— Я не хотел!
Его возглас, как и звучавшие вокруг воинственные крики, оставлял мало надежды, но, по крайней мере, был искренним… Конечно, не настолько, чтобы умиротворить остальных охранников, которые поступили в точности так, как ожидал Мрачный. Он попятился от них, налетел на Дигглби и согнулся пополам от спазма в раненом животе. Но, и корчась от боли, зацепил копьем ноги подбежавшего охранника и качнул древком, чтобы лишь повалить противника, не причинив тяжелых повреждений. Тот завопил; остальные охранники подхватили его крик, окружая со всех сторон; демон Софии продолжал лаять; и Дигглби тоже орал, требуя ответа, что за дерьмо устроил Мрачный, как будто именно он и был во всем виноват.
Мрачный выпрямился, морщась от адских мук в животе, и увидел истинную виновницу всех этих неприятностей, обегающую Врата с другой стороны, — серебристоволосого демона по имени София. Необходимо было остановить ее, прежде чем она устроит в Диадеме преисподнюю, ведь она, похоже, именно этим сейчас и занималась. Оба оказались в самом центре всей этой хрени, что подтверждает правильность хотя бы одной части пророчества, связанной с Мрачным. Однако София вовсе не выглядела покойницей, несмотря на последние слухи, и он задумался о том, каких действий ожидает от него Безликая Госпожа. Невозможно остановить того, кого невозможно убить, — вот в чем главное дерьмо. Но послушайте, Диадема ведь не охвачена пламенем, так что все, возможно, не настолько плохо, как могло быть.
Пока что.
Глава 20
Все оказалось еще хуже, чем мог себе представить Марото при всем его адски богатом воображении. Можно было надеяться, что его изворотливый ум поможет выкарабкаться и из этого горшка с вонючим кимчи, ан нет — отвратительно начавшееся утро в Отеане обещало стать еще хуже.
Две тысячи кобальтовых. Не самые смышленые ребята, судя по тому, что отправились следом за генералом Чи Хён прямо во Врата Языка Жаворонка.
Тысяча четыреста непорочных. Лучше обученных и вооруженных, чем кобальтовые, но вряд ли они самые сильные и хитрые бойцы на островах. Это было очевидно по тому, что императрица послала их на слабый участок стены, защиту которого любой разумный советник назвал бы безнадежным делом. С такими скудными ресурсами, во всяком случае.
Ах да, еще пятьсот цепистов… Ну хорошо, четыреста. Трудно поверить, что Марото потерял почти пятую часть отряда, пока довел его до Осеннего дворца. На самом деле он ожидал, что потеряет половину. Но это лишь доказывает, что иной горшок куда крепче, чем кажется.
Итак, набирается почти четыре тысячи солдат, укрытых за стенами прославленной в легендах крепости. Это вам не комар чихнул… если только легенды не врут.
Однако приблизительно тридцать секунд назад выяснилось, что они все-таки врут.
В ушах звенело, а шлейф удушливой пыли, что накрыла покосившуюся террасу, еще не прибило дождем, поэтому Марото не спешил вставать, откашливаясь и размышляя. Чхве погибла. И отец тоже. Оглушенный ко всему прочему падением лицом вниз, Марото чувствовал себя так, как будто отрастил второе сердце и оба теперь разорвались на куски от этих печальных известий. Предположим, еще до того, как Марото с Феннеком успели разомкнуть объятия, та часть стены, что протянулась к северу на четверть мили, рухнула, послав ударную волну вдоль всей линии обороны, так что встреча с погибшими родными и близкими на какое-то время откладывается… Но это лишь означает, что ему предстоит вместить в себя столько горя, сколько он выдержит. И причинить другим вдвое больше вреда, прежде чем погибнет сам. Это как минимум.
Таковы были расчеты Марото, обыденные, как ежедневный восход солнца над морем Демонов.
Наконец он почувствовал, как дождевая влага стекает по шее и пощипывают икры ног, торчащих из-под боевой юбки. Смог вдохнуть горячий воздух, не закашлявшись. Дым перед глазами рассеялся, словно Черная Старуха подавала ясный сигнал, и Марото посмотрел не на запад, где бушевала тотанская армия, а на восток. Великолепное зрелище: до самого горизонта черепичные крыши, похожие на доспех великана. Отеан. Какого демона они до сих пор не отступили в город и не укрылись в одном из оставшихся дворцов, расположенных по его углам?
И что еще важней: какого демона он оглянулся на заднюю дверь, когда чистая и честная смерть стучится в переднюю? Когда-то его называли Бесстрашным Варваром, и хотя Марото подозревал, что в устах Хортрэпа этот титул звучал насмешливо, нельзя отрицать, что в молодости он сначала бросался в драку и лишь потом думал о последствиях. Демоны его подери, он и сейчас делает то же самое… Да, возможно, он худо-бедно научился избегать неприятностей, но каждый раз, когда смерть призывала его, он не задергивал шторы и не прятался в шкафчике под мойкой.
Но все же где-то на Джекс-Тоте он потерял свои яйца… а также печень, селезенку и все другие органы, отвечающие за храбрость. Да, в этой Ассамблее вексов собрались жуткие уроды, тут и сомневаться не приходится, но насколько легче было бы сейчас Феннеку и остальным кобальтовым, если бы в тотанском плену Марото выбрал достойную смерть и не предал Звезду, открыв монстрам дорогу в Отеан? Раньше он рисковал собственной шеей, спасая других, этим Марото всегда был хорош; так какое же необъяснимое колдовство заставило его больше ценить личную шкуру, чем жизнь друзей? Неужели это и в самом деле произошло потому, что, повстречавшись с Пурной и ее компанией, Марото стал получать от жизни больше, чем прежде, и воспринимать ее как нечто такое, о чем стоит беспокоиться? Какая ирония — едва Марото научился ценить свое существование, он перестал вести жизнь, достойную того, чтобы ею дорожить.
Но может быть, он вернулся теперь на правильный путь, если жалеет о том, что не умер?
— Живой, — не спросил, а определил Феннек, и Марото с помощью старого друга поднялся на ноги. Проследив за его взглядом на заливаемый дождем город, Феннек добавил: — Плохие новости, варвар. Я только что получил приказ с почтовым ягнятником императрицы. Наша последняя линия обороны будет именно такой героической, как я и надеялся.
— В жопу… — Марото зашелся в кашле, а затем выплюнул липкий ком из раздраженного горла. — В жопу все это! Последняя линия обороны — это для неудачников, Феннек, но не для нас! Нужно отступить в город прямо сейчас, пока еще осталось время. Если мы вырвемся, то сможем укрыться в одном из дворцов и…
— То же самое нам и приказывают. — Одну
