпад, поразив крутчевский «Сливовый пудинг на случай заварушки» с газонепроницаемым заварным кремом. Когда она проткнула его еще раз, послышался резкий свист, и облачко резко пахнущего газа поднялось в воздух.
– Чесночный газ! – гордо провозгласил Крестон Крутч. Пушкин, нашедший убежище на полях его шляпы, важно кивнул.
– Не-е-е-е-ет!!! – завизжали вампиры, подаваясь назад.
Но податься было некуда: чесночный газ заполнил все помещение.
– А вот и да, – ответил предводитель ряженых, стирая синюю краску с лица скатертью и оказываясь не кем иным, как лордом Сидни.
Зажимая носы, вампиры-гурманы взмыли в воздух, превращаясь в летучих мышей.
Ада смотрела снизу вверх, как три крылатые фигуры подлетают к раскрытым слуховым окошкам в маленьком куполе в центре шатра.
Затем раздалось три громких БАЦ!!! Это вампиры – летучие мыши ударились головами о новый шедевр Макса Обманнока – необыкновенно правдоподобное изображение маленького купола с открытыми окнами, которое, приделанное горизонтально к шатру, полностью закрывало настоящий купол.
– Я назвал это «Иллюзией бегства», – скромно сказал Макс.
Эмили и три прочих художника-не-для-элиты разразились аплодисментами.
Лорд Сидни Бредни раскрыл наволочку, которую держал в руках, и поймал в нее трех посыпавшихся с потолка летучих мышей. После чего ловко завязал узлом. Остальные ряженые радостно закричали.
От двери послышался громкий сдвоенный вой. Все повернули головы.
Бель и Себастиан оторвались наконец от целой горы поджаренных зефиринок, которыми они обжирались, и обнаружили, что на их шеи насажены прочные кожаные ошейники с поводками. Один поводок крепко держал Кингсли, другой – Артур. Они отвесили поклон, и шатер содрогнулся от громкого «ура!».
– Прошу меня простить, лорд Гот, – раздался возмущенный голосок леди Каролины Блям, – но я здесь больше ни мгновения не останусь!
Лорд Гот протянул Аде руку и помог ей спуститься со стола.
– Ах ты моя храбрая девочка, – сказал он, не обращая никакого внимания на леди Каролину, – твоя мама так бы тобой гордилась!
– Прочь с дороги! – выкрикнула леди Каролина, расшвыривая поселян на пути к выходу. Входная дверь хлопнула – и она была такова.
– От имени секретной службы принца-регента, – произнес лорд Сидни, – позволь, Ада, поблагодарить тебя и твоих друзей по Чердачному клубу.
Кингсли и Артур кивнули и улыбнулись, а Уильям Брюквидж, появившийся совершенно незаметно, подсыпал Бель и Себастиану еще зефирок. Руби-буфетчица, изрядно перепуганная, вытерла глаза уголком фартука. Эмили крепко пожала руку Максу Обманноку и улыбнулась.
– Я присмотрю за собачками, – сказал Мальзельо, выходя вперед и принимая поводки у Артура и Кингсли. – Вы не пострадали, милорд?
– Нет, – ответил лорд Гот. – Благодарю вас, Мальзельо. Лорд Сидни сказал, что вы чрезвычайно помогли ему.
Садовый дворецкий поклонился и увел Бель и Себастиана из шатра. За ним вышли лорд Сидни, Ада и остальные члены Чердачного клуба.
– А с ними что делать? – спросила Ада, указывая на фигуры, которые бились в завязанной узлом наволочке в руках у лорда Гота, тщетно пытаясь выбраться наружу.
– Мы уж о них позаботимся, – сказал Мрак-Стукер, причем голос его звучал немного дружелюбнее, чем обычно.
Влад взял наволочку и передал ее Глад. Та закинула ее в четвертый вагончик «Карнавала на паровом ходу» и закрыла дверь.
– Дангль, Доппельмусс и Панта Грюэль – последние из грозной некогда Вампирской банды, – пояснил лорд Сидни с явным
