На доклад пошли как обычно – Торвальд, Ленайра и профессор. Правда, в кабинете, кроме самого командира гарнизона, находился и его заместитель Аленарий Таор, скромно пристроившийся в углу.
Передача бумаг прошла спокойно, их командующий пролистал без интереса, отложил.
– Вы ведь уже просматривали их? Своими словами, есть что важное?
– Ничего, – покачал головой Торвальд, при этом посматривая в сторону полковника весьма многозначительно, словно говоря: «А я все знаю!». Ленайра мысленно поморщилась, но ничего не сказала и даже не сделала попытки как-то исправить ситуацию. Покосилась на Таора.
– Что, совсем ничего?
– Кое-что можно почерпнуть из материала, – отозвался профессор, сообразив, что Торвальд в таком состоянии может наговорить много лишнего, – но это скорее будет интересно вам, а не нам.
– Понятно… хорошо, я посмотрю. Что-нибудь еще?
– Да… даже не знаю, как сказать… мы вынуждены уехать немного раньше времени.
– Вот как? И что так?
– После боя я понял, что все наше путешествие – одна большая ошибка. Не знаю, чего добивались те, кто посылал нас сюда, но мы боевики, а не следователи. На границе же своя специфика.
– Очень интересно. И в чем вы видите разную специфику?
– Меня учили встречаться с врагом, когда ясно, где он.
– О… Сами догадались или подсказал кто? – съязвил барон, глянув на невозмутимую Ленайру.
– И подсказали тоже. Это не наше дело. Но я сообщу в службу безопасности о происходящем.
– Я и сам уже сообщил, отправив курьера.
– Давно? – подняла голову Ленайра.
– Перед самым вашим приездом. А что, это важно?
– Не знаю… просто спросила. Мы могли бы вашего курьера встретить.
– Я не знаю, по какой дороге вы сюда добирались.
– Ну… по одной причине пришлось сделать крюк.
– Что ж, не буду вас задерживать… Господин Торвальд, что вы все время на меня так смотрите, будто хотите побить? Я вас чем-то обидел?
В устах боевого полковника, столько времени проведшего на границе, последние слова выглядели издевкой.
– Нет-нет, ничего. Просто жаль уезжать.
– А мне не жаль, что вы уезжаете. Сегодня вечером подготовлю записку вашим руководителям в академии. Поверьте, господин Торвальд, лестного там для вас ничего не будет.
Собирались быстро. Даже Торвальд, вопреки опасениям Ленайры, поторапливал всех. Проследил, невзирая на раздраженные взгляды профессора, за упаковкой добытых компрометирующих материалов. Собственно, сам профессор и упаковывал их под пристальным вниманием командира отряда, от чего и пришел в раздражение: кому нравится, когда за его работой так пристально наблюдают? Закончив, профессор сделал привязку к каждому: теперь контейнер сможет распечатать либо кто-то из членов отряда, либо декан факультета. Предосторожность, на взгляд Ленайры, совершенно излишняя. Распечатывать ведь никто не будет – так уничтожат. Разве что без вскрытия нет уверенности, что уничтожили нужные материалы.
Неожиданно последняя догадка попала точно в цель: чуть позже, улучив момент, к Ленайре подошел профессор и, осторожно оглядевшись, вручил те самые бумаги, которые недавно на глазах у всех запечатал в ларец.
– Не знаю уж, что тут происходит, – проговорил он, – и я все еще считаю, что ты преувеличиваешь, но на всякий случай пусть это побудет у тебя. Знаю, что у вас, Древних Родов, есть свои способы хранения тайн, потому, полагаю, эти документы в любом случае доберутся до адресата.
– Вы преувеличиваете наши возможности, – вежливо сообщила девушка, но бумаги взяла.
Выезжали в не очень радостном настроении: чувствовали себя проигравшими. Торвальд ворчал, что они так и не сумели завершить дело и теперь удирают, словно разбойники, Профессор Руорен читал выданную полковником характеристику отряда и пребывал в настроении, про которое говорят: не подходи – убьет. Остальные вполне себе догадывались, из-за чего их руководитель такой мрачный, и тоже выглядели не слишком довольными. Ко всеобщему удивлению, Торвальд на бумагу внимания почти не обращал, уверенный, что как только они донесут доказательства вины командира пограничной крепости, выданная им характеристика не будет стоить и бумаги, на которой она написана.
Ленайра лихорадочно пыталась понять, почему у нее такое чувство, будто их сегодняшнее бегство – огромная ошибка и она что-то недоглядела, упустила нечто очень важное. Сейчас, практически не управляя конем, девушка целиком сосредоточилась на воспоминаниях, пытаясь понять, откуда взялось это неприятное чувство. Можно было бы и наплевать, но Дмитрий Иванович всегда говорил, что именно такие ощущения, казалось бы, ни на чем не основанные, не раз спасали ему жизнь, а потому большая ошибка игнорировать их. Вот и сидела Ленайра в седле как на иголках. И вроде бы оснований паниковать нет, но с другой стороны – сидит заноза в сознании, и никак от нее не избавишься.
– Ты чего? – не выдержал Терий, нагнав ее. – Все время оглядываешься.
Ленайра на миг задумалась, потом мысленно плюнула: в конце концов, они тут все в одной лодке.
– Не знаю. Мне кажется, мы что-то упустили. Точнее, я. Нельзя было уезжать.
– Ты же сама настаивала на отъезде? – удивился Терий.
– До обнаружения вами доказательств вины командующего – да. И тогда это было бы правильно. Но сейчас… уже не уверена.
– Но не возражала?
– А как бы я возражала? Что бы я привела в качестве довода? Свои ощущения ошибочности действий? После того, как сама настаивала на скорейшем отъезде? Меня и так-то не очень слушали, а после такого и вовсе записали бы в капризные принцессы.
– Была принцесса ледяная, а стала…
– …лубяная, – буркнула в ответ Ленайра под удивленным взглядом Терия.
– Надо же… видать, и правда что-то тебя тревожит, раз до шуточек снизошла. Знаешь… а я бы тебе поверил. Как мне кажется, ты не из тех, кто стал бы поднимать панику попусту.
– И? Ты и? Кто еще? Мне даже профессор не верит, считает, что меня жизнь во дворце испортила и мне повсюду заговоры мерещатся.
– Ха. Тут я бы скорее плюсом записал. Доморощенные интриганы тебе будут на один зуб. Думаешь, с доказательствами что-то не так?
– Ты бы стал при пересечении границы, когда тебя могут перехватить вражеские отряды, таскать такие письма?
– Если бы хотел всучить хреновый товар? Запросто. Как средство надавить на покупателя. Может, они и не хотели выдать эту третьесортную травку за высший класс, но определенно хотели получить за нее по максимуму возможного.
– Терий, такое откровенное г… дерь… плохого качества материал…
– Да чего уж там, – хмыкнул Терий, весело посверкивая глазами, – говори, как есть, я уже знаю, что нашей Ледяной Принцессе, наследнице Древнего Рода и вообще представителю высшего общества случается иногда выражаться почище портового грузчика.
– Эй, когда это я выражалась, как… – Ленайра осеклась, сообразив, что попалась в примитивную ловушку.
Терий, уже не скрываясь, хохотал.
– Но ведь не стала отрицать, что умеешь? Так что ты там говорила про г… откровенно плохого качества материал?
Ленайра секунд пять пристально рассматривала ухмыляющегося парня, после чего отвернулась.
– Если не свернешь себе шею – далеко пойдешь. Даже меня сумел вывести из равновесия.
– Зато пришла в себя и малость повеселела.
– Тоже верно. А говорила я про то, что не
