В общем-то, ничего необычного не происходило – в поместье съезжались приглашенные на свадьбу гости. Возможно, для народа империи происходящее во дворце и осталось тайной, помимо официальной версии, но для присутствующих правда тайной не была. Простые люди на такие мероприятия не попадали. Потому-то общая враждебность ощущалась весьма заметно – слишком многие потеряли практически все благодаря произошедшим событиям. Очень многие сделали ставку, как оказалось, не на ту лошадь. У многих аристократических родов сменились главы по причине возросшего числа несчастных случаев и самоубийств. Те же, кто отказывался понимать намеки, оказывались в тюрьме с конфискацией имений. Так что выбор был очевиден, и все понимали, что это только начало, а основное случится, едва только император зачитает текст отречения. Спокойствия это понимание придворным не добавляло. Единственное, что было непонятно, – это выражение садистского удовлетворения, не сходящее с лица императора, от которого уже не чувствовалось прежней враждебности. Ленайра даже удивилась.
Император же, вручив подарок, чуть склонился и что-то тихо проговорил Ленайре. Та медленно кивнула.
– Скоро у нас встреча с императором, – сообщила девушка, когда поток поздравляющих схлынул – следующая партия ожидалась только завтра. Для приезда гостей на праздники, согласно этикету, выделялся строго определенный промежуток времени, чтобы не заставлять хозяина встречать визитеров весь день, позабыв об уже приехавших. Не успел – ночуй где хочешь, но приехать сможешь уже только на следующий день. Впрочем, с учетом положения приезжающих вопрос о том, где им переночевать, не стоял. Да обычно и не очень много таких было. Если уж видели, что не успевают, многие предпочитали провести день в гостинице, чтобы приехать в положенное время.
– Встреча? Зачем? Ты же говорила…
– Потому что император попросил, а отказывать ему… пусть даже уже без пяти минут бывшему императору, не принято.
– И когда? – Лешке явно не хотелось встречаться с этим человеком, но и оставить Ленайру с ним наедине хотелось еще меньше. Не просто же она сказала, что встреча «у нас».
– Вот сейчас речь приехавшим толкну, и пойдем. Надо же поприветствовать гостей…
Вопреки опасениям Лешки, встреча оказалась не такой уж и страшной. И увидел он не бывшего грозного врага и всесильного повелителя огромной империи, а смертельно уставшего мужчину с проблесками седины в волосах. Когда они встречались впервые год назад (дед Ленайры представлял), седины не было. Да уж. Лешка даже на миг посочувствовал ему. На миг…
– Думал, будет тяжело с вами встретиться, лорд Геррая. Оказалось, что даже облегчение испытал… Хотелось бы извиниться за то, что сделал, да не принято такое. Все мы играли в большую игру, и все мы фигуры на доске жизни.
Ленайра нахмурилась.
– Мои родители не фигуры на доске. Они мои родители!
– Но к их смерти я не имею касательства. А вот твой дед сам захотел сыграть в игру для упрочения положения Рода. Полагаешь, он так уж отомстить хотел? Ты знаешь, сколько совершенно непричастных людей по его милости потеряли все лишь только потому, что они были его противниками в политике и противились его усилению?
– Они тоже играли в эту игру.
– И это верно, – согласился император. – Но их обвиняли как раз в участии в заговоре, в котором погибли твои родители и к которому они точно не имели отношения. И твой дед об этом прекрасно знал.
– Я изучала документы, – нейтрально отозвалась Ленайра.
Император несколько секунд изучал лицо девушки. Хмыкнул.
– Воистину, Ледяная Принцесса… Скажи, где я ошибся?
Ленайра не стала делать вид, что не поняла вопроса.
– Вы неправильно оценили мои цели. Власть и влияние Рода на политику мне совершенно безразличны.
– Вот оно что… тогда понятно… кто бы мог подумать… Не ожидал, признаться, не ожидал. Мне доносили о… твоей учебе и о происходящем там…
– Говорите уж прямо, о моем поведении. А вам не приходило в голову, что в школу боевых магов я как раз и сбежала потому, что больше не желала общаться с… подобным контингентом? Или, вы думаете, у меня был выбор, с кем общаться, а с кем нет?
– О… – Император о чем-то задумался. Потом встряхнул головой и поднялся. – Ладно, не стану портить праздник, догадываюсь, что общение со мной не доставляет вам никакой радости. Я хотел просто сказать, что за последние дни пересмотрел некоторые свои взгляды.
– Правда? – не удержался Лешка.
Император наградил его пристальным оценивающим взглядом.
– Иногда правильно начинаешь оценивать людей, только когда рухнешь вниз. За последние дни мне пришлось на себе узнать эту истину. Всего хорошего, молодые люди. – У двери он обернулся. – Жаль, что мы оказались по разные стороны. Мы могли бы многого добиться вместе. Не считай меня, Ленайра, таким уж монстром, затеявшим грязную игру ради усиления власти. Просто я видел, что с твоим дедом мне не по пути. Я пытался ему объяснить свои цели и чего хочу, но он даже слушать не стал. Встал в позу и заявил, что не допустит попрания древних традиций. Но эти самые древние традиции полезно время от времени пересматривать. Тогда я и понял, что либо я уберу с пути твоего деда, либо он приобретет власть большую, чем у императора. У него ее и так было больше, чем положено.
Ленайра снова промолчала, и только когда император вышел, отозвалась.
– Самое паршивое, что он полностью прав, как бы мне ни не хотелось это признавать. Потому я и не хотела снова встревать во всю эту политику. Сейчас нужны свежие люди, которые очистят авгиевы конюшни. – Лешка на такое сравнение хмыкнул, иногда Ленайра становилась слишком уж Снежаной, даже афоризмы чужого мира использовала легко и непринужденно. – А если бы я осталась наверху, то все эти назначенцы деда обязательно прибежали бы ко мне с требованием защиты и покровительства. И не откажешь, не мои вассалы, но вассалы Рода. Сейчас же я свободна в выборе тех, кого оставить на постах, а кого отозвать.
– Могут не подчиниться?
– Могут. Они вассалы, а не рабы. Их выбор. Но в случае отказа на поддержку пусть не рассчитывают.
Лешка же думал, что Ленайра слишком быстро и слишком много приобрела врагов, и отход от дел на некоторое время тут воистину спасителен. А значит, ей
