— До моря уже всего ничего, — заметила Дейдре.
Когда полтора часа спустя ящероход преодолел очередной косогор и впереди показалось море, Карпентер пришел в замешательство. В 1998 тут ничего такого не было. По сути, оно не так уж отличалось от водных просторов будущего, хоть и было, разумеется, много-много мельче, а вдоль берега тянулись болотистые заросли. Однако морская гладь не уступала синевой Тихому океану и казалась такой же бескрайней.
Но еще больше озадачил Карпентера гигантский геометрический узор, похожий на косую решетку, который вдруг возник в небе прямо по курсу Сэма.
— Это кью, — благоговейно прошептала Дейдре.
Узор завис перед солнцем, которое уже на треть поднялось по небосклону. Казалось бы, линии на ослепительном фоне должны утратить свою четкость, но их чернота затмевала яркость светила.
— Это просто перекрещенные линии. Почему ты называешь их кью, золотце?
— Именно так выглядят кью.
— Ты видела их раньше?
— Нет, зато говорила с теми, кто видел. Кроме того, я видела пирамиды, и на каждой точно такие же кресты.
— Это кью, так и есть, — подтвердил Скип.
— Может, их космический корабль?
— Может, и корабль, — согласилась Дейдре. — Даже ученые Большого Марса точно не знают, кто на самом деле появляется в небе и изображен на пирамидах — кью или их корабли.
— Похоже, вы их совсем не боитесь.
— Ну да, — кивнул Скип. — Кью не обращают внимания на людей.
— Похоже, эта штуковина в небе нами заинтересовалась.
— Скорее всего, их заинтересовал Сэм, — сказала Дейдре. — Он ведь анахронизм.
— Как и я сам, — усмехнулся Карпентер.
— Да, но Скип верно сказал. Кью никогда не обращают внимания на людей. Такое чувство, что мы для них пустое место.
— А, казалось бы, должно быть наоборот, ведь это они засеяли людьми Марс и собираются засеять Землю.
— Думаю, они уже в некотором смысле засеяли Землю. Вряд ли время течет для них так же, как для нас.
— Ну, если они уже засеяли Землю в будущем, тогда, наверное, недоумевают, что я забыл в теперешнем Эридане.
— Нет, им попросту все равно, — возразила Дейдре. — Если и заинтересовались, то Сэмом.
— Гляньте! — воскликнул Скип. — Они уже на лобовом стекле!
Карпентер перевел глаза на узор и почесал затылок.
В памяти всплыл рассказ Эдгара По, прочитанный еще в школе. Во время эпидемии холеры в Нью-Йорке герой истории принимает приглашение родственника пожить у него в коттедже на реке Гудзон. Однажды на исходе знойного дня гость сидит с книгой у открытого окна и вдруг видит, оторвавшись от страницы, как по склону ползет невероятный гигантский монстр. В конце концов выясняется, что чудовище — это всего-навсего небольшая бабочка-сфинкс, и спускалась она по паутинке за окном.
Так, может, рисунок с самого начала появился на стекле кабины?
Та же самая бабочка из рассказа, один в один.
В кабине стремительно холодало. Капентер сверился с термостатом. Там было все в порядке, но температура продолжала падать. Он видел свое дыхание. Видел дыхание детей. И видел, что им страшно.
Они придвинулись ближе, прижавшись друг к другу.
— К… кажется, кью изучают Сэма, — выдавила Дейдре.
— Каким образом, золотце?
— Н… не знаю.
— Глядите! — воскликнул Скип, показывая на небо. — Террористы!
Вскинув глаза, Карпентер увидел трех — нет, четырех! — «птеранодонов», летевших на юг высоко над побережьем. Он попытался ускориться, чтобы загнать Сэма под ветви ближайшей ивы, но двигатель больше не работал, несмотря на включенное зажигание.
Очевидно, они пока не заметили танк, потому что продолжали свой полет как ни в чем не бывало. Наконец черные тени исчезли из поля зрения, но Карпентер знал, что бандиты вернутся.
