Через несколько минут его уже нет. Мое запястье — пустой участок кожи, который кажется каким-то голым. В больнице «Лево» снимается с помощью специальной машинки: нажимаются какие-то кнопки, и он тут же раскрывается.
Я чувствую себя заметной, другой. Словно на лбу у меня большими неоновыми буквами написан знак: «Смотрите, вот шпион лордеров!»
Когда мы возвращаемся в кабинет доктора Лизандер, она открывает свой компьютер, жестом подзывает меня посмотреть, но говорит при этом о разных пустяках. Она заходит в историю моей болезни. Номер моего «Лево» 19418. Доктор задумывается, справляется по списку на экране, который гласит: «неактивные номера». Меняет мой номер на 18736.
Я непонимающе качаю головой, а она пишет на листочке одно слово.
«Неотслеживаемый».
ГЛАВА 48
И только на полпути к дому в фургоне лорде- ров до меня доходит. Если я теперь не могу быть отслеженной, это подразумевает, что раньше была. Все, что она сделала, это изменила мой номер в компьютере, такой же номер, который был на моем «Лево». Как меня могли отслеживать без него?
Но ведь есть кое-что еще. Кое-что внутри меня: чип в мозгу, который работает вместе с «Лево». Он по-прежнему там.
Мне становится дурно, когда меня осеняет: Коулсон постучал себя по голове, когда я спросила, как Кэм выследил меня. Чип у меня в голове, вставленный туда, когда я была зачищена. Должно быть, они играют роль «маячков», какие используют для собак.
Теперь, когда доктор Лизандер изменила мою запись, сменила номер, меня больше не смогут по нему найти.
«Неотслеживаемая».
— Ты не можешь прятаться в доме всю оставшуюся жизнь, — говорит мама.
— Знаю.
Она целует меня в лоб и выходит в моросящий дождь и холод, направляясь к своей машине, чтобы ехать на работу. Эми уже укатила в школу с Джаззом, и мамино терпение из-за того, что я отказываюсь поехать с ними, уже истощается.
Я возвращаюсь с чашкой чая в постель — место, где я в последние дни провожу много времени. Знаю, что мама права, но я ощущаю себя в каком-то подвешенном состоянии. Швы с меня сняли, раны почти зажили, но в душе я вновь и вновь переживаю то, что произошло, учусь жить с потерей. С болью. Воспоминания. Новое переживание для того, кого заставили забыть.
И вопросы, которые меня мучают, не дают мне покоя. Раньше я думала, что моя поимка, когда я состояла в «Свободном Королевстве», и Зачистка были просто невезением. Но потом я обнаружила, что ошибалась. Все это устроил Нико. Я перестала верить в совпадения, уж слишком много их в моей жизни. После Зачистки меня «случайно» поместили в семью Сандры Дэвис, дочери героя лордеров? Я «случайно» оказалась Джейн Доу, чудесным образом не имевшей записей о профиле ДНК, по которому человека можно проследить? Они «случайно» ошиблись с клеточным анализом по моей дате рождения, поэтому стерли мне память, хотя мне было уже
больше шестнадцати? Лордеры ни разу не обратили внимания на девочку на сайте ПБВ, похожую на меня, и не выяснили, кто я на самом деле?
А потом еще все случившееся в День Памяти Армстронга. Не в привычках Нико оставлять столь многое на волю случая. И Коулсон именно в тот день «случайно» забыл, что за мной нужно следить?
За всеми этими оставшимися без ответа вопросами где-то на заднем плане у меня формируются неясные идеи и планы, и один из них касается Бена. Но пока я как будто собираюсь с силами, жду чего-то. Чего, не знаю.
И вдруг...бззззз...
Тихий звук, скорее даже вибрация, и я, не задумываясь, протягиваю руку к запястью, где был «Лево».
Бззззз...бззззз...
Глаза мои потрясенно округляются. Это коммуникатор Нико, он имитирует жужжание «Лево». Я спрятала его в комнате, бросила в ящик комода перед тем, как ехать спасать доктора Лизандер, на случай, если на нем «маячок».
Бззззз...бззззз...
Что делать? Я натужно сглатываю. Лучше знать...
Выуживаю его со дна ящика, где он лежал спрятанный и забытый все это время, и нажимаю кнопку.
— Что?
— Привет, Рейн, — говорит голос, который я никогда не забуду. Нико.
— Это больше не мое имя.
— Розу как ни назови, она все равно будет пахнуть розой.
— Хватит. Я помню, что ты убил моего отца.
— А, так вот почему ты предала меня, Рейн? — Голос у него холодный. — Впрочем, не важно. Мы можем начать сначала. Все будет забыто.
— Никогда. В любом случае лордеры сняли с меня «Лево», так что я для тебя теперь бесполезна, Нико. Придумай другой план.
Я отключаю связь прежде, чем он успевает ответить, и замечаю, как дрожат у меня руки. Согласится ли он оставить меня в покое? Просто отпустить?
Только не тот Нико, которого я знаю и ненавижу.
Я вдруг чувствую, что не могу держать здесь, в моей комнате нечто, связанное с ним, ни секундой дольше. Я подбегаю к открытому окну и зашвыриваю коммуникатор как можно дальше. Как только он улетает, сознаю, что потом придется найти его и уничтожить. Глупо.
Я смотрю, как он поблескивает в утреннем свете, пролетает по дуге над лужайкой и падает рядом с дубом.
Закрываю окно, поворачиваюсь к кровати и...
Ба-бах!
Меня отбрасывает на середину комнаты, и я падаю на пол. Еле перевожу дух, чувствую боль. Со стоном поднимаюсь и сознаю, что усыпана осколками стекла. Стекла от разбитого окна. Что случилось?
Оглушенная, сбитая с толку, я ковыляю к окну, в которое валит дым. Сквозь клубы удушающего дыма вижу полыхающее дерево. Точнее, то, что от него осталось. То самое дерево, рядом с которым упал коммуникатор Нико несколько секунд назад.
Я смотрю, не веря своим глазам. Коммуникатор играл дополнительную роль не только «маячка», но еще и бомбы?
Шок осознания едва не сбивает меня
