Найдя несколько свободных минут, чтоб сбежать от бесчисленных просьб и вопросов, он в задумчивости остановился на одной из высоких террас, с которой открывался потрясающий вид. Эту террасу — одну из самых высоких в Городе пирамид — окаймлял резной барельеф со следами недавней реставрации, когда-то он выглядел совсем иначе, но теперь его покрывали удобные для изнеженных и придирчивых инопланетных посетителей ровные и гладкие каменные перила. Один край барельефа был разрушен землетрясением, и в этот неровно образованный проем на террасу заглядывала любопытная синяя бездна. Но бездна была лишь волнующей иллюзией для обострения чувств, весь проем надежно закрывал непроницаемый для всего живого силовой барьер. Старые камни кладки под ногами, выбеленные солнцем до необычного светлого оттенка, лежали безмолвно и, казалось, готовы были пролежать так еще вечность. Буйная растительность внизу, в которой утопали едва видимые с верхней террасы постройки, тянулась к солнцу и растворялась в синеющей горной дымке. Легкий туман, привычный для этой местности, придавал атмосфере планеты фантастический вид, с высоты казалось, что воздушные потоки гонят и закручивают облака наподобие морских волн и пены. И только ближайшая из пирамид, та, которую венчала корона солнечных врат, отчетливо проступала из этой туманной горной синевы.
Услышав звуки музыки, он оторвался от притягательного созерцания высоты и замер. Мимо него прошествовала невысокая по сравнению с жителями Метрополии и смуглая жительница города, несущая современную копию великих древних даров: большое золотое блюдо-поднос, наполненный до верха золотыми монетами, традиционными украшениями и миниатюрными предметами гордости местных умельцев. Согласно старой традиции, ее изящные ножки не нуждались в сандалиях. И она шла по нагретым солнцем камням или по холодным в сумрачной тени плитам так естественно и непринужденно, словно никогда не знала никакой обуви и под ее изящными ступнями был расстелен самый мягкий в мире ковер. Каждый ее шаг сопровождался тихим звоном ее браслетов на ногах, а шею охватывало такое широкое ожерелье, что она держала голову слегка откинутой назад, так что волосы насыщенного шоколадного оттенка, спадающие темной волной ниже талии, свободно развевались за ее спиной. В некотором отдалении от нее за ней следовала живописная свита, сопровождаемая летающими платформами с гостями и туристами. На церемонии поклонения Солнцу в этом году именно она исполняла одну из главных ролей, и этот церемониальный наряд, принадлежащий сокровищнице города, был очень ей к лицу. Но он знал, что если бы кто-то попросил примерить это великолепие, то город не отказался бы даже отдать его. На девушке были и изящные амулеты — маленькие фигурки разных птиц и животных. Ее довольно простое, светлое этническое платье из легкой ткани было намеренно адаптировано для адекватного восприятия инопланетных посетителей фестиваля и туристов из Метрополии. Платье состояло из топа и юбки, оставляя открытой талию, и имело небольшой удобный разрез, идущий от колена к щиколоткам, а яркий племенной колорит дополняли периодически вспыхивающие в солнечных лучах витые узоры золотых тату и фантастические оплечья. Если бы кто-то из гостей вдруг пожелал, то девушка легко бы поднесла их в дар, ведь для нее это кусочек Солнца, а Солнце никому не принадлежит. Его надо уважать и восхищаться, а не превращать в заложника своих страстей и жадности, как это было когда-то на других планетах еще до Всеобщего Кризиса, потрясшего всю цивилизованную галактику.
* * *— Вы не сможете пронести это на борт космического судна, как бы вам этого ни хотелось… — в очередной раз предупреждал Гид новоприбывших, вручая каждому туристу обязательную инструкцию. Но он также хорошо знал, что всякий раз кто-то разочарованно или раздраженно будет тайно вытряхивать из своих карманов каменные останки чего-то ранее ценного, не сохранив ни одной сверкающей крошки или даже пылинки. И только аборигены невозмутимо и легко носят на себе целые золотые диски, покрывают золотом крыши, едят с золотых тарелок и называют свой город Золотым. Они делают все это просто так, без всяких тайных умыслов, интриг и страстей. Просто для настроения и удовольствия. И с радостью готовы разделить это со всеми желающими.
Не их проблема, что желающих слишком много, или им еще предстоит многое понять и многому научиться…
* * *— Не трогай это! — Женщина-туристка в дорогом и стильном костюме цветов Метрополии одернула своего ребенка, который тянулся за очередной блестящей игрушкой. Но игрушку держала в руках маленькая девочка-аборигенка. У ребенка, прибывшего из Метрополии, уже были несколько блестящих и не менее замечательных сувениров-копий золотых изделий именитых местных мастеров. Но он капризно требовал еще и еще. Девочка не понимала его криков, но, смущенная слезами маленького гостя, отдала ему свою игрушку и побежала догонять в толпе родственников. А ребенок победно оглянулся на свою мать. Слезы буквально испарились из его холодных глаз.
— И кто же из нас варвар? — подумал Гид, одетый по местной моде и всячески осуждаемый Метрополией.
Заметив его взгляд, женщина презрительно скривила красиво подчеркнутые красным цветом губы и действительно, хоть и с секундным опозданием, прошипела «варвар». «Одно и то же», — подумал Гид. Он уже привык не обращать внимания и лишь пожал плечами.
Его ждали Золотые Врата, сияющий путь, соединяющий миры…
Алекс Громов
Абориген на воспитание
Доброго вам галактического времени!
Двадцать звездных лет назад я и мой муж покинули (по зову разума) свою небольшую планету, затерянную в каком-то глухом космическом рукаве, полном барачных строений и падающих с небес в кусты недоразвитых спутников.
Вот мы прочитали объявление — «Цивилизируй аборигена и получи дачу с шестью сотками» и решили ехать. То есть лететь. А где еще мы сможем получить домик в сельской галактической глуши, с грядками, полными натуральной органической редиски и картофельных клубней?
Мы отправились в путь, взяв с собой милые сердцам семейные сувениры и самое необходимое, погруженное в три вместительных галактических контейнера.
Преодолевая пространство и
