– Какое-то библейское иносказание получилось, – подумал я голосом Прапора.
– Ну так и масштаб соответствующий.
– Что есть, то есть, – признал Прапор в моей голове.
Я пришел в себя, огляделся. Луна разгорелась так ярко, что валяющиеся на дороге камни стали отбрасывать тени. У нас тоже появились тени: черные силуэты, ломаясь на неровностях дороги, липли к ногам идущих. Отчетливо была видна противоположная стена карьера – грязно-белая, тоже исцарапанная глубокими бороздами. Далеко впереди над горами отвалов световая бахрома отмечала цель – комплекс зданий Компании.
Медбрат мерно шагал вперед, как отлаженный механизм задавая темп всей группе. Полина держалась чуть сзади, я обернулся на нее: опущенная голова, монотонные движения… Парад зомби. Изредка похрустывали камни под подошвами, да вкрадчиво осыпалась земля где-то в глубине чернеющих промоин. В остальном – тихо. Интересно, а если я сейчас отойду в сторону и присяду вон на том булыжнике – кто-нибудь заметит?
– Заметит, – уверил Прапор. – Твой Медбрат заметит. Но ты так не сделаешь. Ты его привел, тебе его и убивать.
В этот раз его реплика прозвучала более… четко, что ли. Это уже не было похоже на мои мысли чужим голосом. Словно радио настроили на нужный канал, убрали помехи. Даже образ Прапора сложился: короткие седоватые волосы, густая полоса усов, массивный раздвоенный подбородок – как живой, собака, встал перед глазами капитан Пархоменко, чтоб ему пусто было.
А между тем не наблюдалось в обозримом пространстве никакого Прапора. Залитый луной карьер – вот он. И спины товарищей равнодушно маячат впереди. И бегают блики на поверхности подступившего к самой дороге озера. Все это есть, все это можно потрогать. А Прапора нет. Но при этом он тоже есть!
Где-то читал, что при шизофрении в голове начинают звучать голоса. Не хотелось бы, конечно. Но факт налицо. А самое удивительное, что это меня нисколько не взволновало.
– Твой Врач во многом был прав, – сообщил меж тем Прапор.
– Насчет чего?
– Насчет потенциала системы, состоящей из миллионов нейрофонов. Но только он недооценил масштаб. Потому что не учел кое-что: в роли центрального процессора в нашем случае выступает предмет, сам по себе обладающий неограниченным потенциалом.
В памяти прокрутились слова Врача о возможности физического воздействия на реальность. Это он-то недооценил масштаб?
– Недооценил, недооценил, – снисходительно уверил Прапор. – Тут у нас уже не о воздействии, а о создании новой реальности впору говорить. Так что твой Медбрат пока так, на мелочи разменивается.
– Например?
– Будущее предсказывает, например. Ты думаешь, он типа пророка? Хрен там. Берешь исходные данные, задаешь направление, и система вычисляет результат с практически стопроцентной точностью. Похоже на чудо. Но всего лишь дело техники.
– Ты хочешь сказать, что ему сейчас известен результат нашей затеи?
В реальной жизни я обращался к Прапору на вы, но тут само собой получилось вот так фамильярно. Выкать голосам в голове как-то…
– Я очень надеюсь, что результат вашей затеи он просчитал с ошибкой, – сказал Прапор. – Из-за того, что одна деталь: ты тоже способен на контакт с артефактом.
– А разве нейрофон для этого не нужен?
Блин, вообще, конечно, странно: иду, мирно веду мысленную беседу с человеком, который уже несколько недель пытается меня убить… И ничего, даже интересно наблюдать за развитием событий.
– И никогда не был нужен. Если бы ты немного развил свои способности, то смог бы и в любом другом месте быть на связи.
– Какие способности?
– Особые. Все, на кого не цепляется нейрофон, обладают ими. Раньше из таких получались колдуны да шаманы. Теперь вас называют экстрасенсами. А с нейрофоном вы, ребята, вообще горы можете свернуть. В буквальном смысле.
Прапор закурил, пару раз затянулся, почесал нос и неожиданно добавил:
– Поэтому давай-ка прямо сейчас пристрели своего Медбрата, пока не поздно.
Я опешил, даже с шага сбился:
– Чегой-то?!
– Тогой-то! Дойдет до артефакта, мало не покажется!
– Какого артефакта-то?
– Какого надо. Куда он вас всех ведет? Вот если дойдет – всем хана.
– Вам всем хана! – возразил я. – Вы людей на нейрофоны подсадили, вот вся эта ваша контора медным тазом и накроется!
– Дурак ты, – поморщился Прапор. – Сам же чувствуешь, что ему верить нельзя.
– Это тебе верить нельзя! Ты меня как бешеную собаку по всей Москве гоняешь.
– Это я немного сглупил, – признал Прапор. – Надо было тебя сразу к себе брать. Или убить. Но я решил попутно этих «сопротивленцев» разгромить, чтобы под ногами не мешались. А потом уже поздно было. Не смогли мы вычислить, что все это ваш Медбрат затеял.
– Он в себя пришел не так давно, – напомнил я. – А раньше в пьяном коматозе валялся круглосуточно.
– Ага, валялся!
Прапор сплюнул под ноги, и это движение как будто осветило пространство вокруг него: я смог разглядеть, что сидит он на камне посреди какой-то то ли пещеры, то ли тоннеля.
– Ты правда уверен, что он все это подстроил? – спросил я недоверчиво.
– Ну не все. Тебя он зацепил случайно. Ему нужна была флешка с кодами. Если бы ты не вмешался – сидел бы сейчас в Сколково и охранял периметр.
– Если он такой крутой, ему никакая флешка не нужна. Так бы все взломал.
– Хрен там! – в голосе Прапора прозвучало злорадство. – Это сейчас на него работает вся сеть. А сам по себе он бестолковый. Они год бились с защитой нейрофонов – и все впустую.
– Кто они?
– Труппу хакеров, которая сотрудничала с Сопротивлением, возглавлял он. И когда Медбрат понял, что в лоб защиту нейрофонов не взять, было решено выкрасть флешку с кодами. А потом взорвать центр управления. Что ты любезно и обеспечил. И тогда он переориентировал на себя всю сеть, то есть стал для системы новым центром управления.
– То есть он сейчас всем управляет?
– Мозгов у него не хватит всем управлять! Дурак он.
– Странно называть дураком человека, который развел тебя как лоха.
– Согласен, – признал Прапор. – Это я со злости. На себя больше. Заигрался… Но да ладно. Сейчас он не управляет системой. Возможностей его мозга хватает только на то, чтобы контролировать сеть и слегка… Впрочем я не знаю точно, на что он способен сейчас. Но знаешь, Петро… или Ужас тебе больше нравится?
– Неважно.
– Правильно. Так вот. Я сейчас не знаю точно его возможностей. Но когда он доберется до артефакта, я точно не буду знать его возможностей.
– Ишь ты!
– Вот именно! Поэтому доставай ствол и влепи ему пару горячих в затылок.
– В жопу иди! – возмутился я. – Сейчас дойдем до куда надо, там я посмотрю, что почем, а потом решу: Медбрата мне