— Может, тоже увидели кью? — предположил он. — Потому и прилетели?
Дейдре покачала головой.
— Тогда они вообще остались бы в городе. При кью лучше в небо не соваться. Просто ищут нас.
Мысленно согласившись, Карпентер снова взглянул на узор.
Что это, группа существ или одно-единственное? Или все-таки корабль?
А если корабль, и он сначала был в небе, то как ему удалось уменьшиться во сто крат и так быстро переместиться на лобовое стекло? Словно кто-то криво нарисовал на нем решетку для крестиков-ноликов. Чем бы этот узор ни был, он всего лишь двумерный. Странно.
Может, кью или их корабли всегда показываются только в двух измерениях? Или просто наши глаза так их воспринимают, а на самом деле измерений все четыре? Интересно, каков этот узор снаружи?
Карпентер попытался открыть дверцу с водительской стороны, но ее заклинило. Что ж, следовало ожидать.
Наверняка другая, с пассажирской стороны, тоже не откроется. Нечего и пытаться.
На него вдруг накатило холодное безразличие, какое иногда чувствуешь, глядя на звезды. Значит, вот что Дейдре имела в виду, когда сказала, что кью до людей нет дела. Теперь понятно, как можно знать о своих создателях, но не поклоняться им.
— А у вас на Марсе они часто показываются?
— Постоянно, — ответил Скип.
— Уже много поколений, — кивнула Дейдре. — Кью часть нашей истории.
— Но не нашей, хотя засеяли Землю. Почему?
— Вероятно, уже потеряли к Земле интерес и больше не показывались, — предположила Дейдре. — А может, улетели в другую часть галактики. Но и в вашей культуре должны были остаться их следы.
Решетка для крестиков-ноликов? Карпентер с сомнением покрутил носом.
— Может, ты и права, золотце.
Он снова взглянул на рисунок. Тот утратил недавнюю четкость, внутри кабины заметно теплело.
— Уходят, — заметил Скип.
Линии решетки распались на отдельные волокна, температура продолжала повышаться. Внезапно снова включился двигатель. Узор исчез.
Когда он только появился на лобовом стекле, Карпентер не догадался посмотреть на часы. Однако, судя по положению солнца, продолжалось это довольно долго, хотя кажется, что совсем чуть-чуть. Наверное, в присутствии кью время идет быстрее, а может, их корабль, если это был он, нарушил нормальное восприятие потока времени.
Скип вдруг вскрикнул.
— Бандиты! Они вернулись!
— И заметили Сэма! — воскликнула Дейдре.
Птеранодоны уже пикировали на ящероход. Карпентер поспешно загнал его под ветви ближайшей ивы, и три летательных аппарата, развернувшись, воссоединились в вышине с четвертым.
Откуда взялся четвертый?
Карпентер глянул вверх сквозь листву и пересчитал птеранодонов. Ошибки нет, четверо.
Корабль террористов остался без охраны!
Судя по глазам Дейдре, она пришла к тому же выводу. Через секунду его же сделал и Скип.
— Они так жаждут нас разыскать, что позабыли о корабле. Но нам от этого никакой пользы, потому что доберутся они до него раньше нас.
— А вот и нет, — ответил Карпентер и начал скармливать данные компьютеру Ллонки.
Дейдре подалась вперед.
— Это те же цифры, что и раньше, мистер Карпентер.
— Точно. Возвращаться больше, чем на час, непрактично. Ну что, пораскинешь мозгами, золотце?
— 828 464 280 на 4 692 438 921 равно 3 887 518 032 130 241 880.
Карпентер закончил вычисления и дернул рубильник.
— Ну, поехали!
Сэм замерцал, его слегка тряхнуло… Солнце откатилось назад, тень ивы удлинилась, и птеранодоны в небе исчезли.
ГЛАВА 13
Корабль выглядел как большое металлическое дерево с тремя тонкими стволами. «Крону»
