Интересно, у них врач есть и раненых повезут на чём? Я только две мины снять успел и у ворот поставил. Хорошие мины. Противотанковые! Нет, всё-таки машина. Ну не машина, а очередной бронетранспортёр. Вот гадство. Он колёсный! Мне не могли вовремя подогнать? Я так не играю.
Взрыв! Мина долбанула очень душевно. Она же на танк рассчитана, а тут какая-то колёсная каракатица с пулемётом. Летает эта каракатица в принципе неплохо, но недалеко. Вторая мина чуть дальше стоит. Вот и ладненько. Пусть постоит. Глядишь ещё кто нарвётся. Может, в гости кто подтянется? Но я тут ни при чём. Я вообще лежу чёрт-те где. Мины сами переползли. Я вас, уроды, научу Родину любить. Германию в смысле.
Классная штука светодиодный фонарик, без него я фиг чего успел бы поставить. Заклеить его, правда, пришлось и материей замотать, чтобы свет только теплился через красный материал, но это дома Виталик постарался. Жаль, что скоро батарейки сядут. Впрочем, здесь не одноразовые батарейки, а аккумуляторы. Может, Виталик зарядить сможет?
Да ладно? Не может быть! По проходу опять ползут двое. Так. Вон тот маленький сапёр, я его видел уже, а здоровый, похоже, снайпер. Или разведка? Блин. Без бинокля не видно, какое у него оружие, а смотреть в оптику винтовки дурных нема. Засечёт местный снайпер или наблюдатели – и трындец, здесь меня и закопают. Ну, это, конечно, образно. Дотащат до базы и там внимательно изучат мою хладную тушку, но это уже несильно важные для меня подробности.
Сапёр вернулся. Если здоровый через меня пойдёт – значит, разведка, если в воздухе зависнет – снайпер. У снайперов всё не как у людей. Только непонятно, почему один?
Всё же разведка. Конечно. Эта ложбинка ниоткуда не просматривается, ни от дома, ни от леса, а он про неё знает. Этот амбал даже место увидел, где я лежал до этого, только обернуться не успел. Таких умельцев живыми брать нельзя. Таких красавцев живыми брать опасно, а нож в затылке – это гарантия, что ты мне в спину не выстрелишь. Был бы «глушак», не стал бы поганить любимые ножи.
Упакованный дядя, и размерчиком в полтора меня. Автомат и два «Люггера». Ого! Подвесная подмышечная кобура со стволом! Ничего себе. Никогда здесь такого не видел. И ствол какой-то странный. Некогда, потом посмотрю. Два ножа и гранаты, подсумки и ранец. Ну и зачем ты с собой ранец-то потащил? Знал бы, что ты мне столько оружия принесёшь, ребятам автомат оставил бы. Мне теперь кроме своей винтовки и автомата Давида ещё и твой автомат с пистолетами таскать. А вот хрен я что брошу. Это не мой метод.
Теперь раздеваемся до трусов. Бельё хорошее, шёлковое. Да ты пижон, дядя! Жетончик на серебряной цепочке! Опа! Наколка на руке – эсэсовец! Падшая женщина! Кто здесь базируется-то? Так. Всё в узел. Удобный у тебя камуфляж, штанины на завязочках.
Все мелкие шмотки в штаны вошли. Получился отличный мешок, который можно пристроить на шею. Теперь верх ремнём перетянуть – и можно бегать, но сначала кайенскую смесь рассыпать.
Что там у дома? Одна цепь человек в пятнадцать крадётся по полю в сторону ложной позиции, одна перебежками от дома к машине. И всё это под трескотню двух пулемётов, а пулемёты у нас развёрнуты совсем в другую сторону. Можно работать не напрягаясь.
Это, похоже, у нас инструктор. Был. Потому-то ты в лес один и попёрся. Оказывается, понты не в наше время придумали. Интересно, твои детишки сильно обидятся? Теперь моя очередь с ними играться.
Где тут у нас снайпер? Да на крыше, в чердачном окне, даже позицию не сменил, рожа наглая. Что же ты такой беспечный-то? Нельзя так халатно относиться к работе. На! Снайпера ударом пули снесло в глубь чердака. Винтовка вывалилась на покатую крышу и скатилась на самый край.
Теперь по ближайшей цепи. Вы у меня как на ладони, и не сильно далеко до вас, ближе, чем до снайпера, и залегли все, идиоты. Бежать надо. Кто вас учил-то? Звездец какой-то! Залечь на открытом поле, чтобы спрятаться от снайпера. Но я в голову стрелять не буду, мне главное – вас из строя вывести. Главное же не убить, а разозлить.
Если стрелять в туловище, там разницы нет, куда попадёт – в плечо или, простите, в задницу. Результат один: в лучшем случае тяжёлое ранение. Две обоймы расстрелял по ближним упырям. Ещё две обоймы по дальним.
На поле песня – воплей и стонов на хоровой оркестр. Извините, ребята, я забыл сказать, что винтовка у меня автоматическая, а стрелять я с детства люблю. Позицию намеренно не меняю. Времени развернуть пулемёты у вас нет. Ещё одну обойму прямо по окнам, но это просто, чтобы вы меня побыстрее обнаружили. Надо же, чтобы вы меня гарантированно засекли и сильно удивились. Меня даже ваш инструктор здесь не ожидал увидеть.
Вот теперь, подволакивая ноги, в лес. Здесь под ёлочку растяжечку, там вторую. Вот и ладненько! Отсюда направление движения меняю и аккуратненько, не оставляя следов, бежать отсюда, на точку, где свои вещи оставил. По пути ещё три растяжки поставил, чисто по мелким ёлочкам, и не по одной, а веером. Про «путанку», я надеюсь, вы ещё не знаете. Это чтобы позлить и придержать немного, да и шмотки тащить легче. Я вас что, ждать, что ли, буду? Ну, нет, не сегодня.
Не скучайте без меня, детишки. Ты давай, инструктор, передавай от меня привет своим ученикам. Я смотрю, им «лимонки» понравились. И под тебя парочку заложил. Всё же инструктор! Вот и посмотрим, как и чему ты их учил.
Не поймали они меня. Хотя до перекрёстка по следам дошли, но шли долго, по ходу «путанка» сработала. Оставался у них на базе ещё один инструктор. Затем я смесь прямо на перекрёстке насыпал и по дороге ушёл. Отметился и поиздевался. Я ведь именно поэтому группы по дорогам вожу. Никто этого не ждёт.
Сколько следов на просёлочной дороге? Да между несколькими крупными деревнями? Немерено. Это не осенний лес, где всё видно. Чем мне нравятся здешние дороги, так это тем, что здесь грязи почти нет – почва песчаная. Если инструктор грамотный, то он всё сразу поймёт. Перекрёсток – это четыре направления поиска плюс лес и поле напротив перекрёстка.
Сам я издали с удовольствием наблюдал, как мои преследователи на дороге дёргаются. Долго один икру метал, минут тридцать. Может, просто не знал, что икру мечут в основном
