— Я как-то так и думал, — сказал он. — Только я уже взрослый, теперь меня им сложно достать.
— А кого? — Я спросила, и поняла, как холодеют руки. Нет… — Я…
Кит едва заметно улыбнулся, действительно по-взрослому.
— Тут дело даже не в вас, Вера, — сказал он. — Всегда можно найти повод. Не будь вас, был бы кто-то еще. Главное понять, что можно им противопоставить. А вы… вы не бойтесь, он не допустит, чтобы вы пострадали.
— Я не боюсь.
— Вы ведь скоро вернетесь домой, да?
Так, словно мое возвращение почти предательство.
— Это зависит не от меня, — я почти оправдывалась. — Я не могу остаться.
— Вы можете снова вернуться сюда, — сказал Кит упрямо. — Мы скоро разберемся со всем этим делом, я добьюсь, и… Вы были в Илое?
И еще, Кит не говорит ни «отец», ни по имени, только «он». Сложно, да? После почти двадцати лет. Целая жизнь. Да еще и Рой такой колючий, не подпускает близко.
— Кит, я знаю твоего отца всего неделю. А он даже никогда не видел меня настоящую. Я просто одна и сотен туристок, которых он водил по городу…
Кит покачал головой.
— Вы ему очень дороги.
Я вдруг смутилась. Не знала, что сказать. Не то, чтобы это было таким открытием для меня, но услышать вот так… Не была готова услышать.
— Все очень сложно, Кит…
— Вы тоже бросите его? — сказал он, и в этом было столько детской обиды, да и сам вопрос такой по-детски наивный, что я…
У меня дрогнули губы, и едва ли не слезы из глаз.
Кит смотрел на меня… я видела, как многое он хочет мне сказать, и как изо всех сил пытается справиться с собой.
— Простите, — сказал он сухо. — Я не должен был. Это не мое дело.
Поднялся на ноги.
— Кит, я…
— Простите…
Он отошел на несколько шагов вперед. Думаю, собирался вообще уйти, но вспомнил, что должен охранять меня.
Сел на землю.
Я видела только его широкую спину.
«Тоже». Как мать? Один раз любимая женщина уже предала Роя…
А Марко спал.
Ближе к вечеру ему стало лучше, потому, что я видела, как он расслабился, дрожи больше не было. Он даже вытянулся слегка, перевалившись на спину. Глубоко и ровно дышал, пока еще не открывая глаз.
Я позвала Кита, и он, наконец, снял с Марко ремни.
— Теперь ему нужно отдохнуть. Пусть спит.
— А с тобой тоже так было? — спросила я.
— Да я навернулся с такой высоты! — Кит усмехнулся. — Мне было очень плохо, но от чего именно — сложно сказать. Не волнуйтесь. Все оборотни очень крепкие. Он скоро проснется.
Я сидела рядом и ждала.
29. Вечер
— Еще одна ночь, — сказал Рой.
Он смотрел мне в глаза, и в его взгляде так странно мешались — отчаянье и спокойная уверенность. Так нужно, и так будет, все правильно, и ничего сделать нельзя.
— А как же еще три?
Разве так можно?
— Тебе выплатят компенсацию и дадут пятидесятипроцентную скидку на следующее путешествие. Но сейчас тебе придется уйти домой. Завтра в полдень.
Его голос нечеловечески спокоен.
— Нет! Они обещали! Я подписала…
Я почти всхлипнула, мне казалось, земля уходит из-под ног, я не готова!
— Вера, не спорь, — спокойно и ровно сказал он, почти механически. — Так будет лучше.
— Я не согласна!
Он покачал головой.
— Это уже решено.
— Кем?!
— И мной в том числе, — сказал он. — Я так решил. Здесь небезопасно для тебя.
— Ты? — я хотела было возмутиться, но скорее испугалась за него. — Все так плохо, да?
Всегда можно найти, как прижать человека.
Он вздохнул, долго молчал, словно собираясь с силами. И как-то судорожно сглотнул…
— Мне еще нужно закончить дела, а ты… мешаешься под ногами.
Слова — словно пощечина. Я опешила.
Мешаюсь под ногами?
— Да ты… Ты!..
Он ведь это специально, он хочет обидеть меня. И я обижаюсь, конечно. Еще бы — нет! И хочется дать ему в морду… но…
Рой молчит. Смотрит мне в глаза и молчит. Все действительно так плохо?
— Что они сказали тебе? — говорю я.
— Это мое личное дело, Вера.
— Я хочу знать.
Наверно, я не имею на это право, но и он тоже хорош! Так нельзя! Мне уже больше не остаться в стороне и не закрыть глаза…
Я же вижу, что что-то произошло. Вижу, как ему плохо. И мне не все равно.
— Нет, — сухо говорит он.
И больше ничего.
— Они угрожали тебе, да? Ну, я же вижу, Рой!
— Это тебя не касается.
— Касается! Мне важно знать!
Совсем же ведь чужой человек, которого я едва знаю неделю. Ну, куда…
После всего, что с нами было…
Все так запуталось.
— Вера… — говорит он, злится, я вижу. — Ну, чего тебе надо, Вера? Скучно? У тебя отпуск, вот и отдыхай! Хочешь…
Запинается, поджимает губы.
И меня тоже разбирает злость, просто нереально! Если бы объяснил, сказал хоть чуть-чуть помягче, я бы сдалась, но тут… Накопилось за эту неделю.
— А если хочу? — спрашиваю я. — Мы ведь ходим по кругу, да? Это уже было. «Хочешь, я оттрахаю тебя так, что на ногах стоять не сможешь? Может, успокоишься». Так? Было? А если хочу? Вон, прямо в тех кустах? Сейчас? Сделай это, и я успокоюсь!
Я даже беру и начинаю расстегивать платье. Руки трясутся. Даже не понимаю, что на меня нашло, хочется убить его на месте. Хочется сделать хоть что-нибудь. Мне отчего-то кажется, что если я сдамся, если отступлю сейчас, то случится что-то непоправимое.
Он ловит, хватает за руки.
— Хватит, Вера, — говорит тихо.
— Хватит?! Я ведь здесь именно за этим! Забыл?! Чтобы веселиться и трахаться со всем подряд, а вовсе не затем, чтобы писать пачки заявлений, врать и выхаживать раненных волков или… или… — я запинаюсь, ничего не выходит, — драконов… И если уж так вышло, разве я…
Слезы. Слезы прорываются и льются ручьями. Если бы он до сих пор не держал меня, я бы убежала. Дергаюсь еще разок, не сильно, просто давая понять, что хочу, чтобы он отпустил меня.
Он не отпускает.
— Это важно для меня, Рой, — говорю совсем тихо. — Я не могу объяснить, но… важно. Я просто хочу помочь. Если хоть что-то в моих силах, я сделаю. Я уже влезла в это дело, и не боюсь. И очень-очень сильно переживаю за тебя. Очень сильно. Я… Просто так вышло.
Он все молча еще держит меня за плечи, не отпуская. Смотрит мне в глаза.
У меня ноги подгибаются.
И так невыносимо хочется отвернуться. Даже провалиться сквозь землю.
Потому, что я почти призналась… это ужасно. Если он сейчас скажет… Я просто умру…
— Вера… — он начинает и замолкает, словно собирается с духом. — Вера, пожалуйста… — отчаянье в его голосе. — Я очень прошу тебя, не спрашивай. Я не могу сейчас сказать тебе. Просто сделай, как я прошу. Иди домой. Завтра утром — иди домой. И не возвращайся. По крайней мере — сразу не возвращайся. Месяц, а лучше — год. Если все закончится хорошо, я сам
